Сигнал бедствия

Милютин Сергей Витальевич

– Ааааа!
– заорал Серж, - Мадлен, спаси меня!

Шлем ближайшего десантника открылся. Рожин с ужасом увидел улыбающееся Мадлен.

– Успокойся, дорогой, - прошептала она ласково, - Смерть - тоже проявление любви. Скоро ты сольешься со Вселенной - без остатка.

– Келли!

Из кубрика раздался судорожный кашель, сорвавшись в ультразвук.

– Джонс, помоги!

Элис протянул к Рожину руки и вывалился из навигационного экрана, который наконец-то разлетелся вдребезги.

...Серж встрепенулся,

открыл глаза, недоуменно поморгал. Вспомнил затянувшуюся прошлую ночь и свой приход в вигвам Мадлен. Дальнейшее - с густым ароматом сомы - плохо разделялось на сон и явь. Рожин привстал. Он находился в закрытой части вигвама, на огромном лежбище. Абсолютно голый. Воплощенная любовь рядом отсутствовала. В отверстие наверху бил яркий полуденный свет. Снаружи раздавались приглушенные крики.

Серж взял комбинезон и нащупал в кармане увесистый предмет. Достал оттуда большой пистолет для забивания гвоздей в стены, оставленный у корабля Келли. Не смог припомнить, когда положил его в карман и зачем.

Рожин натянул одежду и выполз из вигвама, прикрывая лицо рукой. И остановился на пороге.

За столом под навесом рядом с жилищем Мадлен на длинных скамьях расположилась целая ассамблея ньюхипов: отрешенная кровавогубая Имельда в красном сари с бордовой точкой на лбу и открытой левой грудью, насупленный Харви в нелепых серых штанах и рубахе с орнаментом, мрачный Клаус в чем-то бесформенном и тоже сером, уже датый к полудню писатель Корнелиус, с презрительно-снисходительным и выражением лица.

Напротив Корнелиуса сидел Элис Джонс, похожий на удрученного херувима, с фарфоровым лицом и бровками домиком.

С краю скамьи, чуть наособицу, обнаружился Келли - в неизменной панаме цвета хаки и майке с голыми плечами. В отличие от остальных сидящих, перед которыми стол ломился от яств, механик обходился одним кувшином и глиняной чашкой в неровной раскраске, откуда время от времени отхлебывал.

'Ну, прямо - чаепитие у Безумного Шляпника. Все - немного не в своем уме.'

Воцарилось растерянное молчание. Взгляды всех устремились на Сержа.

Над столом склонилась Мадлен в просторном сарафане с глубоким вырезом на груди. В момент появления Рожина она собирала на поднос пустые тарелки. Девушка заметила его, приветливо улыбнулась мимолетно, и упорхнула куда-то. 'Вот так', - коротко заключил про себя Рожин про себя. И впрямь - что еще скажешь? Серж почувствовал себя немного обманутым. Совсем чуть-чуть.

Оставшиеся, кроме Келли и Джонса, глядели на Рожина, будто он застал их за чем-то постыдным.

– Серж Рожен! Присоединяйтесь к нам, мы провожаем Элиса, - наконец, пропела Имельда.

– А что происходит?
– спросил Рожин.

– Общество решило Элису отвальную устроить. Чтобы, значит, проводить по-людски. Но что-то пошло не так, - Келли хохотнул, Серж понял, что механик уже хорош, - Патти умотал в самом начале, Корнелиус уже замолк.

Клаус с Элисом еще лаются. Присоединяйся, со смеху помрешь!

Клаус покосился на Келли, пожал плечами.

– Увольте, сержант. На Вашу роль шута я не претендую.

– Я знал, что Вам в конечном счете будет нечего ответить!
– со смесью горечи и удовлетворения выкрикнул Джонс.

Раздался глухой треск. Серж повернулся в направлении, откуда шел звук и увидел Харви с деревянной ложкой, сломанной пополам. Огородник исподлобья глянул на Элиса. Потом на Клауса, на Келли, на Имельду, затем на Рожина. И, наконец, опять на Элиса, и швырнул обломки на стол.

– О кей, Элис, давай называть вещи своими именами. Да, формики - почти разумные. А, может, даже без почти. Да, мы паразитируем на них. Забираем результат их труда...

– Харв, может, не будешь так языком молотить?
– скривился Клаус, - А то тут посторонний. Он твой полет фантазии может за чистую монету принять.

Ботаник отмахнулся в сердцах.

– Ну и что - посторонний? Он приехал и уедет. А нам тут жить. А живем мы - за счет формиков. Формики не сопротивляются. Ну и прекрасно! А этот придурок хочет установить с ними контакт, Ему не нравится, что они нас, видите ли, не замечают. Разбудить их желает. А нахрена их будить?
– истерически завизжал Харви, - Откуда мы знаем, что будет, когда эти твари проснутся? Может, они нас на куски разорвут?

– Но, позвольте, - изумленно пробормотал Элис, вертя головой то к одному сидящему, то к другому, - Неужели в Вас нет элементарной благодарности к тем, кто нас кормит, поит и одевает? Неужели Вам даже в голову не приходит дать им что-то взамен? Достижения цивилизации...

– Цивилизация? - Имельда неожиданно открыла глаза, - Зачем им это, Элис? Они живут своеобычной животной жизнью. Ах, как бы я хотела, чтобы моя жизнь с самого начала сложилась как у них...

– Ты бы сдохла, дура!
– радостно бросил ей Келли, оторвавшись от кувшина.

– Да Вы что?
– безмятежно прошелестела мисс Васкес.

– То, - отрезал Келли, - Ты живешь на свете благодаря цивилизации. Все тут присутствующие окочурились бы в младенчестве, если бы не цивилизация. И если бы ты хоть иногда смотрела по сторонам, а не витала в своих торчковых мечтаниях, увидела бы, что твои любимые формики мрут как мухи.

– Вот!
– гневно закричал Элис Клаусу, - Даже этот солдафон со мной согласен!

– Я - с тобой?
– Келли так изумился, что даже выпрямился, - Да ты дурак еще хуже ее. Она - пассивная дура, а ты - активный придурок. Ходишь тут уже несколько месяцев и рассказываешь толпе народа, как ты разрушишь их удобную и привычную жизнь. В другом месте тебя бы грохнули давно. Ей-богу, я впервые и впрямь поверил, что вы тут все гребанные ненасильники.

– А разве нет?
– удивленно подал голос Харви.