Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
В голубых глазах задиры сверкнула надежда. Он уже находился подшофе и в любом случае намеревался продолжить путешествие по питейным заведениям. Так почему бы не совместить приятное с полезным?
— Вперед! — скомандовал Сигурд.
И приобняв друг друга за плечи, герои двинулись в путь. Сторонний наблюдатель сказал бы, что никакие они не герои, а просто пьяная женщина в помятом платье и слегка пошатывающийся мужчина, делающий вид, что не может отыскать у своей спутницы талию. Однако в глазах самих искателей приключений они были очень даже героями и могли подтвердить
Йозефа Цвейга утро застало не в самом добром расположении духа. За стражником была официально закреплена должность привратника. По ночам они с напарником сторожили недавно починенные ворота, а днем отваживали от замковых дверей всякого рода надоед. Конечно, порой попадались люди и с дельными предложениями — их отсылали к министру Гуамоколатокинту, но в основном прошения об аудиенции имели под собой куда более низменные мотивы, сводящиеся к «подайте богов ради». Неудивительно, что Цвейг был сердит, ведь сегодня именно его очередь избавляться от попрошаек.
— Ну, посмотрим, кто там обивает пороги, — зло проворчал солдат, распахивая тяжёлые ставни.
Против его ожиданий пороги околачивал только один человек: девушка спала у самого входа, удобно умостившись под козырьком.
— Эй, поднимайся, сестренка, — беззлобно буркнул страж, легонько ткнув гостью кончиком копья. — Здесь тебе не ночлежка, это дворец ее величества Мизори Первой, владычицы Параракса.
К его удивлению, тело шевельнулось, пробормотав что-то невнятное. Из-под плаща послышалось сонное «Чей-чей?». Потом фигура замерла, будто что-то соображая, а затем внезапно вытянулась в струну, обогнав стража в росте на целую голову.
— Этой сучке?! Костлявой? Да она Тишеньку ледяного убила! Котеночка невинного изничтожила! Разводит драконов и похищает эльфиек! — девушка сдобрила тираду несколькими особо изощренными бранными эпитетами. — Покажи мне эту тварь! Она должна за все ответить!
Впавший в ступор Йозеф не знал, что делать.
— Да кто ты такая, чтобы оскорблять нашу королеву?! — попытался перехватить инициативу стражник.
— Я — Мизори Торвальд, заступница всех униженных и угнетенных! — выпалила та, хватая солдата за грудки. — Мой долг спасти народ этого королевства от самозваной угнетательницы!
Запах алкоголя, исходящий от этой буйной особы, был столь силен, что у несчастного охранника закружилась голова. Цвейг уже собирался применить силу своего голоса и позвать на помощь, пока вдруг не осознал, что это лицо ему знакомо.
— Так ты приведешь сюда эту монаршую дрянь?! — девушка тряхнула его еще раз, да так, что со спины его отцепился и с грохотом упал на землю щит.
— Осмелюсь доложить, Ваше Величество, что королева Параракса и вы — это одно и то же лицо, — зашептал солдат. — И...
— Тс-с-с, — шикнула на него Мизори, до которой совершенно внезапно начала доходить вся абсурдность текущего положения. — Никому ни слова! — Достав из чудом сохранившегося кошелька серебряную монетку, она сунула ее в руки стражника. — А не то казню, — на всякий случай добавила Торвальд и вразвалочку поплелась во двор.
Новое
Запах цветочных масел и благовоний, несмотря на все старания, так и не смог перебороть сырую атмосферу помещения. Комнатка не имела окон, единственным источником света являлся камин. Дымоход давно не чистили, потому потолок комнаты был покрыт тонким налетом копоти. И все же нельзя было отказать этому местечку в уюте. Большая мраморная ванна являла собой прекрасный пример работы камнерезов, а в свете камина она виделась необычно багряной. На стенах плясали таинственные тени, сосновые поленья потрескивали в очаге, создавая вместе с бульканьем воды в котле причудливую мелодию.
Мизори лежала, устремив глаза в потолок, задумчиво изучая пятна копоти и затесавшиеся то там, то здесь колонии плесени. Мерль расположилась рядом, с гребнем и мочалкой. Изредка эльфийка пыталась завести разговор, но из этого отчего-то ничего не выходило.
— Ты что, подралась? — остроухая отметила многочисленные синяки и гематомы.
— Нет, вряд ли. С чего бы мне драться? — пожала плечами королева, подставляя спинку под мочалку. — Я же была в окружении своих славных поданных.
— Тогда откуда синяки?
— Снимала котенка с дерева, упала. Разве могла я пройти мимо? Так что это не синяки, а героические ранения,— безжизненно ответила она.
— А люди? Ты же хотела поговорить с людьми.
— Ну, видимо, поговорила и, может, даже с людьми, только совсем не помню о чем.
— Погоди-ка, это что? Засос?!
— Наверное, благодарные подданные целовали мне ноги, — резонно предположила волшебница.
— Длинные же они у тебя, — недовольно проворчала Мерль, намыливая королевскую шею.
Произошло нечто несправедливое. Подруга отправилась на поиски приключений, нашла эти самые приключения, вернулась по шею в этих самых приключениях, но ничегошеньки не рассказывала.
Едва ли не заново родившаяся девушка вышла из воды, нехотя ступая на холодный пол. Вездесущий ветер высушил ее в несколько мгновений. Правда, ощущение чистоты и свежести были изрядно подпорчены тупой болью от синяков, до сих пор разливающейся по телу. Долго же их придется выводить, хорошо хоть обошлось без ран и переломов. Мерль снова предложила отвар, но в этот раз Торвальд отказалась. Эльфийка смотрела на нее так жалобно, что пробудь Мизори в ее обществе еще немного, выложила бы все как на духу, а этого ей не хотелось. По крайней мере, до той поры, пока она не разберется в столь нелепой ситуации.