Синие лампы темного мира
Шрифт:
Спустя пару щепотей все шестеро стражей лежали у дальней стены дворцовой ограды. Четверо были мертвы, двоих наемники просто оглушили и связали их же поясами. Вход в императорский сад был очищен. Стараясь двигаться в зарослях, дюжина наемников двинулась к парадным дверям, остальные, рассредоточившись, растворилась среди зелени. Кто-то отправился к двум другим порталам, остальные остались следить за обстановкой.
– Заперто, - дернув массивную золотую ручку двери, пожаловался ПенТеи. Совсем молоденький зарийец, присоединившийся к банде совсем недавно. Более опытный ЗаиКер ухмыльнулся:
–
Двое наемников (функция которых и состояла собственно в том, чтобы ломать и крушить то, что не могут остальные) подхватили огромное бревно. ПенТеи едва успел отскочить, когда таран буквально вынес массивную створку двери. Громилы хоть и казались таковыми, вовсе не были тупыми. Не успела створка с жутким грохотом упасть на пол, они рванули в стороны, прячась от четверых лучников с арбалетами. Первый же болт прошил грудь ПенТеи, второй – его череп.
– Идиот, - проворчал ЗаиКер, засевший еще раньше за одной из кадок с огромным эндемичным цветком. Вероятность снова устояла на месте.
У наемников не было арбалетов. Зато у них был одноглазый ШеаДен, пятидесятилетний зариейц, умевший так ловко и точно метать все, что угодно и куда угодно, словно вместо мозгов у него была сложная система наведения. Благодаря ей он, видимо, и дожил до столь почтенного возраста. Да еще смог обзавестись потомством из семи сыновей и двух дочек. Не все они помогали отцу в его трудном ремесле, и только самый талантливый из детей отправился с ШеаДен на захват дворца.
– Ну что, приступим, - довольно улыбнулся одноглазый, вытаскивая из специальной сумки первый дротик. Мгновение, и тот воткнулся в шею одному из лучников. Сам по себе дротик был совсем небольшим, зато яд, в котором был вымочен его наконечник, действовал невероятно быстро.
Стражники растерялись. Ненадолго, на считанные доли щепоти. Но этого наемникам хватило, чтобы ворваться во дворец. Второй арбалетчик повис на острие длинного копья, третий попытался поспешно перезарядить оружие, но получил сильнейший удар по голове.
– Превикус должен был предупредить о таком, - помрачнел ЗаиКер.
– Может, этот придурок сам ничего не знал, - примирительно ответил Кость.
– В любом случае, Творцы сегодня к нам благосклонны.
ЗаиКер промолчал. Он знал о закидонах главаря. Тот, при всем своем цинизме, был глубоко религиозным. Своего отчима, покровителя матери, Кость убил, когда тот попытался выставить непутевого пасынка из дому, и очень гордился этим. Но стоило при зарийце отпустить самую невинную шутку в адрес Творцов, как тот превращался в настоящего зверя.
«ГелКана – вот мой настоящий отец!» - говаривал Кость с такой уверенностью, что некоторые даже верили, что Великий Пресекатель жизней мог быть с ним в родстве. Из всего пантеона ЛекМин более всего обожал именно седовласого любителя кровавых подкормок.
Наемники преодолели длинную галерею, поднялись на второй этаж по лестнице. Еще несколько стражей попытались помешать им в их продвижении. Двоих сын Пресекателя самолично скинул вниз, остальных порубили его дружки. На шум из покоев выскакивали господа. Часть из них тут же
– Вы не можете! – выставив вперед меч, грозно сказал ДеиНар – один из членов семьи, Приближенной к трону. Его отец имел право стоять рядом с императрицей во время аудиенций. Сам ДеиНар только мечтал о столь высокой чести, что, впрочем, не мешало ему порой посещать вместе с отцом дворец.
– Отойди, мальчишка! – рявкнул ЛекМин.
Убивать благородных в его планы не входило. Но тот стоял на своем, в прямом смысле слова, загородив проход. Кончик меча смотрел прямо между ключиц наемника. Кость вздохнул, одним взмахом секиры выбивая оружие из рук ДеиНар. Потом схватил парня и просто-напросто отпихнул его обратно в комнату.
– Во имя Вероятностей, и такие вот жалкие типы стоят у власти! – недовольно потряс головой Кость.
Прошли те времена, когда тощий зарийский подросток вскрывал чужие глотки за пару золотых колец. В чем-то он был солидарен с Превикусом. Именно потому, а не из-за денег, он и ввязался во всю эту историю.
До покоев императрицы вся бандиты добрались с минимальными потерями. Всего двое убитых и четверо раненых. Зато из стражников почти не осталось живых. Последний охранник, едва увидев Кость в окровавленных одеждах и с секирой наперевес (с лезвия которой тоже прилично накапало на дорогие деревянные полы) бросил свой топорик и ринулся на колени.
– Не убивайте меня! – заголосил он, как баба.
– Творцы, не надо так орать! – возмутился ЛекМин. Охранник послушно заткнулся. – Вот и молодец.
При всей своих недостатках, Кость был весьма принципиальным. И один из его принципов гласил, что убивать без особой нужды крайне невыгодно. Чужое убийство порой ударяет по убийце в следующей Вероятности. К тому же, за гибель этого труса все равно не заплатят.
Непреходящая Властительница уже была на ногах, когда наемники вошли в ее спальню. Как и четыре девушки-прислужницы, столпившие вокруг своей госпожи. На РаиШе была длинная ночная рубашка, совершенно не скрывавшая, а только подчеркивающая притягательные изгибы ее тела. Длинные черные пряди были забраны в самую простую прическу, которая уже порядком растрепалась за время сна. Но даже в таком виде императрица не теряла величия. В руке она держала короткий кинжал, которым Кость постеснялся бы и мясо строгать к обеду. Игрушка – не оружие.
– Моя императрица, - наемник почтительно поклонился, остальные последовали его примеру.
– Кто вы и что вам надо? – голос женщины звучал воинственно.
– Опустите оружие, - главарь жестом приказал своим подчиненным отступить на шаг. – Меня зовут ЛеиМин. Но можете звать меня, как и все остальные – Кость. Мы пришли по просьбе достопочтенного господина ВеиКа из клана Превикусов.
– Я никогда о нем не слышала.
– Ну, думаю, именно за этим мы и пришли. Чтобы вы услышали. Дворец полностью взят под контроль моих товарищей, как и все его обитатели. Мы не хотим никому причинить вреда. Так что, если Вы и остальные кео будут вести себя смирно, ничего плохого с вами не произойдет. И, давайте, что ли, сядем. Разговор предстоит долгий… очень долгий.