Славянская спарта
Шрифт:
«Бердскія страны намъ надоли! — говорятъ между собою эти турки въ черногорской псн,- затворили нашу Подгорицу; это мы бы имъ еще простили, но построили укрпленіе прямо противъ крпости, безъ позволенія царя и визиря; а пиперское село Рогаме не даетъ нашимъ пастухамъ выводить овецъ на паству вонъ Изъ города. Мы бы и то имъ простили, но убиваютъ туровъ по долин до рки Рыбницы, мы же, турки, смотримъ на это, а помочь не можемъ. И то бы мы имъ простили, но ловятъ нашихъ женщинъ и скидаютъ съ нихъ ожерелья. Этого не писано въ нашемъ Коран, такой обиды мы не' можемъ перенести, но пойдемъ, братья турки, чтобы отмстить кровавую обиду, попросимъ у Мустафы, скутарскаго визиря, храбрыхъ албанцевъ и ударимъ съ войскомъ на пиперское село Рогаме и разрушимъ ихъ укрпленье»!
Конечно, пиперы въ псн посрамили турецкіе замыслы s прогнали ихъ побитыхъ изъ Рогаме. Но и въ дйствительности туркамъ рдко удавалось одолть этотъ смло глядвшій имъ прямо въ глаза передовой редутъ Берды.
Даже храбрецъ Дервишъ-паша, умвшій драться съ черногорцами, обломалъ зубы о рогамскія высоты, когда вздумалъ овладть ими, по категорическому требованію дивана, въ послднюю войну съ Сербіею и Черногоріей. У Божидара Петровича, защищавшаго Рогаме,
Объ этомъ-то разгром и разсказывалъ намъ его участникъ и очевидецъ — теперешній дуклянскій пастухъ.
Отъ Дукля мы уже демъ долиною Зеты; долина же Морачи поворачиваетъ въ глубь горъ на сверо-востокъ, отдляя собою по правую сторону сначала земли кучей и братоножичей отъ племенъ Берды, Пиперовъ и Блопавличей, а дальше, въ верховьяхъ своихъ, земли Морачанъ и Колашинцевъ отъ земель племени Ровцы.
Долина Зеты широкая, вся въ кукурузникахъ, въ садахъ, въ жильяхъ. Ближе къ Подгориц по старой турецкой привычк, сютъ много табаку, которымъ и торгуетъ Подгорица. Здшній мягкій, все-таки довольно южный климатъ и здшняя плодородная почва, постоянно утучняемая разливами ркъ, позволяютъ въ одно лто собрать съ одного поля дв жатвы. Обыкновенно, посл пшеницы сютъ кукурузу, и она успваетъ отлично выспть уже въ іюлю мсяцу. Посвный клеверъ здсь косятъ по три раза въ лто. Вообще низменное дно этихъ горныхъ долинъ щедро оплачиваетъ трудъ земледльца и садовода, но, въ сожалнію, Черногорія слишкомъ бдна такими тучными низменностями, да и т, которыя есть у нея, часто страдаютъ отъ опустошительныхъ дождей, разливовъ и заносовъ. Вслдствіе этого черногорецъ дорожитъ каждымъ клочкомъ удобной почвы какъ сокровищемъ, и его крошечные поля и огороды, которые онъ большею частью обработываетъ киркою и мотыгою вмсто шуга, и по этому способу обработки и по микроскопическому своему объему больше похожи на цвтные горшки, чмъ на настоящія поля, подобныя нашимъ необъятнымъ русскимъ нивамъ. Каменныя громады горъ, выковавшія черногорцу его каменную ногу, его желзную руку, его желзный духъ, — въ то же время почти совершенно отнимаютъ у него удобный просторъ для мирныхъ сельскохозяйственныхъ трудовъ, по невол обращая его въ вчно празднаго пастуха. Большое еще благополучіе для Черногоріи, что послднія земельныя пріобртенія ея, которыя Россія съ такимъ трудомъ отстояла на Берлинскомъ конгресс постыдной памяти, дали ей новыхъ плодородныхъ мстностей значительно больше, чмъ было у нея до войны, въ томъ числ я всю роскошную долину нижней Зеты.
Горы восточной стороны, земля Пиперовъ, кажутся боле цвтущими, а вмст и боле крутыми и живописными, чмъ западный берегъ долины; русло Зеты тоже больше жмется къ Пиперамъ; нижняя половина горъ вся въ садахъ, поляхъ и деревенькахъ, но выше он грозны, безплодны, и кое-гд только обросли лсами. По дну долины стелется много луговъ съ узкими стожками свжаго сна, усыпавшими Зетскую низину какъ гнзда грибовъ.
