Сказки народов Европы

Налепин Алексей Леонидович

Пришел крестьянин в Мадрид и в тот же день повидал короля, как тот из храма выходил.

— Вот я глуп так глуп, — хлопнул себя по лбу крестьянин. — Король-то такой, как все, как я да остальные. И на что я только деньги потратил! Надо было жену послушать, по ее совету делать.

Сосчитал деньги, а у него всего полреала осталось.

Тут захотелось крестьянину есть, а на пущую беду и зуб разболелся вовсю. Остановился крестьянин около торговца пирогами, глядит на лоток и думает: «Если я зуб вырву, мои полреала брадобрею пойдут —

тогда мне с голоду помирать; а если пирогов поесть, зуб еще сильнее разболится, не доберусь я с ним до дому. Чем горю пособить?»

Пока он стоял-сомневался, идут мимо два сеньора. Увидели крестьянина, как он на пироги уставился, и спрашивают:

— Эй! Сколько пирогов съешь за один присест?

А сами смеются.

— Я-то? Хоть сотню, — говорит крестьянин.

— Сотню? Да сотню никто не съест.

— Никто не съест, а я съем.

Поднялся тут спор: съест или не съест? Раззадорились сеньоры, а вокруг народ собрался. Наконец сеньоры говорят:

— На что спорим?

— На что спорим-то? А вот на что: не съем в один присест сто пирогов, рвите мне зуб.

Посмеялись сеньоры да и согласились.

Наелся крестьянин пирогов до отвала и говорит:

— И вправду, сеньоры, больше не могу, ваша, видать, взяла.

Сеньоры обрадовались, зовут брадобрея. А народ смеется! Пришел брадобрей, сеньоры ему и говорят:

— Вырвать этому мужику зуб!

Крестьянин этак сморщился, будто жалко зуба, а те еще больше смеются. Тянет брадобрей больной зуб, крестьянин кричит да стонет, а смех пуще.

Вот выдернул брадобрей зуб, сеньоры заплатили за пироги, заплатили за зуб и говорят людям:

— Видали такого глупца? За несколько пирогов зуба лишился.

— А все же не глупее я вас, — отвечает крестьянин. — Вы мне за пироги заплатили, что я съел, и зуб больной вырвали, брадобрею заплатили. И от голода избавили, и от боли. А мои полреала целехоньки сбереглись.

Тут народ рассмеялся над сеньорами. Повесили они головы и пошли себе поскорей.

Вот и сказке конец.

Горошинка

Испанская сказка

Перевод Б. Дубина

или на свете муж и жена, и не было у них детей. Просили они бога, чтоб сына им послал, хоть самого маленького. Просили-просили, и родился у них сын, маленький, как зернышко гороха. Так и назвали его Горошинкой.

Только он на свет появился, как говорит матери:

— Матушка, я хлеба хочу.

Дала ему мать каравай. А он съел и еще просит. Мать еще дала, потом еще и еще. Съел Горошинка один за другим девяносто караваев и говорит матери:

— Приведи ты мне, матушка, нашу ослицу да собери отцу поесть, я ему в поле свезу.

— Куда тебе ехать, мал ты еще!

— А ты приведи, увидишь.

Что

тут станешь делать, привела мать ослицу, лукошко с едой приторочила. Подпрыгнул Горошинка, уцепился за лукошко, перебрался по холке и влез ослице в ухо. Кричит оттуда:

— Эй, пошла! Эй, пошла!

Так и погоняет ослицу, а та слушается. Посреди дороги встретились им цыгане. Видят цыгане, что ослица одна идет, и говорят:

— Вон ослица без хозяина, возьмем-ка ее себе.

А Горошинка кричит:

— Не троньте ее, есть у нее хозяин! Не троньте ее, есть у нее хозяин!

Услыхали это цыгане, решили, что ослица заколдованная, и разбежались от страха.

А Горошинка приехал к отцу и кричит ослице:

— Тпру!

Встала ослица, а отец не знает, что и сказать от удивления. Слышит:

— Помоги мне, батюшка, из уха выбраться, я тебе поесть привез.

Удивился отец, помог. А Горошинка очутился на земле и говорит:

— Ты, батюшка, поешь, а я поле вспашу.

— Ну, нет, мал ты еще работать.

— А вот и не мал, ты погляди, как я управлюсь.

Вспрыгнул волам на ярмо и кричит:

— Эй, пошел, Пегий! Эй, пошел, Пестрый!

Тронулись волы. Не успел отец поглядеть, а уж поле вспахано. Отвел Горошинка волов под навес, а сам прилег отдохнуть к Пестрому в кормушку. Вол и не заметил, как проглотил Горошинку. Смотрит отец, а сына нет. Стал он звать:

— Горошинка, ты где?

А Горошинка в ответ:

— Я у Пестрого в брюхе, батюшка! Убей его, а я тебе двадцатерых таких верну.

Что тут поделать, убил отец Пестрого, вспорол ему брюхо, но сколько ни искал Горошинку в воловьих кишках, так и не нашел. А ночью подкрался волк, съел кишки, а с ними и Горошинку.

Стал волк в гору подыматься, а Горошинка кричит:

— Пастухи, пастухи, держите волка! Пастухи, пастухи, держите волка!

Выбежали из шалашей пастухи, бросились на волка и убили его. Вспарывают ему брюхо, а Горошинка оттуда:

— Осторожней, меня не заденьте! Осторожней, меня не заденьте!

Обыскали пастухи волчье брюхо, а Горошинку так и не нашли.

Тогда сделали они из волчьих кишок барабан, и оказался Горошинка в барабане.

А на пастухов разбойники напали. Разбежались пастухи, барабан бросили.

Разбойники уселись под деревом, стали добычу делить: много они всего награбили. Главарь их говорит:

— Этот кувшин тебе, этот ему, а этот мне.

Горошинка как закричит из барабана:

— А мне?

— Что такое? Кто это голос подает? Кто тут не согласен?

Переглянулись разбойники. Главарь за свое:

— Эта чаша тебе, эта ему, а эта мне.

А Горошинка снова:

— А мне ничего?

— Что такое? — разозлился главарь. — Кто это опять голос подает?

Молчат разбойники. Тут Горошинка как ударит в барабан. Видят разбойники, барабан сам по себе играет, кинулись врассыпную, все награбленное побросали.