Скандальный роман
Шрифт:
— Глупая одала. Неужели ты думаешь, что можешь отвлечь меня старыми приемами? — Кэлона выдает отяжелевшее дыхание. Жрец слегка хмурится, и на секунду мне кажется, что он тоже видит меня в образе этой развратницы.
— Отвлечь от чего, мой Амид? Признаюсь, я ненавижу тебя. Не скрою этого. Но напомню тебе о том, что ты знаешь сам: я не могу противостоять магии браслета. Твоего творения. До тех пор, пока я не срослась с ним окончательно, у меня были силы сопротивляться. Но теперь…эти чувства стали частью меня. Благодаря твоей магии, что ношу на себе вот уже несколько дней вплотную к коже. Теперь, когда я заражена, пропитана до самого сердца, я буду выполнять все твои желания. Ты, наконец, получишь то, за чем бежал столетия…Амид. И я… — на самом
— К чему мне твои слова? Мне нужны твои действия, одала, — перебивает Кэл, прищуривая веки. Он уже на грани…а я? А я никогда не испытывала желание подобной силы. Точнее мое тело. И никогда так отчаянно ему не противостояла.
— Слова могут быть куда сильнее действий, Кэлон, чувственнее. И мы оба это знаем, мой Амид. Лишь звук моего голоса заводит тебя сильнее, чем десятки обнаженных соблазняющих тебя одал…
— Как самоуверенно, — склоняет голову на бок Кэлон. — И скучно.
— Скучно? — насмешливо бросаю я, замечая, как резко опадает широкая грудь война. — Это тебе кажется… — и снова возвращается тот образ, что я настойчиво пытаюсь прогнать. {Боже, только бы он этого не увидел…}
[{Мысленный образ}] того, как я срываю с себя платье, заставляет меня покраснеть. Не проходит и секунды, как я сама пропадаю в стальных объятиях Кэлона, запрыгивая на него, обвивая широкий торс ногами. Кэлон полностью обнажен…с губ срывается почти реальный стон, когда ощущаю, как потираюсь о твердый член, напрашиваясь на его ласку. Или наоборот жесткость…Мандисе из моих образов неважно: она хочет слиться с тем, кто похитил ее душу, привязал. Пусть насильно, вопреки ее желаниям…ей неважно. Она нуждается в нем, как в глотке кислорода нуждалась я, когда тонула.
Прикладываю руку к губам, закусывая костяшки пальцев, глядя в глаза Кэлону…и понимаю: он видит тоже самое. Его грудь резко поднимается и опускается, и никакие штаны уже не скрывают его желание и размеры…моего морального падения. Мой «астральный образ» в видении обхватывает мужчину за лицо:
— Возьми меня, Амид, — шепчет эта мерзкая Иса, в которую явно вселилась проклятая змеюка с моего плеча. — Кэлон, я так долго ждала этого. Я всегда этого хотела, ты помнишь?
— Чего хотела, моя девочка? — на выдохе выдает Кэлон, а точнее его образ, не лишенный своей истинной жестокости, но другой…смотрящий на меня с восхищением и таким желанием, что можно утонуть, пропадая во взгляде Кэлона…
— Чтобы ты был только моим, — Мандиса сильнее прижимается к его животу, и я с трепетом наблюдаю за тем, как рука мужчины обхватывает одну ягодицу, а вторую мнет, оставляя на бледной коже красные следы, подбираясь к интимным местечкам…
Лицо полыхает огнем, в реальности мы с Кэлоном молчим, и лишь наши жадные громкие вдохи нарушают тишину. Не только я сейчас нахожусь в шоке от происходящего…
— Хватит слов, Кэлон. Возьми свою девочку, — едва слышно шепчу «астральная я», и одновременно с моей просьбой Кэлон проникает в меня прямо в такой позе, стоя, и я кажусь такой маленькой в оковах его сильных рук…ноги подкашиваются, потому что меня разрывает от этих образов и обрушившихся разом чувств. Лавина, от которой не убежать, не спрятаться. Я закрываю лицо руками, пока видения начинают мотаться, и я вижу все мельком: как добровольно стою на коленях перед ним, как покорно смотрю в глаза и вытворяю с его членом то, о чем он и не мечтал, но уже по своей воле…нет! ХВАТИТ! ПОЖАЛУЙСТА! ПЕРЕСТАНЬ! Хочется кричать мне…
{Останови… }
Мы оба обезумели. Иначе и не скажешь.
