Скиталец. Флибустьерское синее море
Шрифт:
– Клади, я готов принять жертвенные подношения. А то у меня все на исходе.
– Роман кивнул в сторону тумбочки, где стояла почти пустая банка кофе.
– Я, как чувствовал, Ромка, поэтому и прихватил.
– Спасибо, Даня, - поблагодарил Роман.
– Это тебе, Роман, спасибо. Свен просил поблагодарить от себя и от ребят.
– Так это мелочи. Я сказал, что помогу.
– Роман поднялся, доковылял до тумбочки, включил чайник.
– А я подумал, что мне приснилось, что ты приходил. Показалось все.
– Если кажется, то крестись.
– Как
– Тружусь. Все нормально. Как заведено. У вас там тоже все на лад пошло. В этом мире перемены грядут. И без тебя не обойдутся. Но рано об этом.
– С твоей помощью пошли на лад, - улыбается Данька.
– А ты и здесь чего замыслил?
– Рано о том. Не будь любопытным.
– Я хотел к тебе с пустыми руками прийти. Не буду ничего брать этому крохобору.
– Даня, опомнись.
– Начал Роман.
– Ты о ком говоришь. Нет в тебе страха. Я же высшая сила. Я владыка смерти.
– И думаешь, я буду перед тобой лебезить? Я боцман, а ты - санитар. В чинах вырастешь, тогда посмотрим.
– Ты охальник! Матросня неотесанная.
– Но было видно, Древний вовсе не обижается на Даньку.
– Каков есть, извини.
– Я тебя костылем шабаркну.
– Не догонишь, хромоногий!
– Заявил Даня.
– Я тебе кофе не налью.
Они еще долго шутливо бранились. Смеялись.
– Даня. Ты - стервец.
– А ты что, лучше. Ты лучше скажи, как у меня получается любой язык понимать. А Гришка, я ему объясняю, а он словно пень.
– Может он и есть пень. Языку надо по-особому учить. Ты знаешь, мозг человека на малую толику задействован. Все остальное в резерве. Нет чуда в том, что бы подключить эту часть. Но вы этого не умеете.
– А ты научи, как включить.
– Всех учить не стану. Я вам не Прометей. Разожги огонь, а меня за это к скале прикуют. И напустят на меня ворона.
– А могут напустить?
– Очередные тайны Древних.
– Есть некоторые ограничения. Но не настолько. Тебе подскажу одну вещь. Будешь заниматься с Гриней, сядь напротив него. Начни говорить на том языке, который он должен понимать. Сам в глаза ему смотри. И ты включишь дополнительные его возможности. Не все, но включить получится. Это поможет. Такие способности у тебя есть.
– Спасибо, Рома. Я знал, что ты настоящий друг.
– Ты меня не ценишь. Не балуешь подношениями.
– Ты вымогатель.
– А как без этого. Вся жизнь такая. Хочешь, что б тебя, к примеру, врач хорошо полечил, ты ему от щедрот своих и заплати. Хоть шоколадку сунь в карман халата. Вот дело и пойдет. Тебе за спасибо и аппендицит не вырежут.
– Понял. Мне бежать пора на занятия.
Даня попрощался и отправился на курсы. Вышел из больничного городка, а там по лесной дороге. Позади остались три синих барака, в одном из которых жил скромный работник военного госпиталя. Надо будет зайти, посмотреть, как живут простые боги.
Данька миновал проходную, направился в здание, где обычно проходили занятия. Сегодня у них рубежный контроль по авиаподготовке. За его плечами было несколько десятков прыжков с парашютом. Он мог поднять в воздух
– По кабинам!
– Крикнул инструктор, и ребята залезли в свои тренажеры. Надели шлемы, закрыли кабины. Данька разгоняется по взлетной полосе. Поворот элеронов, он набирает высоту. Противник. Он уходит от противника, кричит ведомым: Сзади, сзади! Сзади приклеился синий. Сейчас выстрелит. Уходи! Ушли. Данька заваливается на крыло, пошел. Уходит вниз. Вражеская ракета прошла мимо. Они в полете. Сражение шло больше часа. Вот инструктор приказал идти на базу. Перед Данькой посадочная полоса. Самолет встал. Можно выходить из кабины тренажера. После вместе с инструктором они разбирали весь бой.
– Вы прошли тест, парни. На днях на аэродром. Настоящий полет. Свободны. Ребята пошли переодеваться. Они еще мокрые от пота.
– Арлекин, подожди.
– Есть.
– Ничего хорошего от этого разговора Данька не ждал.
– Тебя бы я к полету не допустил, если быть честным.
– Инструктор смотрел на этого паренька. Способный, это не отнимешь. Но сажать его за штурвал самолета.... Это обезьяна с гранатой. Женщина за рулем автомобиля. Хуже. От тех знаешь какой беды ждать.
– Почему?
– Начал Данька заунывно.
– Ты опять что-нибудь вытворишь. Смотри у меня со своими шутками.
– Я буду хорошо себя вести. Как Валерий Чкалов.
– Иди, клоун.
– Зря инструктор не придал значения этим словам. Забыл первые опасные полеты знаменитого летчика.
Данька ушел. Вышел за проходную. Вокруг высокие ели. Надо протопать полтора, два километра. Вот и улицы родного города. Троллейбуса пока нет. На остановке топчется невысокаяпжилая женщина.
– Ой, где же он?
– Женщина очевидно ждет давно.
– Ты чего ждешь, гражданка?
– Троллейбус жду.
– Тебе далеко ехать, бабушка?
– Может подсказать, на маршрутке доедет.
– До центра бы мне. Я к сыночку приехала, поправедать. Он в госпитале лежит.
– А что с ним?
– После знакомства с Романом госпиталь стал Дане ближе.
– Я ехала, думала совсем беда. Долго собиралась. Денег понабрать. У кого заняла, что б сыночка из госпиталя забрать. С Матреной договорилась. Она из наших мест, здесь у дочки живет. Где мне еще остановится. Они разрешили, у них и ночую. Сыночку должны были ножки отпилить.