Синие лампы темного мира

Нартова Татьяна

– Прибереги гонор для Михайлова, - осадил девушку седовласый. – Мне нравится твоя наглость и бесстрашие. Но всему есть предел. У нас был уговор: я дал тебе начальную частицу и время на размышление. А теперь хочу услышать ответ.

– Какой еще ответ? – не поняла Сан.

– На мой вопрос. Что ты хочешь? – мужчина перестал улыбаться.

Странное ощущение охватило охотницу. Тело ее стало полупрозрачным, невесомым, больше похожим на туман. Она видела, но не глазами, а внутренним зрением двух маленьких змеек. Одна была серебристо-белой, чешуя ее сияла, подобно бриллианту. Вторая была абсолютно черной, но почему-то при этом тоже светилась. Они сплелись в смертельной схватке, похожие

на знак «инь-янь», но являя собой полную ему противоположность. Не гармония женского и мужского начал, а вечная схватка между призванием и долгом. Между тем, кем ты можешь стать и тем, кем ты никогда не станешь. Между пожирателем и человеком.

– Все очень просто, - продолжал седовласый. – Либо я забираю у тебя частицу. И тогда больше никакого общения с тварями, никаких странных снов, ты снова станешь одной из тысяч ГМЛ, и всю оставшуюся жизнь будешь уничтожать тварей. С твоими данными легко подняться по карьерной лестнице. Может, тебе даже поставят пару памятников… посмертно, конечно.

– Ты видишь мое будущее?

В голове Сан царил полнейший беспорядок. Десятки вопросов, главным из которых оставался традиционный: почему именно я? Почему этот длинноволосый тип («Творец, вовсе не человек») спустился с неба («Ах, ну да, боги же там не живут!») и теперь пристает к Карпатовой с вопросами. Но спросила она почему-то совсем о другом.

– Нет. Просто жизни всех охотников схожи, как сюжеты боевиков. Хорошие парни мочат плохих. Потом – наоборот. А потом главный герой находит главного злодея и после двадцатиминутной драки наконец-то обезоруживает того и сдает властям. И не важно, что злодей убил всю семью героя и еще парочку его лучших друзей. Нет… месть – это слишком низко. Знаешь, я терпеть не могу боевики. Нет, есть парочка неплохих режиссеров… Тарантино, например. В его фильмах тоже нет ни капли правды, но зато они смешные. – Заметив ошарашенный взгляд девушки, Пресекатель сменил тему. – Ладно, не важно. Это один из вариантов.

– А второй?

– Ты станешь пожирателем, - пожал плечами мужчина.

– Что? – Сан отступила на шаг.

– Да перестань! Тебе, как никому известно: они – не просто тупые чудища. Ты слышала их, чувствовала то же, что они.

– Нет, нет, - еще один шаг назад. – Я не хочу умирать.

– А кто говорит о смерти? Почему вам, людям, кажется, что лишившись привычного тела, вы лишаетесь и жизни? Те трупы, которые вы хороните – всего лишь оболочка. Как бобовый стручок. Но главное содержимое - внутри. Такие маленькие горошинки, видела?
– Сан кивнула. – Твое тело изменится, но ты останешься собой. Гусеница превратится в бабочку.

– Я…

– Неужели ты думала, что доживешь до всеобщей победы? – хмыкнул творец.

– Нет, - покачала Карпатова головой. – Но твари. Они…

– Убили твоего отца. Тебя только это смущает? Давай я открою тебе одну маленькую тайну. Человечеству конец, в любом случае. Как бы вы не старались, война проиграна. Я видел это десятки, даже сотни раз. Еще полтора столетия максимум, и на этой планетке не останется ни одного homo sapiens. Наступит новая эра – пожирателей. Здания, которые вы строили тысячелетиями, превратятся в груды заросших кирпичей, а потом – в песок. Железо покроется ржавчиной, постепенно разлетаясь на частички. Даже пластик разложится. И прежде чем Солнце поглотит сине-зеленый шарик, маячащий в Космосе, на нем не останется никаких ваших следов.

– Тысячи раз? – переспросила девушка.