Не больше какъ въ получасовомъ пути отъ Дукли стоитъ и крпость Спужъ, этотъ вбитый турками въ грудь Черногоріи желзный клинъ; Спужъ съ юга, съ свера Никшичъ — какъ тисками сковали своими башнями и пушками самое сердце геройской страны, далеко вдавшись внутрь ея. Разстояніе между ними мене дня пути, такъ что об эти сторожевыя крпости турокъ, можно сказать, постоянно подавали другъ другу руку, войска, собранныя въ одной изъ нихъ, легко могли въ нсколько часовъ пройти до другой сквозь Зетскую долину, обративъ мимоходомъ въ пепелище ея селенья, сады и нивы. Такъ и бывало это не разъ въ многострадальной исторія черногорцевъ. Омеръ-паша въ 50-хъ годахъ пробился съ своею многочисленною арміею изъ Герцеговины въ Албанію этимъ именно обычнымъ путемъ, — единственными естественными воротами, распахнутыми самою природою между неприступными горными массами Черной-Горы и Берды. Это была одна изъ самыхъ тяжкихъ и горькихъ минутъ въ жизни Черногоріи. Князь Николай, еще тогда молодой и мало опытный, вынужденъ былъ чуть-ли не единственный разъ въ лтописяхъ своего отечества согласиться на постыдный миръ, по которому онъ предоставлялъ туркамъ право устроить свои укрпленія вдоль всей Зетской долины, то-есть насквозь черезъ все тло Черногорской земли, и такимъ образомъ протянуть тюремную цпь своего рода между Черною-Горою и Бердою. Только могущественное вмшательство Россіи спасло Черногорію отъ этого перваго гибельнаго шага къ турецкому рабству. Но, къ счастью, такія удачи для турокъ были очень рдки, а въ* большей части случаевъ короткій путь по Зетской долин отъ Никшича къ Спужу и отъ Спужа къ Никитичу даже и для самыхъ храбрыхъ турецкихъ пашей вмсто побдоносной прогулки обращался въ томительное похоронное шествіе своего рода, а иногда и въ отчаянное бгство. Черногорцы не противопоставляли ни Спужу, ни Подгориц, ни Никшичу, никакихъ крпостей съ своей стороны, ихъ крошечныя «кулы» — башенки на утесахъ горъ — больше служили для отстрливанія отъ грабителей, какому-нибудь десятку пастуховъ съ ближней «планины», чмъ защитою противъ врага. Какъ нкогда у грековъ-спартанцевъ, у юнаковъ этой «Сербской Спарты» ихъ безстрашная грудь служила единственною твердынею, охранявшею рубежи ихъ родины, защищавшею ихъ домашній очагъ.
XI
Долина Зеты
Видъ Спужа — очень характерный. Это — типическая средневковая крпостца. Какъ и Жаблякъ, Спужъ торчитъ на одинокой пирамидальной скал, плоское темя которой обращено въ цитадель, наполненную казармами и укрпленную зубчатыми стнами и башнями. Такія же стны и
Хорошая экипажная дорога ведетъ теперь въ Спужъ, отдляясь въ бокъ отъ главной артеріи, что ведетъ прямо къ Даниловъграду, старинной Главиц. Турокъ почти не осталось теперь въ Спуж, до того. они чувствовали себя здсь чужими, будучи со всхъ сторонъ охвачены селеніями черногорцевъ. Это не то что Подгорица, опирающаяся на сосднее, сплошь мусульманское населеніе. Немного дальше Служа, праве нашей дороги, мы видли такую же пирамидальную горку съ плоской вершиной, такъ и просящеюся подъ стны крпости, а потомъ и еще нсколько такихъ же пирамидъ. Мстность здсь точно сама надоумливаетъ человка, куда ему забраться побезопасне, чтобы спастись отъ врага. Въ Даниловъ-градъ все время идетъ прямое, гладкое шоссе, отлично обсаженное блою акаціею. Черезъ полчаса и самъ городъ показался въ конц этой безконечной зеленой аллеи. Несмотря на громкое названіе свое въ честь князя Даніила, городишко показался намъ довольно ничтожнымъ и точно совсмъ заснувшимъ. Улицы были пусты, лавчонки жалки; въ кофейн, у которой мы остановились отдохнуть, не нашлось даже бутылки пива освжиться посл полуденнаго зноя. Намъ вынесли столикъ подъ тнь дерева и подали кофе, молока и яицъ съ хлбомъ. Молоко, къ нашей радости, оказалось не козье и не овечье, какъ въ большей части Греціи и Черногоріи, а «кравье».
