Синтез
Шрифт:
— Красавчик, Буль! — аплодировал Костян. — Ганг, что сказать хотел?
— Давай вмажем, Кость.
— Это я всегда, — воскликнул тот, обнимая подошедшего Буля.
— Так полегчало, братаны, — беря стакан, поделился своими чувствами Буль.
— А ты как… — Костян не договорил. Он смотрел в сторону барной стойки, и его лицо медленно принимало выражение вялого недоумения.
Максим, отряхнувшись, хромая, шёл обратно к столу.
— Ты на него посмотри. Чуть башкой в помоях не оказался, а всё ещё тащит свой зад. Чего, студентик?
— Виски я брал. Хочу выпить. — Максим шумно упал на стул и стукнул бокалом.
Официантка спряталась
— Знаешь, что, — прохрипел Костя, — я не понимаю тебя! И чего тебе надо! Но могу сделать так, что ты будешь ползать у меня в ногах в собственном дерьме, слизывать его вместе с кровью с пола, и при этом уговаривать, чтобы Буль тебя кастрировал и оттрахал в задницу. И всё для того, чтобы я перестал тебя мочить. Жестко и без перерыва! Гнида…
Тут кровь залила всё лицо Максиму.
— Ты зачем сюда пришел? — Костян терял нить.
— Кость, не надо, — пытался остановить его Ганг.
— Да «мочканем», — между делом пролепетал Газон.
— Отвали, мудила! — рявкнул Костян
— Пацаны, что-то не то. — Буль искал глазами Клер.
— Что тебе нужно? — во всю глотку заорал Костян, брызжа слюной, тем не менее, не поднимаясь с места и глядя в невозмутимое, налитое до предела кровью, лицо Максима.
— Костян, заморозь «хлебало»! — неожиданно для всех поднял голос Ганг.
Все оторопели. Костян, моргая, смотрел на Ганга.
— Ты чё, «сопелый», «рамсы» попутал? Ты на кого рыло втянул? А?
— Заткнись, идиот, он этого ждёт, — уже тише, сквозь зубы прошипел Ганг.
— Чего? — Костян приблизил свое вспотевшее лицо к наливающимся кровью глазам Максима. — А? Что ты здесь? Кусок собачьего дерьма! Ты… ты никто. Что тебе от нас нужно, козлина?
— Чтоб вы, мрази, место своё знали, — спокойно произнес Максим.
Из четырех бутылок, стоявших на столе, он схватил две и тут же с обеих сторон оглушил ими Газона по голове так, что тот мгновенно залился кровью и рухнул на пол; а вспомнив инцидент в подсобке, Максим рванул стул и со всей мочи впаял его ножкой Газону в причинное место, так, что у того не хватило сил застонать, он лишь замычал. Максим опрокинул стол на Костяна с Булем, не забыв подхватить вилку с довольно-таки острыми лезвиями и воткнуть Гангу в плечо, когда тот ринулся на него; работая всеми конечностями, не забывая действовать вилкой, подобно шпаге, он оставил корчиться его на полу. Кастян был так ошеломлён, что, выбравшись из-под стола, встал и замер на месте. Подняв стул, Максим со всего размаха расколотил его о крепкую голову Буля. Тот громко свалился и закружился по полу. Схватив две оставшимися целыми бутылки которые кружились на полу, он превратил их в «розочки», одной из которых, он, на всякий случай, проткнул Булю ляжку, что заставило того припасть к полу надолго. Держа в каждой руке по смертельному цветочку, он надвигался на Костяна. Тот попятился к стойке.
— Ты зачем сюда припёрся? Что тебе надо? Ты… Ты… — рычал он.
А Максим, потеряв самообладание, молча шёл на него.
— Ты зачем припёрся? — на автомате повторял Костян, но тут же, опомнившись, бросился на Максима. Одна розочка прошлась по всему лицу, забрызгав кровью пол. Костян ослеп и махал кулаками в разные стороны. Максим подошёл к нему, кружившемуся, как слепой котенок, посреди зала, и воткнул «розочку» в колено.
