Сингулярность Смерти
Шрифт:
Он вышел на улицу, и сразу оказался в гущу Японии — мир оказался другим, ярким и мирным, но не таким, каким его помнил. На улице шел дождь, как обычно в это время года, но в воздухе было что-то особенное. Город шептал ему, но шептал не теми словами. Ветер доносил странные фрагменты из его прошлого, фрагменты того, что он был. Он был частью чего-то большего — но что это было? Он не знал.
Пройдя мимо рощи сакуры, он шагал в сторону полицейского участка. Долгие коридоры, изношенные ковры, тихие разговоры, строгие, но доброжелательные лица коллег. Это был его новый мир, его новое место. Всё начиналось с
Его наставники, опытные детективы, задавали ему вопросы, которые заставляли его искать ответы в туманной памяти, пытаясь почувствовать, что у него внутри. Он распознавал образы, не знал их значения. Он видел улики, но не понимал, почему они так важны. Часто останавливался на разборе старых дел, будто сам искал ключи к своим собственным разгадкам, не понимая, что они всё еще были частью его разрушенного разума.
В Японии все было иное. Здесь были свои маленькие культурные привычки, которые Хаято постепенно усваивал. Уважение к старшим, любовь к порядку и чистоте. Студенты и детективы в офисе были скромными, но всегда вежливыми, даже при всей серьезности работы. Они отдавили от себя любые личные чувства и сохраняли нейтралитет, что удивляло Хаято. Он был слишком "раздробленным", чтобы полностью понять, что это значило для них, но постепенно начинал привыкать к этому подходу.
Особенно его подруга, Мика, была невероятно вежливой и внимательной. Она работала вместе с ним в отделе расследований. Мика была девушка с тихим, но уверенным взглядом, с блеском в глазах, всегда готовая помочь. Она была в восторге от его работы, его ума и находчивости. Хаято казался ей загадкой, чем-то, что хотелось разгадать.
Она часто доставала его из одиночества, поддерживая его, интересуясь, как он себя чувствует. Иногда она говорила ему что-то вроде: «Ты ведь не один, Хаято. Ты всегда можешь на нас рассчитывать». Но он не мог ответить ей такими же словами. У него не было правильных слов для этого.
Однажды, в перерыве между делами, Мика задала ему вопрос, который вывел его из равновесия.
— Хаято, ты часто улыбаешься, но никогда не смеешься. Почему?
Это был простой вопрос, но для него он звучал как вызов. Он не знал, что на это ответить. Улыбка была автоматичной реакцией, которую он уже не контролировал. Но что скрывается за этой улыбкой?
Он открыл рот, но вместо слов услышал совсем другую личность. Голос был холодным, почти пустым:
— Я не думаю, что есть смысл в смехе. Смех... это иллюзия. Тот, кто смеется, уже потерял что-то важное, и только так может скрыть это.
Мика была удивлена. Она видела, как его лицо на мгновение изменилось, как если бы она заглянула в глубину его души, в которой скрывался кто-то другой. Она не могла понять, что это значит, и только молча кивнула, уходя, давая ему пространство для размышлений.
Хаято вернулся к своему рабочему столу, в очередной раз задаваясь вопросом: кто он на самом деле?
Когда работа была закончена, он отправился домой, наслаждаясь тишиной, которую он обрел здесь, в Японии. Здесь было спокойствие, но оно не могло заглушить этот внутренний крик. Он был не собой. Он был кем-то другим. Иногда на его
Хаято постепенно привыкал к своей новой жизни. Университет был не таким уж и страшным местом, как он когда-то представлял. Хотя учеба давалась ему легко, он все больше ощущал, как его новая личность постепенно формируется. Его внутренняя борьба не прекращалась, но вокруг него стали появляться люди, которые помогали ему не забывать, что он всё ещё человек.
Каждое утро, как по расписанию, он встречался с друзьями в кафе, где они обсуждали уроки и планы на день. Студенты в Японии часто собирались в маленьких уютных кафешках, чтобы выпить чай или кофе перед занятиями, и Хаято вскоре стал частью этой привычки. Он уже не чувствовал себя изгоем, несмотря на свою скрытую силу и таинственное прошлое. Но самое удивительное — это то, как он становился ближе к Мике.
Мика была одной из тех людей, кто не обращал внимания на его странности и прошлое. Она не задавала вопросов, но всё больше и больше заботилась о нем. Они часто обменивались взглядами и разговорами в коридорах университета или во время перерывов. Она была одной из тех, кто не видел в нем только студента, но и что-то большее. И, несмотря на то что Хаято скрывал свою настоящую сущность, она явно чувствовала, что что-то скрывается за его спокойной внешностью.
— Ты как-то странно молчишь, Хаято, — однажды заметила она, сидя напротив него за столом в кафе. Она играла с чашкой, но её взгляд не отходил от него. — Всё нормально? Ты… вроде не такой.
— Я просто устал немного, — ответил он, пытаясь скрыть тревогу в голосе. Он знал, что иногда его глаза становятся стеклянными, а голос прерывается, когда он погружается в собственные мысли. Но Мика, как всегда, не сдавалась так легко.
— Ты не врал мне, да? Ты что-то скрываешь? Я тебе не нравлюсь? — Она подняла бровь, заигрывая с ним.
— Ты мне нравишься, — сказал он, и это было правдой. Его слова прозвучали твёрдо, без колебаний, что удивило его самого. Он не хотел терять её, но в то же время чувствовал себя чужим в этом мире.
Мика внимательно посмотрела на него и, кажется, что-то поняла. — Ты ведь не хочешь ничего мне сказать, да? Хорошо, не буду настаивать. Но знай, что если тебе что-то нужно, ты можешь мне довериться. Мы все — просто люди, Хаято. У каждого своя боль, свои секреты.
Хаято молчал, но внутри его что-то сжалось. Он не мог ей довериться полностью. Внутри него был океан тёмных мыслей, который не позволял ему быть тем, кем он хотел бы быть рядом с ней. Он знал, что если расскажет ей правду, она уйдёт. И в этом была его внутренняя дилемма.
Однако, с каждым днём всё становилось сложнее. Мика становилась всё более близкой, и Хаято не знал, как справиться с этим. Он пытался быть нормальным, вести обычную жизнь, но каждый раз его мысли уводили его в другое место.
— Слушай, Хаято, — продолжала она, всё ещё улыбаясь, — ты когда-нибудь думал о том, чтобы поехать куда-нибудь в отпуск? Хотя бы на пару дней? Я знаю, у тебя вечно дела, но… может, стоит немного расслабиться?
Хаято засмеялся, но это был слабый смех. — Отпуск… наверное, мне это не нужно.