Сладкий привкус яда
Шрифт:
Глава 31
ГОСТИНИЦА НА БЕРЕГУ ТУМАНА
Какое счастье, что какая-то злобная митингантка продырявила мне оба колеса – иначе сел бы за руль и уехал в Москву. И чем дальше я удалялся от усадьбы, тем безбожней обманывал себя. Можно было дождаться автобуса, идущего в центр, где находилась единственная гостиница «Северная», но я пошел пешком, убеждая себя в том, что мне некуда спешить и просто хочется прогуляться по ночному Арапову Полю. На самом же деле я втайне надеялся, что по моим следам, словно пограничная овчарка, кинется хозяйский «Понтиак» или же толпа охранников, которые меня остановят, свяжут (вот это было бы совсем хорошо!)
Я продолжал заниматься самообманом, когда заполнял карту гостя, стоя у окошка заспанной администраторши. «Пока сниму колеса, пока найду транспорт и отвезу в автосервис, пока там отремонтируют, – думал я, – два дня уйдет точно». Но, прежде чем оформить проживание на двое суток, я не преминул уточнить, возможно ли по истечении этих двух дней пожить еще.
– Возможно, – успокоила администраторша.
И последняя ложь: «Ноги моей в усадьбе больше не будет!» – подумал я, накрываясь одеялом и засыпая.
Сон был беспокойный и поверхностный, как у часового на посту. Около семи, когда уже рассвело и за окном пронзительно зачирикали воробьи, я начал новую жизнь. Энергично откинул одеяло, оделся во все спортивное и побежал наматывать километры. Уже через десяток метров трасса показалась мне разбитой и грязной донельзя, и я развернулся в сторону усадьбы. «Имею право, между прочим, бегать где захочется», – убеждал я себя в том, что направление выбрал случайно.
Едва я миновал перекресток и мост, как увидел, что сверху, навстречу мне, мелькая белыми кроссовками, бежит Татьяна. Мы оба сразу покрылись пунцовыми пятнами, а наши лица стали напоминать мраморные изваяния античных философов. Поприветствовав друг друга искривленными ухмылками, мы разминулись. Я увеличил скорость, хотя дорога пошла круто вверх, и в конце подъема совсем выбился из сил. Некоторое время я быстро шел, успокаивая дыхание, и мне казалось, что спина горит огнем от желания обернуться.
«А куда, интересно, она побежала?» – задал я себе безобидный вопрос и воровато оглянулся. Ни на мосту, ни за ним девушки не было. Я остановился, уже твердо зная, что сейчас сделаю, хотя очень не хотелось, чтобы Татьяна увидела мое безволие из-за какого-нибудь дерева и при этом злорадно смеялась. «В конце концов, – нашел я себе оправдание, – я уже вдоволь набегался и пора возвращаться. И нет мне никакого дела до того, что она подумает».
С облегчением я побежал вниз, миновал мост, перекресток и у сквера едва не столкнулся лоб в лоб с Татьяной, которая бежала мне навстречу.
– Да что ты под ногами все время путаешься! – крикнул я, отскочив в сторону и угодив в лужу.
– Это ты у меня путаешься, – возразила она, тоже останавливаясь. – Следишь, что ли?
– Это я слежу?!
В общем, мы выясняли отношения, как дети.
– В этом месте я каждое утро купаюсь в реке, – к месту придумала Татьяна. – Так что можешь не обольщаться – я и не думала за тобой следить.
– Каждое утро?! – воскликнул я. – Скажите пожалуйста! Что ж ты раньше не сказала? Я бы приходил смотреть, как ты пробиваешь головой льды!
Я выжидающе смотрел на девушку. Никто не тянул ее за язык врать про купание, она сама загнала себя в тупик. «Пойдет или не пойдет? – гадал я. – Если не сумасшедшая, то найдет причину, чтобы отказаться».
Но Татьяна оказалась сумасшедшей.
