Скиталец. Начало пути
Шрифт:
– Не плачьте. Он жив, и это главное.
Когда Мария Петровна вернулась домой, увидела, что Даня дома, и с ним Максим. Вошла в комнату и поздоровалась:
– Здравствуй, Максим.
– Подошла к сыну убедиться, что ее мальчик не мечется в бреду. Температура, кажется, в норме.
– Здравствуйте, Мария Петровна.
– Максим спокоен, и это хороший знак. Даня вне опасности.
– Как он?
– Мама, все нормально. Макс со мной. Ничего не случилось. Я бодр и здоров.
Данька не собирался выказывать
– Хорошо. Спасибо, Максим, что ты посидел с ним. Я сейчас суп разогрею, куриный. Накормлю вас, ребята.
Мария Петровна сходила на кухню, вернулась, взяла стул и присела рядом.
– Даня, как это все получилось? Как тебя ранили?
– Она посмотрела на Максима, надеялась, что сын рассказал хотя бы другу. Максим понял немой вопрос, отрицательно покачал головой.
– Там бой был. Мы догнали корабль, пошли на абордаж. Свен впереди всех. Я за ним. Мы победили. Капитан дрался с солдатами как герой. Против него трое. Еще один ирод решил в спину капитану шпагу воткнуть. Я увидел, бросился и загородил капитана. Только я не удачно прыгнул, немного не удержался. И этот ирод успел в меня воткнуть свою шпажонку. Я отбил его клинок и убил его. Он хотел в спину, по-предательски. Позорник. Бить в спину не честно.
– Даня, я ж тебе говорила, будь осторожнее.
– Что еще она может сказать своему сыну. Мария печально улыбнулась. Какой же он ребенок!
– Мам, так получилось. Я не специально, - оправдывался Данька.
– Я сейчас посмотрю, суп, наверно, подогрелся. Идемте, налью вам.
– Спасибо, Мария Петровна. Я не буду.
– Сказал Макс.
– Я и так задержался. Пойду. Вы Даньку лечите.
– Может, останешься, Макс.
– Предложила Мария.
– Нет, спасибо. Пойду.
– Хорошо, - согласилась Мария Петровна.
– Ты за ним в школе приглядывай.
Максим ушел. Вечером позвонил Аркадий Аркадьевич. Мария Петровна все ему рассказала. Она не выдержала, возмущалась:
– Видите ли, он решил прикрыть собой капитана от какого-то испанца. Да я этого капитана, этот корабль, - говорила она, - своими руками сожгу, а капитана своими руками задушила бы. Он что, сам маленький. Подставил спину врагу. И кто-то обязан его защищать. Детский сад. Даня - ребенок, а они его в бой. Ребенка под нож.
Надо полагать, мертвые испанцы краснели от стыда в аду. Капитана должна была замучить икота, сколько раз поминалось его имя с самыми не лестными эпитетами.
– Мария Петровна, - говорил Аркадий, - Вы успокойтесь. Все бывает. Данька у вас - герой. Он поступил, как настоящий мужчина. Вы можете им гордиться. Прикрыл в бою командира. Не каждый солдат может так поступить.
– Мне
– Конечно. Конечно, успокойтесь ,- вновь и вновь повторял Аркадий Аркадьевич.
– Все обошлось. Даня поправится. Все будет хорошо.
Ночь, южная ночь. В темноте упруго вздулись паруса. "Скиталец" идет домой. Капитан Свен вышел на палубу. Пора менять у штурвала Колина. Но вначале решил обойти корабль, все проверить. Шел не спеша, услышал за спиной легкое покашливание. Обернулся. Брайан. Брайан О`Тул.
– Капитан, - обратился матрос.
– О`Тул, это ты?
– спросил Свен, - Не спится? Или твоя вахта?
– Да, капитан, я. Вахту уже отстоял. Капитан, я хотел спросить, как там Дэн?
– Брайан стоял в ночном полумраке. Он гнал сон от себя. Беспокоился о друге. Юнга стал для него ближе других. Словно родной брат.
– А что Дэн? Спит после боя. Что ты хотел?
– Неясное подозрение появилось у капитана.
– Я хотел узнать, как он себя чувствует.
– Брайан и представить себе не мог, что Свен не знает о ране парня.
– После боя устал, полагаю. Думаю, уже пришел в себя. Первый бой - это не просто.
– Нет, капитан. Я хотел узнать, как он себя чувствует? Как его рана?
– Рана?
– удивился капитан, - какая рана?
Теперь Свен вспомнил, что Дэн выглядел странно. Капитан списал это на впечатление первого боя. Малец впервые учувствовал в сражении. Любой человек не сразу приходит в себя, впервые убив другого.
– А он не сказал вам капитан, что ранен?
– Брайан не понимал, отчего Дэн не сказал капитану. Рана в бою не редкость на корабле. Нет смысла скрывать ее.
– Нет.
– Свен почувствовал резкую боль в голове, накатило возмущение. Ярость, - Негодяй. Вот, негодяй!
Последнее он почти выкрикнул. Брайан опешил. Даже испугался. Это он, Брайан, негодяй? Спросил:
– Кто негодяй, капитан?
– Брайан отшатнулся от капитана, испуганный всплеком безумной ярости.
– Кто?! Дэн, негодяй! Он у меня дождется! Он ничего мне не сказал! Ничего не сказал. Вот паршивец! Он тяжело ранен? Что за рана?
– Гнев и тревога мешались в голове в адскую смесь. Затмение разума, сметающее все на своем пути.
– Он много крови потерял. Рану я зашил. Забинтовал. Думаю, все обойдется, капитан.
– Таким своего командира он еще не видел. Лучше уйти от греха подальше.
– Обойдется?! Ну, нет, ему не обойдется.
– Злость и бешенство бросились в голову.
– Свободен, матрос.
Капитан в приступе ярости повторял про себя: " Молокосос! Мальчишка! В тайну решил играть! Лезет, черт знает куда. Полез на рожон и молчит. Набедокурил и молчит, - злился Свен, - Ты у меня попляшешь! Ох, попляшешь, Дэн. Ты у меня под реей плясать будешь! Я тебя повешу.