Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
– А если случившееся повторится?
– Не повторится. Драться с тобой вместо меня будут они, – слуги королевы неторопливо обнажали оружие. На секунду Князю показалось, что среди них мелькнул силуэт чёрного дракона. По спине Тёмного Властелина пробежала дрожь. Подобное уже перебор, на драку с драконом он не подписывался! Однако словно чувствую его страх, сидевший на плече эльфийки небесный властелин вспорхнул, отлетая в сторону. «Драконы не вмешиваются в сражения людей, разве только в интересах других драконов», – мужчина вспомнил одно из древних преданий.
– Однако даже без столь могущественного существа вроде дракона и магии королевы они с лёгкостью
– Мизори в этом плане очень сильна, – усмехнулся Князь. – Мне бы таких слуг, как у неё, и я бы покорил весь Континент.
– Думаешь, в твоём текущем положении кто-то из них последовал бы за тобой? Мне кажется, – продолжал рассуждать голос, – власть далеко не так хороша, как вы, правители, считаете. Власть, основанная на деньгах, знатности, страхе, она лишь пыль, ведь лишаясь её источников, ты лишаешься всякой поддержки, остаешься один перед лицом смерти...
– Спасибо, что не упускаешь момента пнуть мой пока лишь номинальный труп.
– И вместе с тем, – голос словно не заметил колкости, – узы, основанные на товариществе и взаимоуважении, не раз выдерживали подобные испытания. Дорогой друг, если нам удастся пережить это сражение, пожалуйста, не забывай, благодаря кому ты ещё существуешь.
– Как будто я хоть раз забывал, Адэт.
– Раз так, то шутки в сторону. Задержи королеву, а я разберусь с её прихвостнями. Это раз. Будь осторожен, она уже совсем не та, чем была раньше. Это два. Против неё в своём текущем состоянии ты бессилен, поэтому немедленно используй то, о чём мы беседовали после последней попытки прорыва.
– Что-нибудь ещё?
– Да. Удачи, Гварнаэль!
Собственное имя отозвалось в ушах, всколыхнув воспоминания, погребённые под столетиями жизни. Только Адэт имела наглость звать его по имени. Имени, которое он искренне ненавидел, данным ему настоятельницей монастыря Святого Индана в честь великого эльфийского героя старого мира. Князь не мог выбрать, с каким именем и от кого родиться и во что превратиться. Князь ненавидел судьбу и её попытки сделать его рабом своего происхождения. Однако человек способен выбирать себе дорогу и соратников, с которыми отправится по ней в путь. Этот путь длинной в три столетия, возможно, завершится сегодня, и то, что Адэт будет с ним в этом последнем бою бесконечно важно, важнее его княжества, важнее его величия.
Не то крепость, не то монастырь. Мизори точно не знала, что за здание когда-то здесь стояло. Всё, что она знала – оно давным-давно ушло в прошлое, как через несколько минут уйдёт в прошлое алаарский властитель. Джафар во главе маленькой группы приближался неспешно, смакую свою грядущую победу. Зарийцу не нужна была слава, победа под Ларгосом уже вознесет его имя, но душу героя согреет осознание того, что великий Князь падёт от его руки. Интересно, о чём сейчас думает аллаарец? Надеется сбежать или подороже продать свою жизнь? Молодая императрица серьёзно рискует, устраивая ему подобную казнь. Потеря любого из приближённых – тяжкая потеря. Но такая смерть на долгие годы обезопасит просторы её земель, сохранив тысячи жизней простым людям.
Он улыбался про себя. Маленький некромант умело скрывал свою радость, вызванную вновь засиявшей на горизонте надеждой. Владевший духовной магией Клаус прекрасно видел, как движется под землёй чья-то душа. Количество духовных магов среди свиты Всетемнейшего было весьма ограничено, так что в личности неизвестного маг не сомневался. Адэт не бросила своего
– Давайте оставим королевские проблемы королям, – произнесла стоящая перед группой фигура, срывая с себя полотно иллюзии. Шесть призрачных рук, единомоментно выросших за спиной, в мгновение ока собрали в её ладони посох из серебристого метала, увенчанный черепом. Глаза Адэт бесстрастно взирали на семерых противников, но за показным безразличием прятались реальные опасения. Колдунья боялась не за себя – духовное зрение было направлено на стоящую перед Князем Мизори. От тела девушки отходили десятки тонких нитей, уходя под землю, каждая из них искрилась энергией душ. Гварнаэлю лучше не знать, с чем он имеет дело. Пусть верит в возможность победы, и тогда она в самом деле придёт.
====== Время великих ======
С черепичной крыши дома открывался прекрасный вид на события, происходящие в занесённом снегом городе. Усевшись на трубе, женщина вот уже несколько часов разглядывала последствия своего выбора. К её удивлению Гвинт очень быстро согласился изменить своему господину. Только сейчас Жозефина поняла, что он уже не первый день, а возможно не первый год вынашивал план предательства. Поэтому всё развивалось настолько стремительно: верные генералу люди были собраны и, получив указания, отправились в свои части, в которых почва для мятежа была давно подготовлена и засеяна. Первым делом был занят порт и подан сигнал на другой берег, часовые обезоружены, впрочем, те из них, кто согласился присоединится к восстанию, получили оружие назад. Через несколько часов люди Гвинта контролировали практически весь город. Даже нелюди в массе переходили на его сторону, они не хуже своих соратников понимали бессмысленность сопротивления.
И всё-таки...
Волчьи глаза уставились на сваленные в кучу тела. Почему эти решили сражаться? Подняли оружие против соратников ради того, чтобы бесславно сгинуть вместе с Князем. В чём смысл? Де Салдер понимала, что они обречены, что рано или поздно Торвальд их уничтожит, то же самое думал Гвинт, даже гвардия Князя пришла к выводу, что они проиграли войну. Зачем сражаться? Ради чего умирать?! На что надеяться?!!
Примерно полсотни идиотов не приняли условия сдачи и умерли очень быстро. С честью, да, но не принеся пользы ни стране, ни самим себе.
Древний посмотрела в небо. Тусклое солнце не жгло глаз, оно было похоже на неё, это бледное зимнее солнце. Только сейчас Жозефина де Салдер осознала, что сломалась. Так много всего произошло, что она совсем не заметила, как это случилось. Её воля к борьбе исчезла, женщина по-прежнему была благодарна Князю, но умирать ради него уже не хотела. Она не хотела больше ничего, кроме покоя. Передышки в чреде нескончаемых войн для себя и своей страны.
– Вот так вот, – кончики губ поползли вверх, складываясь в подобие улыбки, – по крайней мере я продержалась дольше Жана и Жоржа. Однако на нашем Континенте никто не сможет держаться вечно, – она говорила в слух, не боясь посторонних ушей. – Или сможет? Да, такие есть.