Скайгард
Шрифт:
В том числе и с амстад, хотя этих инсектов даже убеждённый алиенофил признал бы весьма малосимпатичными существами.
– Быть может, сперва проведём небольшую экскурсию по кораблю, уважаемый Киратди?
– предложила Катя, когда крышка люка захлопнулась за ними.
– Не стоит, - покачал тот головой.
Движение вышло странной пародией на человеческое. Девушка подумала, что жесты, как и слова, были выучены ше'ти на «пятёрку», применялись к месту… и всё равно выглядели не слишком естественно.
– Мне хорошо знакомы характеристики
– Тогда позвольте проводить вас в вашу каюту?
Он на мгновение задумался, затем снова аккуратно повернул голову в одну сторону, затем в другую.
– Мне было бы приятно присутствовать при взлёте. Как я понимаю, кресло второго пилота у вас временно свободно, капитан Екатерина Шелест?
– Свободно, не стала спорить с очевидным девушка.
– И прошу вас, уважаемый Киратди, называйте меня просто Катя. Так короче.
– Это честь для меня!
– Тонкие губы снова растянулись в улыбке.
– В свою очередь, прошу называть меня просто Киратди. Добавление термина «уважаемый» излишне - в вашем уважительном ко мне отношении, Катя, я не сомневаюсь.
Они вошли в рубку. Катя стрельнула глазами в сторону Леночки, и та пересела в кресло штурмана. За последние месяцы мадмуазель Градова изрядно продвинулась в деле изучения основ навигации, но проложить курс на дистанции почти девятнадцати световых лет всё ещё было для неё непосильной задачей. В этом путешествии ей придётся довольствоваться довольно бездеятельной ролью вахтенного офицера (единственной задачей которого в период пребывания корабля в пульсационном режиме является не сойти с ума от скуки) и стюардессы. Ну, ещё бортстрелка - если произойдёт какая-нибудь крайне нежелательная встреча.
– Взлётный режим.
Теперь в голосе Кати прорезались металлические нотки. Как бы там ни было, но капитан на борту корабля всегда первый после бога, и если в определённые моменты привилегированным пассажирам позволяются некие вольности, то на этапах взлёта, посадки и преодоления бета-горизонта все в рубке должны делать только то, что требует капитан.
– Бортовые системы в норме.
– Двигатель?
– В норме.
– СЖО?
– Зелёный.
Перекличка, чаще в среде пилотов именуемая «молитвой», продолжалась минуты четыре. Катя мысленно сказала «спасибо» Мастерсону - техники и в самом деле постарались на славу, пожалуй, в столь идеальном состоянии («Маргаритка» находилась только перед взлётом с Сибириады. Абсолютно все системы работали безукоризненно… Оставалось лишь надеяться, что так будет и далее.
– Диспетчер, борт-812 просит разрешения на взлёт!
– Борт-812, взлёт разрешаю! Коридор 5, на удалении 700 переходите на курс 5-12-7.
– Данные по курсу внесены в бортнавигатор. Автоматика активирована.
Голос капитана чуточку дрогнул. Взлетать на автоматике - позорище! Но это требование было высказано Шеденбергом в столь безапелляционной форме,
Правда, полковник заикнулся о чём-то насчёт «непредвиденных обстоятельств», в условиях которых возможно всё, что потребуется для сохранения целостности пассажира, экипажа и корабля. Именно в этой последовательности. Но эту невнятную реплику Катя пропустила мимо ушей - если подумать, то любой полёт состоит из череды более или менее «непредвиденных» ситуаций. Кто желает стабильности и определённости - сидит на земле.
– Счастливого пути, «Маргаритка»! Привет Земле.
– Передам.
Традиция зародилась лет двести тому назад. Имя того, кто первым попросил пилота корабля, улетающего к материнской планете, передать привет колыбели человечества, история не сохранила. Но с тех пор рейсы к Солнцу непременно сопровождались ритуальной фразой - и вряд ли нашлись бы среди пилотов хоть пара таких, кто не исполнил бы эту просьбу.
Засвистели, набирая мощность, импеллеры. Массивная туша штурмовика шевельнулась, отрываясь от посадочной платформы, и медленно поплыла к чёрному провалу космоса. Силовое поле, удерживающее воздух на палубе, пропустило корабль, тут же автопилот дал на маневровые двигатели полную мощность, и «Маргаритка», всё ускоряясь двинулась прочь от станции
– У вас замечательный корабль, Катя.
Киратди развалился в кресле второго пилота и с видимым
удовольствием потягивал томатный сок из высокого
бокала. Шелест с удивлением обнаружила, что зрелище
существа, так похожего на вампира, да еще и наслаждающегося
густой кроваво-красной жидкостью, уже не вызывает у нее неприятных
ощущений. Леночка оказалась менее стойкой и, сославшись на неотложные дела, покинула
рубку. Надо будет с ней поговорить по душам…
Градова, конечно, натура впечатлительная, но надо же держать себя
в руках. В конце концов, о потребности пассажира в общении их предупредили заранее.
– Скажем так… он заметно лучше стандартного образца. Но, увы, «Протеи» не относятся к шедеврам флота Федерации.
Сейчас «Маргаритка» двигалась в режиме пульсации,
тысячу раз в секунду преодолевая горизонт бета-слоя и
тут же вываливаясь обратно, в обычное пространство. 234
световые секунды за секунду - абсолютный предел для
штурмовика. В смысле, абсолютный - в штатном режиме.
Форсируя двигатель (и с гарантией сжигая его за 5-6 часов), «Протей» мог дотянуть почти до 300 сс/с, но такое
издевательство допускалось разве что при проведении спасательных операций.
– Мне нравится техника людей, - улыбнулся ше'ти.
–
Ваши корабли немного лишены изящества, но весьма
функциональны. Я думаю, это связано с несовершенством
ваших источников энергии. Использовать расщепление топлива… Поверьте, это детство цивилизации.