Симфония теней
Шрифт:
— Ты полагаешь, виной всему ментальный конфликт, разгоревшийся во мне? — несколько упростил я версию Гесперии.
— Почему бы и нет? Вы, люди, странные существа и часто склонны к саморазрушению. Просто перестань делать то, что тебе претит. Поставь во главу угла себя, и тогда твои терзания облегчатся.
— Не могу. Я сдуру заключил сделку с тем, кого невозможно обмануть.
— И что будет за её нарушение? — участливо поинтересовалась нимфа.
— В том и дело, что не знаю, — печально усмехнулся я. — Может смерть, а может чего и похуже. Как-то не хочется проверять.
—
— Вот же тварь ты, Эрис Ваар… — выдохнул я сквозь стиснутые зубы.
Свою реплику я произнес на русском. На языке прошлой жизни. Поэтому дриада её понять не смогла. Но интонации уловила точно. Уж не знаю, права ли в своих предположениях Гесперия, но звучит весьма реалистично. Вполне в духе бога обмана, я бы сказал.
Хозяйка леса привлекла меня к себе, убаюкивая в своих нежных объятьях. Она не любила, когда я злился. А потому всякий раз старалась успокоить. Иногда, правда, обращалась дух со мной словно с новорожденным дитя. Но, Многоокий бы меня раздавил, это действительно работало. Складки на лбу разглаживались, а дыхание выравнивалось. Спустя пару минут таких укачиваний даже легкая сонливость появлялась…
— Спасибо тебе, Гесперия… — пробормотал я, закрывая глаза. — С тобой так хорошо, что мне и уходить не хочется.
— Ты можешь быть здесь столько, сколько нужно, Александр, — ласково улыбнулась мне нимфа.
— Не возражаешь, если я немного вздремну? — состроил я щенячьи глазки.
— Нисколько. Мне нравится смотреть, как ты спишь, — зеленоватая ладошка погладила мой лоб. — Отдыхай, Александр. Тем скорее зарастут твои душевные раны.
И я, лежа на коленях у первородного духа, отрубился будто младенец. Не так часто мне в этом мире выдаются минутки безмятежности. И я хочу взять от них всё.
— Что это ты делаешь? — строго воззрился я на одного из Безликих.
— Взываю к промежуточной ступени «Адай», экселенс! — браво отчитался один из новичков, хотя на лбу его тотчас же выступила испарина. Стало быть, моё недовольство он уловил.
— Если ты вольёшь энергию, то этот уродливый конструкт расплавится прямо перед твоим лицом! — продолжил я разнос. — Ты что, не чувствуешь свои линии?
— Я… кхм, прошу прощения, господин, — смущенно потупил взор милитарий.
— Лиас, почему ты не наставляешь новопосвященных братьев на путь истинный?! — рассерженно рявкнул я в другой конец просторного подвала, переоборудованного под класс для магических практик.
— Я уже полсотни раз им всё объяснил! — ворчливо отозвался экс-Вердар. — Но они словно дворняги, выросшие в клетках! Я открываю им дверь, а им боязно выйти из-за своих решеток!
— Понятно, зови сюда второго своего товарища, — вернулся я к новичку. — Я так понимаю, у вас одинаковая проблема?
Озарённый смущенно потупился и едва заметно кивнул.
Когда передо мной вытянулись в струнку два милитария,
Вот такая она, сила слухов! Теперь в моем подчинении было уже не семь чародеев, а девять! Правда, у новичков обнаружились некоторые проблемы с дисциплиной. Поскольку они, в отличие от остальных милитариев, опыта военной службы не имели. Но ничего, я их быстро научу Родину любить!
— Значит так, уясните раз и навсегда: чего-то не знать — это не стыдно, — изрек я, чеканя каждое слово. — Стыдно тратить моё время, упорствуя в навязанных вам когда-то заблуждениях. Ваши звания магистров всего лишь условность. В сравнении с моими ребятами вы не дотягиваете даже до послушников. Всё, что от вас требуется — слушать, подчиняться и учиться. И если какие-то элементы у вас не получаются, то нужно просто их оттачивать. Долго. Муторно. Изнурительно. Но ничего не выйдет, если вы будете игнорировать наставления ваших старших братьев. Понятно?
— Да, экселенс…
— Разумеется, господин…
— А теперь объясните мне, в чем ваша проблема? — потребовал я.
— Дело в том, что я не могу призвать ту ступень, о которой говорит брат Лиас, — признался один из милитариев. — Ведь она должна диссонировать с истинным слогом, идущим перед ним.
Его товарищ лишь покивал, подтверждая, что у него ровно те же самые опасения.
— Выходит, вы оба испугались диссонанса? — хмыкнул я.
— Конечно, экселенс, это же крайне опасно! Мы не ингениумы, и не сумеем предвосхитить каскадный распад…
— Вздор! — эмоционально взмахнул я рукой. — Идите сюда, и я покажу вам глубину ваших заблуждений!
Я подвел новичков к металлофону, стоящему у стены, и надел на пальцы специальные напёрстки. Да, вот таким нехитрым способом я практически воссоздал механику игры на фортепиано. Педалей, конечно, не хватало. Но да это я уже привередничаю. Настанет время, и я спроектирую полноценную челесту! Вот придумаю только подходящую конструкцию молоточков, и как их увязать с клавишами. Ну а пока обходимся тем, что есть.
— Слушайте, гармоничны ли эти два звука?
Мои пальцы стукнули по пластинкам, порождая тоненький звон. Я сыграл чистую квинту, которую в моем прошлом мире обычно характеризовали как призывную и торжественную. С этого интервала нередко начинаются гимны, марши и прочие знаменательные произведения. Полагаю, такой пример даже далекие от музыки люди поймут.
Магистры заторможено кивнули, не переставая коситься друг на друга.
— Хорошо. На всякий случай поясню — это называется консонанс. Запомнили. А что скажете теперь? — напёрстки выбили на металлофоне малую секунду, которая звучала откровенно немелодично и несогласованно.