— Тут я, тут, — прохрипел Максим.
Костян ринулся, но получил удар ладонью в горло и точечный удар ногой с пах, после — локтем по шее. Он упал. Максим принялся избивать
Официантка плакала. Бармен, флегматично наблюдая за происходящим, уже вызвал скорую. Подойдя к Максиму, он сказал спокойным голосом:
— Достаточно.
Через полчаса всё уже было убрано, вымыто, и расставлено по своим местам. «Скорая» увезла всех, включая официантку.
Максим сидел за стойкой бара. Бармен налил водки и сел напротив него. Максим постепенно приходил в себя. Кровь отошла, шум прекратился. Чувства удовлетворения не было. Максим загрустил.
— Знаешь, что пытался Ганг сказать Костяну?
— Нет, — безучастно ответил Максим. Его действительно не интересовало, что там кто кому хотел сказать.
Бармен ухмыльнулся.
— «Отстань от него, у него сила», — произнёс он.
Максим пожал плечами.
— Я знаю таких, как ты, — продолжал бармен. — Ты тих и незаметен до поры до времени, скромен, робок, стеснителен и закомплексован. Не только вообще, но и для самого себя. Тяжелая порода. Тяжелые люди. Твоё «я» очень глубоко внутри. С такими, как ты, тяжело. Выстучать вас из себя нелегкий труд. Это тяжело вам самим. Но, если вас допечёт, вам придётся вытаскивать себя, а тогда…
— Тогда? — спросил Максим.
— Тогда ты сам только что видел, что может произойти.
— Но я это намеренно… почти.
— Ладно, тебя ждут тут весь вечер.
Максим выразил удивление. Бармен махнул рукой в сторону одной из кабинок.
— Самоутвердился, ковбой? — как ни в чем не бывало, произнес Карл.
— И давно…
— Я был тут раньше тебя на каких-то… Не важно, считай, что повезло. У меня дела в Центре на месяц. Купер едет сюда. Я его вызвал. После того, что ты тут творил, тебя рано одного отпускать в люди. У вас два дня. Реально три, но думаю, и двух хватит. Отель «Белая гора», Карденлинц. Вот карта. У них сезон тридцатого закончится. Если принцесса с Белоснежкой там, то к этой дате их там не будет. Не задавай лишних вопросов. Я знаю, что ты в розыске, — паспорт не свети. И ты ещё можешь понадобиться вне зависимости от этого. Имей в виду, кто-то ещё захочет там оказаться, и я не знаю кто, и не знаю, сколько их, и чьи они… Мне приходится доверяться пьянице…
— И рокеру…
— Ладно, вот ещё на всякий случай, — Карл достал завернутый в тряпку тяжелый предмет. — Не разворачивай. Пользоваться умеешь?
— Это ствол?
— Не шуми, конспиратор. Вот номер телефона. Пусть Купер запомнит, пока у тебя бубен не варит. Выкинь и не храни. Звонить раз в день после десяти.
Карл замолчал.
— Зачем ты мне помогаешь? — спросил Максим.
— Я помогаю не тебе.
— И на том спасибо.
— Так зачем ты всё это затеял? — спросил вдруг Карл, кивая Максиму за спину.
Тот пожал плечами.
— Не отвечай, я знаю. — Карл ухмыльнулся.
Максим не выразил удивления.
— Я очень хорошо знаю, — проговорил Карл. — Сядешь ко мне, через двадцать километров пересядешь к Куперу. Чёрт знает, чем ещё тут всё закончится. Если что, я тут всё замну после… как-нибудь. Смысл таков — о твоих подвигах здесь никто никогда не узнает. Ты меня понимаешь?
Максим с опаской глядел на Карла.
— Купер денег взять должен. По ходу разберёшься, как своими активами пользоваться можно. Судя по всему, полиция тебя неплотно накрыла, но неприятно.