Скандальные желания
Шрифт:
Сайленс спрятала лицо у него на плече. Оказывается, лежать сверху так приятно! Она слышала глухие удары сердца Майкла, чувствовала тепло его тела.
Постепенно его дыхание становилось все медленнее, сердце билось спокойнее. Сайленс тоже приходила в себя и почему-то в этот момент вспомнила своего первого мужчину. Да, ей нравилось делить с ним постель. Но, как теперь стало понятно Сайленс, страсти в ее отношениях с Уильямом не было ни капли. Одна ночь с Майклом дала ей больше наслаждения, чем все годы, прожитые вместе с мужем. Сайленс не могла вообразить,
Сейчас ей было очень хорошо. Тем удивительнее, что не прошло и получаса, как Сайленс вдруг начала плакать.
Ее карие глаза наполнились слезами. И вот они уже заструились по щекам, обжигая его лицо, руки, омывая его в соленой воде страданий. Мама плакала, а Чарли стоял над ней и оскорблял ее, избивал словами и кулаками. А он был слишком маленьким и слабым, чтобы дать ему отпор.
Но потом Чарли исчез, и женщина подняла голову. Мик увидел, что это плачет Сайленс, и ничего не мог сделать, чтобы успокоить ее, отвести огромное зло, которое поразило эту маленькую храбрую женщину в самое сердце. Потому что источником ее горя и соленых слез был он сам. Ведь это он схватил ее жадными руками и сломал то, что ему было нужнее всего.
И все-таки у него не было сил отпустить Сайленс. Она принадлежала ему, и никакие слезы не могли изменить это. И если Мик не был способен успокоить ее, возможно, горячие слезы Сайленс могли смыть яд с его гноящейся души…
Мик очнулся от кошмарного сна. Пот струился по его телу, и на мгновение ему показалось, что он еще спит.
Потому что Сайленс продолжала плакать.
После того как они занимались любовью.
Если бы у него была душа, то сейчас она бы корчилась от боли. Но так как никакой души пиратам не полагалось, то Майкл просто крепко обнял Сайленс. Она наконец лежала в его постели, и он совсем об этом не жалел. Да, у него не особо получалось любить и жалеть. Но он мог, по крайней мере, держать Сайленс в объятиях и осушать ее слезы поцелуями.
– Что случилось, сладкая моя? – спросил Мик. Его голос прозвучал хрипло.
Сайленс замерла, все ее тело напряглось. Она попыталась оттолкнуть его, но Мик ей не поддался. В конце концов, он пират и никогда своего не выпускает. Может, Сайленс пока не догадывалась об этом, но отныне она принадлежит только ему.
– Милая моя, расскажи, почему ты плачешь? – шепнул ей в ухо Мик, еще крепче обнимая ее.
Ее тело тут же обмякло, словно Сайленс решила сдаться.
– Я лгала. Все это время я лгала себе и тебе.
Мик понятия не имел, что она имеет в виду, но все равно ласково погладил ее по голове, целуя в щеку и чувствительное место за ушком.
– Что это значит? – спросил он.
Сайленс лишь покачала головой. И тогда Мик нежно, но твердо повернул к себе ее лицо. И его словно что-то ударило в грудь. Сайленс выглядела так, как он видел ее во сне, – с огромными глазами, полными слез, мокрыми покрасневшими щеками.
– Ох, моя родная, –
А она перевела дыхание и сказала:
– Я говорила, что мы с Уильямом любили друг друга по-настоящему. Что наша семья была идеальной. Но, Майкл, я ошибалась!
Мик вздохнул и прижался щекой к ее щеке. Судя по рассказам Сайленс, Уильям был надутым ханжой. Но главное, что сейчас он был еще и мертвым надутым ханжой. Мик знал, что люди порой оплакивали таких людей, которых при жизни мало кто любил или уважал.
– Мне… мне очень хотелось иметь идеальную семью, – прошептала Сайленс, и Мик услышал, как дрожит ее голос. – Он часто уходил в плаванье, а я ждала его… Так что, по сути, у нас и не было обычной семейной жизни. А когда все-таки случались разногласия, – и она обреченно вздохнула, – то мы не знали, что делать. Мы не умели разговаривать друг с другом.
– Я понимаю тебя, – проговорил Мик, дыша ей в волосы.
– И когда мы с тобой занимались… этим… – ее голос дрогнул… – когда между нами произошло то, что должно было произойти… я поняла: Уильям остался в прошлом. С ним и нашей семьей покончено. Больше я не могу притворяться, будто мы были идеальной парой.
Мик гладил ее по спине, ожидая продолжения. Она подняла голову. В ее глазах все еще блестели слезы, но щеки высохли.
– Наверное, ты считаешь меня очень глупой, – сказала Сайленс.
У него вдруг сладко сжалось сердце. Мик с нежностью улыбнулся ей и проговорил:
– Нет, дорогая моя. Я просто вижу, что у тебя очень мягкая душа, и мне это нравится.
Губы Сайленс все еще дрожали, но она улыбнулась ему в ответ. Мик запустил пальцы в ее густые темно-русые волосы и продолжил:
– Мне очень жаль, что ты плачешь. Но я нисколько не жалею о том, что случилось между нами.
– И я тоже, – смущенно проговорила Сайленс.
– Очень рад это слышать, – пробормотал Мик, касаясь губами уголка ее рта.
Она охнула и открылась навстречу его поцелую, который скоро стал глубоким и страстным. Язык Мика ворвался внутрь, лаская ее, заставляя забыть обо всех горестях прошлого.
Конечно, ему не нравилось, что Сайленс думала о другом мужчине. Но он знал, как с этим справиться. Мик повернул ее на спину и положил сверху себя – так, чтобы мягкие женские ягодицы упирались ему в пах. Мужское достоинство уже затвердело и рвалось в бой. Потом он положил одну руку ей на плечи, а другую – на соблазнительную выпуклость груди.
До этой поры у него не было времени на долгие ласки. С той секунды, как Сайленс сказала ему «да», он едва сдерживался, чтобы не накинуться на нее. Но сейчас он собирался исправить ситуацию и по достоинству оценить ее нежную грудь. Жаль, что в спальне было темно, а то бы Мик раздел Сайленс и неспешно насладился ее обнаженным телом. Сейчас же он мог лишь держать это сокровище, чувствуя в ладонях тяжелую мягкую плоть. Сайленс прерывисто дышала, ее сосок затвердел. Мик принялся ласкать его, нежно пощипывать, перекатывать между подушечками пальцев. Сайленс вздрогнула и едва слышно застонала.