– Иди, смотри, – сказала она и решительно направилась через сквер к реке. Я последовал за ней, уверенный, что смогу ее вовремя остановить. Мы миновали детский городок с резными богатырями и драконами и вышли на узкий пляж. Темноводная и быстрая река, поверхность которой покрывали круги водоворотов, беззвучно
Я услышал за спиной шелест одежды и, обернувшись, увидел, что Татьяна раздевается быстро, на ходу, и сняла с себя уже слишком много, чтобы передумать и начать одеваться – как самолет, который при разбеге превысил скорость принятия решения и может уже только взлетать. Ступив одной ногой в воду, она скинула с себя последнюю деталь, начисто обнажив белое тренированное тело, и в тот момент, когда я крикнул «Не дури!», с головой ушла под воду.
Все пути к отступлению у меня уже были отрезаны. Мне ничего не оставалось, как кинуться на помощь девушке. Как назло, она не думала тонуть и спокойно рассекала воду, приближаясь к середине реки. Течением ее снесло в сторону, и мне пришлось пробежаться по пляжу и, набрав спринтерскую скорость, с воплем «Бляха муха!» кинуться в воду. Ледяное чудовище связало мне ноги, и я рухнул с головой в пучину, подняв тучу брызг. Вода была столь холодной, что у меня остановилось сердце; я явственно ощущал тишину в груди, как каменеют напряженные мышцы, как дыхание застряло где-то между глоткой и легкими. Вынырнув на поверхность, я с усилием выдохнул пар и стал бешено бить руками по воде. Не знаю, как Татьяне удалось так быстро оказаться рядом. Отворачивая лицо от фонтана, который я производил, она крикнула:
– Ты тонешь?!
– Это ты… тонешь! – с трудом прохрипел я. – Давай… к берегу… Русалка бесхвостая!..
Она была умной девушкой и поняла, что я скорее умру, чем позволю себе выйти из реки раньше ее. Не споря, Татьяна поплыла к берегу, вышла на песок – огненно-розовая, словно окуналась в краску, и натянула на мокрое тело длинную, почти до колен, майку.
Хорошо, что я был в трусах – и теплее, и не надо было прикрываться. Утренний мартовский туман показался мне африканским фёном, и от ощущения удивительной эйфории, легкости и чистоты во всем теле я стал носиться по пляжу, прыгать и размахивать руками. Сидя на скамейке, Татьяна отряхивала от песка ноги и натягивала белые носки.
– Тебе надо выпить горячего чая и растереться водкой.
– Мне надо выпить водки, – кричал я, – и растереться горячим чаем! А хорошо-то как!
– Оденься, пожалуйста, – попросила Татьяна. – Я вовсе не нуждаюсь в твоем героизме.
Я подошел к ней. Опустив голову, Татьяна пыталась отжать волосы.
– У тебя полотенце есть? – спросил я.
– Нет.
– Что ж ты пришла купаться без полотенца?
– Да пошутила я! – призналась девушка. – Не собиралась я купаться.
– Возьми тогда мою майку.
– А ты как?
Администраторша, должно быть, многое повидала на своем веку, но чтобы женщин приводили в семь утра, причем с мужской майкой, повязанной на голове, – ни разу. Взглянув на часы, она предупредила:
– Имейте в виду, только до одиннадцати вечера!
– Успеем, – пообещал я.
Пока Татьяна отогревалась под душем, я взял у дежурной по этажу кипятильник, заварку и сахар. Потом мы сидели, завернувшись в одеяла и прихлебывая крепкий чай. Татьяна молчала, глядя в окно. Я не задавал никаких вопросов. В наших отношениях снова наступала весна – вторая за эту зиму, еще робкая и холодная, но тепло, идущее откуда-то изнутри, уже потихоньку прогревало душу. Честно говоря, никаких подтверждений этому у меня не было, только интуиция. Может быть, всего лишь желание ощущать это тепло.