Скромное обаяние художника Яичкина
Шрифт:
Я немного постояла над негодяем, лежащим неподвижно на нашей с Пашкой гостевой кушетке. Еще бы неподвижно, бабуля извела два рулона скотча, чтобы его к этой кушетке прикрутить. Мерно тикали часы, из форточки веяло влажной прохладой (к ночи на Москву неожиданно упала недолгая февральская оттепель).
– Ну вы там как, ничего?
– осторожно спросила я. Убивец молчал.
– Вам, может, покрывалко какое дать?
– продолжала я. Молчание.
– А в туалет не хотите?
– пленник отвернулся к стене и остался лежать молчаливый,
Я заботливо зажгла узнику совести ночник, укутала его одеялком и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. А то мало ли, притащится наш дорогой котик, и начнет издеваться над связанным человеком. А связанный человек не выдержит, и возьмет дорогого Егорушку в заложники, а только этого нам еще не хватало. Егорушка, приятное во всех отношениях животное, должно получать еду раз в каждые четыре часа, и ему совершенно нельзя нервничать.
На кухне восседали Катерина с бабулей и держали большой совет: Катерина валялась на диване и приходила в себя после пробежки, а бабуля деловито осматривала пистолет нашего гостя. Пожонглировав немного орудием убийства, бабуля долго смотрела в дуло, покачала головой и спрятала его под мою плиту. Сказать по правде, под плитой у меня хранится такая нечеловеческая куча всякого хлама, что пистолет там совершенно затерялся. Пистолет! Да там бомбу ядерную можно спрятать, и никто вовек не отыщет!
– Итак, начали, - бабуля окинула нас воодушевленным взглядом, - я звоню, вы кричите.
– Бабуль, - сварливо начала я, - скажи мне одну вещь.
– Да, дорогая?
– вскинула бровь бабуля.
– Почему с завидным упорством, раз в квартал ты берешь кого-нибудь в заложники?
– Не знаю, детка, - вздохнула бабуля, небрежно поигрывая мобильником, - но они всегда все плохие. Мы же не изверги.
Я громко хмыкнула. Бабуля набрала первый из сохранившихся в памяти номеров.
– Приготовились… - зашептала она нам, зажимая динамик рукой, - Здравствуйте… - бодро начала она, но вдруг стушевалась, а потом и вовсе сбросила звонок.
– В чем дело?
– завопили мы с Катериной.
– Что за черт, - пробормотала растерянная бабуля, - круглосуточная химчистка…
– За две минуты до убийства Безбородько этот мужик звонил в круглосуточную химчистку?
– изумилась я.
– Может он брюки туда свои любимые отдал, - захихикала Катерина и закинула ноги на обеденный стол, - а потом места себе не находил - а ну как испортят?
– Вот выдержка у мужика, - ухмыльнулась бабуля, - он мне даже нравится.
– Бабуля, - сварливо напомнила я, - час назад этот очаровательный мужик с офигенной выдержкой убил человека. И нас бы убил, если бы ты ему не наваляла.
– Детка, ты всегда была редкостной занудой, - отмахнулась от меня бабуля, - набираю второй номер, приготовились!
– Теперь будет столовая, - зашептала мне на ухо Катерина, - или доставка продуктов на дом -
– Цыц, - сделала страшные глаза бабуля и вдруг заговорила неприятным стальным голосом, короткими, рублеными фразами, - слушайте внимательно. Два раза повторять не буду. Меня зовут Марья Степановна. Ваш человек у нас. Пока он в относительной безопасности. Нам нужен «Автопортрет». Иначе вашему человеку будет плохо. Я ясно выражаюсь?
– в трубке зашелестел чей-то голос. Бабуля внимательно слушала.
– Верно, это надо обсудить. Меня не интересует происхождение «Автопортрета». Меня не интересуют все ваши истории. Нет, платить я не собираюсь. Я собираюсь прийти и взять «Автопортрет». Иначе ему будет плохо, - бабуля махнула нам с Катериной и зажала уши.
Мы дико заорали. Я вот всегда дивлюсь, как отвратительно мы это делаем. Становится очень тревожно и неприятно. Такое ощущение, что кто-то обдирает твой позвоночник напильником.
Бабуля вскинула руку и мы стихли.
– Ему будет еще хуже, - проговорила она в трубку, морщась после нашего крика.
– Вы даже представить не можете. Встречаемся на нашей территории.
– Бабуля назвала какой-то невразумительный адрес.
– Где это?
– прошептала мне на ухо Катерина.
– А хрен его знает… - пожала плечами я.
– В два, - подвела бабуля черту.
– Но сначала я позвоню. В двенадцать. Если вы не возьмете трубку, ваш человек умрет через пятнадцать минут. Это будут тяжелые пятнадцать минут.
– Вот ужас-то, - просвистела Катерина, - звучит очень убедительно.
Бабуля дала отбой, аккуратно переписала номер, по которому только что звонила, некоторое время задумчиво рассматривала аппарат, потом выковыряла из него сим-карту и не менее задумчиво запалила ее на зажигалке.
– Маньячка, - вздохнула я.
– А все-таки, - ухмыльнулась бабуля, - так спокойнее.
– Что за адрес ты им назвала?
– поинтересовалась я.
– Один мой знакомый держит под Химками гараж. Там и будем встречаться, - неопределенно пожала плечами бабуля.
– Какой знакомый?
– не отставала я.
– Один, ты его не знаешь. Если начнут пробивать адрес гаража, будут слегка удивлены, но не посмеют сунуться к такому человеку без подготовки.
– А кто это?
– повторила я погромче.
– Детка, не все ли равно, - отмахнулась от меня бабуля, - это же такая ерунда, просто в Химках есть гараж, который принадлежит одному большому человеку, и у меня по случаю есть ключи от него.
– Удивительно, да?
– повернулась я к Катерине.
– Обалдеть, - прижала руки к груди в притворном изумлении Катерина.
– И откуда у нее эти ключи, откуда? Думаю, упали с неба…
– Отставить, - добродушно пророкотала бабуля, - давайте ужинать и спать. Галочка, у тебя еда есть?