Скрытый колдун рода Лаурус
Шрифт:
Но Лавра нисколько не удивлял факт того, что парочка-другая таких зеркал имелась в Министерстве.
— Собирай вещи, дитя, и приходи ко мне в кабинет через час. Мы будем ждать тебя. — Эдгар посмотрел на Петунию. — Соблаговолите ли позавтракать с Нами, госпожа Петуния? Нам еще есть, что с Вами обсудить.
— Почту за честь, Ваше Превосходительство.
На этом они и разошлись.
Лавр возвращался в свою комнату, еле переставляя ноги, думая о том, что ему теперь делать? Из Министерства он попадет прямо в Академию, где его уже наверняка дожидался
«Нет, — Лавр тряхнул головой. — Из Академии тоже можно сбежать. Может, даже лучше, что все так складывается».
Отчего-то комната, в которой он прожил несколько последних лет, при беглом взгляде на знакомые ему стены казалась Лавру настолько родной, что покидать ее было физически больно. Он никогда сюда не вернется.
Лавр достал из-под кровати сундук, открыл его, привычно перебрав взглядом содержимое. Этот сундук принадлежал его предку, оставлять его в Министерстве Лавр не хотел, но при побеге — свершить который Лавр не терял надежды — он бы ему только мешал. Ощущая тяжесть на сердце, Лавр забрал из сундука лишь две действительно важные на его взгляд вещи, спрятав их в глубоком кармане, и опустил дубовую крышку.
Постояв напротив него еще с минуту, Лавр решил оставить небольшое послание тому, кто обязательно придет искать его через несколько часов. В надежде, что это небольшое письмо сгладит столь тяжелое расставание, и донесет до чужой души слова искренних извинений.
«В конце концов, — думал Лавр, заканчивая письмо, — я ведь знал, что рано или поздно этим все закончится. Не о чем теперь сожалеть».
???
У кабинета Эдгара он стоял раньше назначенного времени.
Лавр бывал в нем лишь однажды, но помнил, насколько просторной и богатой выглядела комната, внутри которой Эдгар проводил большую часть суток. Он помнил пять окон в пол и тяжелые занавески цвета темных изумрудов, а еще толстый ковер с золотистыми узорами на полу. И громоздкий шкаф до самого потолка и длиной в целую стену. Сколько же книг хранилось на его полках? И о чем были эти книги? Лавр помнил, как попытался рассмотреть их корешки, но на тех не было ни единой надписи, ни намека на содержимое чьих-то трудов.
Постучав в дверь и дождавшись разрешения войти, он переступил порог.
— Ты рано, дитя, — произнес Эдгар.
Он и Петуния действительно завтракали, аромат чая с душицей витал в воздухе, румяная выпечка вызывала аппетит. Желудок у Лавра свело от голода, тихое бурчание отозвалось в горле скребущим чувством жажды.
«Нужно было урвать чего-нибудь из столовой», — подумал он, пожалев о том, что так спешил в это место.
— Так не терпится вернуться в Академию? — спросила Петуния, улыбнувшись. — Где Ваши вещи, Лавр?
— Я оставляю их здесь, — ответил на вопрос Лавр, продолжая стоять у двери. Он надеялся убедить магов в том, что покидает Министерство не навсегда. — В Академию я возвращаюсь ненадолго. Как соберусь с мыслями — обязательно вернусь.
—
С этим утверждением было сложно не согласиться.
Эдгар вышел из-за стола и направился к книжному шкафу, тому самому, что оставался в памяти Лавра и с момента его последнего посещения этого кабинета ничуть не изменившегося. На его полках ни единой пылинки — за чистоту отвечали зачарованные метлы и небольшие веники, не дававшие ни грязи, ни паучкам с их паутинами и шанса на спасение. Когда чародей взмахнул рукой, часть шкафа легко отъехала в сторону, словно скользящий по подтаявшему бруску масла нож. В образовавшейся пустоте находилось четыре зеркала, но только одно из них не было накрыто плотной тканью.
Эдгар подозвал Петунию и Лавра к себе.
Подойдя ближе к зеркалу и взглянув на его поверхность, Лавр не увидел в нем своего отражения. Лишь мутную обстановку, где отчетливо был виден только стол и зеленый ковер на полу. Но этого колдуну было вполне достаточно для того, чтобы понять, где находится близнец зеркала, стоящего в кабинете Эдгара.
— Это же кабинет директора Терна, верно?
Эдгар кивнул.
— Как и ожидалось от тебя, дитя, ты очень сообразительный. — Эдгар начал проводить по выпуклым на раме знакам двумя пальцами, что-то шепча себе под нос. — Мы сообщили Терну о твоем возвещении.
Безобидная на первый взгляд фраза прозвучала для Лавра как приговор — Терн будет следить за ним и докладывать в Министерство о каждом его шаге.
Знаки под пальцами Эдгара начали гореть золотистым цветом, гладкая поверхность зеркала покрылась рябью, размывая и без того мутное отражение.
Петуния сочла своим долгом предупредить Лавра о вероятных побочных эффектах подобного способа перемещения. Тошнота и головная боль, ломкость костей во всем теле — частые симптомы «болезни Дурмана».
— Но вы не волнуйтесь, — добавила она, ободряюще похлопав колдуна выше поясницы. — Как я дам вам снадобья, вмиг в себя придете.
— Благодарю.
Закончив с приготовлениями, Эдгар отступил в сторону, открывая Лавру и Петунии дорогу к зеркалу. Колдунья первой прошла через образовавшийся проход, словно войдя в воду, скрывшись от взглядов магов, оставшихся в министерском кабинете.
— Мы будем ждать твоего возвращения, дитя, — коротко сказал на прощание Эдгар.
Лавр поблагодарил чародея за помощь и последовал за Петунией.
Внутри зеркала было тепло, стоило ему только переступить через раму, его тело подхватил теплый поток и понес куда-то вдаль, как река с быстрым течением несет упавшее в свои воды дерево.
Вокруг было так светло, что ему пришлось зажмуриться, понадеявшись на свою удачу и толику того везения, которое было припасено им на всякий случай, в надежде, что вскоре все закончится и он окажется в Академии. А не где-нибудь еще.
— Следуйте за моим голосом, Лавр, — услышал он. — Поддайтесь этой силе и не сопротивляйтесь ей.