Князь Николай назвалъ старую Главицу Даниловъ-градомъ въ честь своего предшественника и родного дяди, князя Даніила, и думалъ сдлать изъ него важный торговый центръ для внутренней Черногоріи, такъ какъ съ одной стороны Даниловъ-градъ лежитъ на половин пути отъ Подгорицы въ Никшичъ, притомъ на главной торговой артеріи, прорзающей княжество поперекъ съ свера на югъ, по долин Зеты; а съ другой стороны онъ служитъ естественнымъ посредникомъ между западною, или настоящею, Черногоріею и Черногоріей) восточною, позже присоединенною, къ которой принадлежатъ Берда, Кучи, Васоевичи… Но хотя воскресные базары города и бываютъ довольно много* людны, и хотя Зетская долина у его ногъ особенно густо населена и особенно плодородна, но все-таки большого торговаго значенія Даниловъ-градъ до сихъ поръ не пріобрлъ. Противъ Даниловъ-града, лежащаго по правую сторону Зеты, на той сторон Зетской долины, которая тутъ не меньше восьми верстъ въ ширину, ютится въ горахъ славное въ лтописяхъ черногорской борьбы селеніе Мартиничи, главное ядро того безстрашнаго племени, которое обыкновенно изъ первыхъ бросалось на встрчу всякому турецкому вторженію въ долину Зеты.
«Въ Мартыничахъ нтъ юнака, который бы не отрубилъ десяти турецкихъ головъ!» — съ хвастовствомъ сообщалъ намъ хозяинъ кофейни, показывавшій намъ издали разныя замчательныя мстности долины.
Въ одной изъ старинныхъ мстныхъ псней владыка черногорскій отвчаетъ на слезныя просьбы сердаря морачскаго: «не плачьте, мои врные слуги, я пришлю вамъ помощь, мало войска, но хорошихъ бойцовъ, изъ страны отъ Острога до кроваваго Служа, чтобы драться вамъ съ турками за святую православную вру и свободу своего отечества. Потомъ всталъ владыка и написалъ письма, одно въ село Мартыничи на имя попа Вуксана»…
Въ другой черногорской псн поется: «но не легко поддаются Бердяне (т.-е. жители Берды), они храбро защищаются и особенно Мартыничи и Стіена, кровавое село. Бьются ежедневно, безпрерывно; и не много ихъ въ Мартыничахъ, всего 50 человкъ, кром мертвыхъ и раненыхъ, но все отборные и легкіе бойцы, кром другихъ бердскихъ пограничанъ».
Мартыничи — первое отъ Пиперовъ село нахіи Блопавличей, къ числу которыхъ принадлежитъ и племя Мартыничей; весь восточный берегъ Зетской долины, начиная отсюда до самой горы Планиницы, преграждающей 15 верстъ ниже Даниловъ-града Зетскую долину, принадлежитъ уже въ Блопавличамъ, этимъ кореннымъ владтелямъ средней Зеты. Долина эта кишитъ садами, полями кукурузы, табачными плантаціями, виноградниками, которые взбираются на скаты горъ. Въ одномъ изъ племенъ Блопавличей — Пшивцахъ — даже длается прекрасное мстное вино, которое въ ближайшихъ окрестностяхъ вполн замняетъ цермницкое, и которое мы съ удовольствіемъ пили потомъ въ Острог. Сверху трудно замтить, что жилища черногорцевъ устраиваются не на низменномъ дн долины, часто заливаемомъ разливами Зеты и слишкомъ болотистомъ для жилья, а непремнно на холмахъ и горныхъ скатахъ, куда не можетъ достигнуть вода и гд воздухъ не такъ сыръ; такое расположеніе хуторовъ и деревень вызывалось, вроятно, еще и условіями постоянной войны, потому что защищаться отъ нападенія на нкоторой крутизн, конечно, гораздо удобне, чмъ на ровномъ мст.
Растительность въ этой жаркой и влажной долин, защищенной горами, какъ природная теплица, довольно южная: смоковница, гранатникъ, айдантъ, грецкій орхъ, черешня, шелковица, или, какъ здсь называютъ ее, «мурва». Кое-гд здсь занимаются даже воспитаніемъ шелковичныхъ коконовъ, что мы видли въ довольно большихъ размрахъ въ Рк. Много тутъ и дуба, и ясеня; деревья провожаютъ рядами оба берега рки, деревьями окруженъ каждый участокъ поля. Вообще, когда дешь въ покойной коляск по хорошему шоссе высокаго праваго берега и любуешься внизъ на эту тсно заселенную, старательно обработанную долину съ ея роскошною зеленью, мирными домиками селеній, горами, покрытыми молодымъ лсомъ, воображаешь себя, забывшись, въ какой-нибудь Италіи или Швейцаріи. Только вскинувъ свой взглядъ выше, поверхъ этихъ живописныхъ зеленыхъ горъ и холмовъ ближайшей декораціи, увидишь за ними сухія и голыя громады, мрачно выглядывающія сквозь клубящіеся пары облаковъ, словно скованные цпями титаны изъ своей далекой темницы… И вы уже не сомнваетесь больше, что оттуда смотритъ на васъ подлинная Черногорія съ ея непроходимыми пропастями, неприступными утесами, съ двственною грубостью и простодушнымъ величіемъ своего полудикаго геройскаго населенія…