– Мир устроен несколько сложнее, чем кажется, - подмигнул седовласый. – Не заморачивайся насчет этого. Главное – в любом случае все люди превратятся в конечном итоге в тварей. И будут жить долго и счастливо, пока не сгорят в адском

пламени красного гиганта. Так что у тебя, как я уже говорил, два выхода: стать одной из тех, кто завоюет Землю. Или остаться собой – две руки, две ноги и ужасная прическа.

– И что, как только я дам согласие, ты сразу превратишь меня в тварь?

– Во-первых, у меня нет таких полномочий. В пожирателей не обращают, ими становятся. Постепенно, шаг за шагом. Думаю, в твоем случае все займет не менее трех-пяти месяцев. Откровенно говоря, твое преображение началось в тот момент, как я отдал тебе начальную частицу пожирателя. Ты и не заметишь, как однажды начнешь питаться светом, а твои конечности покроет чешуя. Никто этого не замечает, поверь.

В памяти Карпатовой всплыл один из недавних снов. Она сидит за столиком в кафе. Огромные панорамные окна, свет льется на столешницы, покрытые скатертями, на стены цвета корицы и деревянные полы. Кроме нее в кафе сидят еще несколько человек, но никто из них ничего не говорит. В помещении царит полнейшая тишина, будто девушка оглохла. А потом что-то привлекает ее внимание, заставляя повернуться. На пороге кафе стоят двое: Александр и Тимофей. Девушка встает для приветствия, но вместо того, чтобы поздороваться, оба охотника одновременно вынимают пистолеты. Только теперь Сан понимает: кафе давно разрушено. От оконных стекол остались одни осколки, акульими зубами торчащие из покосившихся рам. В полах зияют дыры, а стены облупились и выгорели до неприятного грязно-желтого цвета. И она сама вовсе не человек, а стоящий на линии огня пожиратель.

Вот как это будет. Именно так. Маленький уголек, который ей отдал Пресекатель, поглотит серебристую змейку. А потом Сан просто перестанет сопротивляться, даже не поняв, что давно превратилась в одну из живых теней. Ни боли, ни страха. Только свобода.

– А остальные? Моя мать... – Сан хотела продолжить: «Марат», - но не решилась. – Она тоже станет тварью?

Но Творец все понял без слов. Закатил глаза, выражая тем самым свое отношение к глупым романтичным девицам, но снизошел до ответа:

– Не волнуйся, твой дорогой докторишко будет с тобой, никуда не денется. А вот насчет твоей матери… хм… сто тридцать к ста сорока четырем. Думаю, да. Твоя мать тоже станет пожирателем. Ну, что скажешь?

– Я… - Сан вздохнула. Три месяца, максимум – пять.
– Что я должна сделать?

– Ничего. Достаточно просто произнести свой ответ вслух. Ну, так как: останешься навсегда человеком или… - Глаза длинноволосого вдруг широко распахнулись, а на лице отобразилась крайняя досада. – Прошу прощения, мне надо кое с кем поговорить.

Не успела Карпатова и рта раскрыть, как Пресекатель растаял в воздухе. Раздался негромкий хлопок и обледенелая крыша сарая опустела. За спиной девушки что-то зашуршало, затрещало, а потом показалась голова. Вполне себе обычная голова, принадлежащая Андрею. Вскоре рядом с Сан возник весь Паровский:

– А я-то думал, куда ты постоянно бегаешь? Еле нашел.

– Что тебе от меня нужно? – не слишком приветливо отозвалась девушка.

– Вы с Алиевым вечно шушукаетесь по углам… Думаете, особенные? – как ни в чем не бывало продолжал парень. В глазах его горела настоящая ярость и еще что-то. – Что я только не делал, чтобы выследить вас. О чем вы все время болтаете? Наверное, смеетесь над нами. О, да. Мы ведь не такие крутые. Мы не видим других планет, не зажигаем свечек одним взглядом. Почему всем все, а другим – ничего? Я всю жизнь мечтал стать охотником. Тренировался убивать тварей. Узнал все об уничтожителях. Не представляешь, как сложно взламывать защищенные правительственные сети. Выуживать крупицы информации среди той лжи, которой нас пичкают.