Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Шрифт:
Юэ Лэй угостил праведника и тут же отдал приказ перенести лагерь на прежнее место.
На следующее утро Шаньшито и Ляр Синьшань держали совет с Пуфыном.
— Сунские войска отступили. Почему бы нам не захватить Срединную равнину до возвращения Учжу? — предложил монах.
Но не успел он закончить эти слова, как воины доложили, что сунские войска опять расположились у подножья гор.
— Ну
И он опять повел чжурчжэней в наступление.
— Эй, кто там захотел смерти? — закричал он, подъезжая к воротам вражеского лагеря. — Выходи биться со святым!
— Лысая образина! Тебе, видно, надоело носить голову на плечах! — Ню Тун разразился бранью и, обнажив меч, бросился на врага.
— Зазвенел металл — это меч Ню Туна ударился о посох Пуфына. У монаха чуть не отнялась рука, и он повернул назад.
— Эх ты, святой! — расхохотался Ню Тун. — Как видишь, Рыжего Демона запугать трудно!
Пуфын на скаку вытащил из мешочка жемчужину Черного ветра и подбросил в воздух. Но жемчужина, уже пораженная стрелой пронзающей облака, потеряла волшебную силу, и тут же упала на землю, рассыпавшись водяными брызгами.
— Колдовство-то твое не помогает! — издевался Ню Тун.
Убедившись, что от жемчужины пользы не будет, волшебник выпустил в Ню Туна заколдованную стрелу. Но и стрела не достигла цели — откуда ни возьмись появился даос и поймал ее рукой.
Пуфын рассвирепел:
— Что еще за чародей объявился?
Подняв посох, Пуфын бросился на даоса, но тот быстро отступил, — пришлось опять сражаться с Ню Туном.
— Ну, на этот раз колдун от нас не уйдет! — закричали военачальники и все разом напали на Пуфына.
Тогда цзиньский монах взмахнул флажком Черного ветра. Налетела буря, заклубились тучи. Бао Фан-цзу мгновенно вытащил из-за пазухи зеркальце Драгоценного сияния. Золотые лучи брызнули из него, тучи рассеялись, ветер стих.
Пуфын был вне себя от гнева. Он потер посох рукой и сотворил заклинание. Посох взлетел в воздух и превратился в десять посохов, десять превратились в сто, сто — в тысячу, и все они обрушились сверху на сунских воинов. Люди в страхе заметались. Тогда Бао Фан-цзу спокойно достал из рукава метелку и тоже подбросил в воздух. Метелка превратилась в тысячу метелок, и они задержали посохи Пуфына.
Позабыв о сражении, воины с восхищением следили за необычным состязанием.
Пуфын хотел собрать посохи, но Бао Фан-цзу раскрыл левый рукав, и все метелки влетели в него, а посохи превратились в маленькую рыбку, которая упала прямо в руку сунского даоса.
Лишившись своих сокровищ, Пуфын хотел бежать под прикрытием золотистого сияния. Он уже стал подниматься в воздух, но подоспел Оуян Цун-шань и ударом секиры сразил волшебника, а Юэ Лэй молотом пробил ему череп. Вот тогда-то Пуфын и принял свой первоначальный облик — превратился в черную рыбу.
Гибель даоса привела Шаньшито в ярость. Он занес секиру над головой Оуян Цун-шаня, но Ян Цзи-чжоу помешал ему нанести удар. Однако Шаньшито дрался так яростно, что после нескольких схваток Ян Цзи-чжоу обратился в бегство.
— Стой! Куда бежишь? — крикнул Шаньшито.
Ян Цзи-чжоу мчался во весь опор, но скоро по звону бубенцов понял, что противник его настигает. Он мгновенно обернулся и сделал выпад, целясь противнику в сердце.
Сунское войско перешло в наступление. Почти все чжурчжэни были перебиты, лишь немногим удалось спастись.
Об этой битве написаны такие стихи:
Накалились богатырские мечи, Реки крови человечьей потекли. Посмотрите: на поруганной земле Столько трупов, сколько в поле конопли! В этой схватке, защищая отчий край, Суны бились, чтоб чжурчжэням дать урок, Значит, пролита была не даром кровь, Обагрившая, омывшая песок…Войско Юэ Лэя перевалило через горный хребет и остановилось на отдых. Бао Фан-цзу говорил Юэ Лэю:
— Скоро вам придется остановиться, но вы не унывайте, юаньшуай: счастье на стороне Сунской династии, духи вас поддержат. А пока позвольте бедному даосу проститься с вами и вернуться в горы.
Юэ Лэй убеждал праведника остаться, но тот твердо стоял на своем.
— Учитель, я бы охотно ушел с вами, но, боюсь, святая жизнь не по мне, — сказал Ню Гао. — Видно, мне придется и остаток жизни провести в заблуждении! Но я прошу вас, учитель, подарите мне волшебную стрелу — она может пригодиться.
— Зачем тебе стрела? — улыбнулся Бао Фан-цзу. — Ты и без нее придешь к вершине славы. А вот соломенные сандалии, которые я тебе когда-то подарил, не теряй!
— Что вы, учитель! — воскликнул Ню Гао. — Я их всегда ношу за пазухой в мешочке!
— Ну-ка, покажи, — попросил даос.
— Они, учитель? — лукаво спросил Ню Гао, показывая сандалии.
— А ты сам взгляни — они или нет? — улыбнулся даос.
— Ню Гао опустил глаза — что такое? В руках у него пара диких уток! Птицы раскрыли клювы, взмахнули крыльями и взмыли в воздух.
Бао Фан-цзу расхохотался, уселся на облако и будто растаял! Ню Гао и Юэ Лэй в изумлении смотрели на то место, где только что стоял праведник, и кланялись.
Три дня отдыхали воины после жестоких битв, а на четвертый выступили в поход на Муянчэн. Юэ Лэй назначил Оуян Цун-шаня командиром передового отряда в десять тысяч воинов, а в помощники ему дал Юй Лэя и Ди Лэя. Командиром второго отряда был назначен Ню Тун, а его помощниками — Ян Ин и Ши Фын.
Вот армия под знаменем дракона, Гремя оружьем, двинулась в поход. Тревожно затрещали барабаны, Вещая, что возмездие грядет. Смертельные пары клубятся в небе, И жаждой битвы воздух напоен. Покрыла землю армия героев — Так туча закрывает небосклон!