— Тебе показалось это скучным? — охрипшим от желания голосом, наконец, произношу я. — Все эти дни, воспоминания о твоей силе…не отпускали меня,
— Это ты сделала?! — рявкает Кэлон, разбивая мои планы силой своего голоса.
— Я лишь сделала то, что дала мне часть твоей силы… — неуверенно оправдываюсь я. Думаю, это действительно так. Как работает браслет – неизвестно. Возможно, он показал мои тайные желания или воспоминания? Если первое, то лучше провалиться на месте сразу. Мне тошно признавать, что где-то в глубине души я могу желать этого ужасного…не человека.
— Прекратить! — приказывает Кэлон, глядя на мой браслет. И тут я вижу, каким становится его взгляд. Словно это другой человек, тот, которого я не знаю. Или тот, которого я не знала, но забыла. Может, мое предположение глупое, но эротические образы нашего слияния принесли Кэлону не только возбуждение…но и боль.
{Он винит меня.
Он винит себя.
И все, что он делает, это отворачивается от самого себя.} Или кто-то, наделенного всемогущей властью, отворачивает, направляет его…но и этот, слегка потерянный, наполненный отчаяньем взгляд испаряется в считанные секунды.
Вот что я хочу ему дать сейчас, вот что мне поможет. Развратные, ментальные образы в купе с моими лживыми словами о том, как я хочу его. Соблазн…я покажу ему, как много в этом слове, насколько сильнее это может быть чем то, что он проделывал со мной в купальне…я покажу ему то, дам лишь на мгновение, чтобы разбить эту иллюзию в тот самый момент, когда чары браслета рухнут. И раз моя покорность делает Кэлона таким…хм, теряющим бдительность, мне не остается ничего другого, кроме как продолжать вести свою игру, одновременно мечтая обмотать вокруг его шеи хлыст с клыками орана.
— Чертов Сах, что ты делаешь, развратная бестия… — на выдохе произносит Кэл, когда его же браслет вновь посылает ему образы. И не только образы…звуки. Запахи секса. Наших горячих тел. Черт, дай мне сил не застонать вместе с этой развратницей из наших мыслей, поделенных на двоих…а она стонет, стонет так громко, что у меня не остается никаких сомнений в том, что способен вытворять Кэлон с женщинами…
— Я делаю то, что ты хочешь, Амид. Дарю тебе удовольствие. Ты уже хочешь взять меня здесь и сейчас? — усмехаюсь той улыбкой, какую дарила Оуэну, когда он вел себя, как наивный мальчик, возомнивший себе то, что он у меня первый и единственный. — Но это будет иначе, Амид. Всегда по-разному. Своих одал ты берешь, как рабынь. Но мы оба знаем, что тебе нужна лишь та, что равна тебе, но преклонившая колени …этого ты хочешь? Как и у любой рии, что черпает силы из веры в богиню любви и плодородия — Элейн, я знаю об искусстве любви гораздо больше…Только с огненной рией ты можешь познать не только новые грани удовольствия, но и вкусить силы, которые не знал много лет. Может быть, никогда. Это будет медленно. Сладко. Не так, как ты привык брать безропотных женщин, — ловлю его разочарованный взгляд, когда наш общий образ, витающий в мыслях, резко обрывается. На самом интересном для него, и на самом болезненном, но не менее волнующим для меня. Я почувствовала на губах его вкус…к счастью, ведение перервалось, и дурман немного освободил поплывший разум.
{Да, так мне бы понравилось Кэлон. Если бы ты не был больным ублюдком, который пытался меня задушить.}
— И это ты называешь «искусством любви»? – комментирует последний кадр Амид, где, несмотря на то, что я стояла перед ним на корточках, я {держала его в руках Его всего, а не только то, что ниже пояса.}
— Кажется, я уже показал тебе, КАК мне нравится, — пренебрежительным тоном напоминает Кэлон, делая вид, что ничего только что не было. Ох, великий жрец Саха, мне отлично известно, как хорошо ты умеешь скрывать чувства, но то, что нужно, я уже увидела.