Следствие продолжается
Шрифт:
— Минуточку внимания! — попросил Бессмертных, постучав серебряной ложечке по краю бокала. Мелодичный звон заставил всех прервать беседу и обратить взоры к следователю. — Могу поздравить. Только что мною получены необходимые уточнения и распоряжения от Его величества, и…
— И теперь вы расскажете, зачем мы летим на Мглистые острова? — не выдержал Дубовны, уже не первый час терявшийся в догадках. Он честно терпел, пока компания ждала на берегу, пока патрон отправлял какие-то крайне важные телеграммы, о чем-то негромко переговаривался с Бертом…
— Именно! — произнес следователь, — Значит, Дэвид, вы желаете узнать, с какой целью мы отправились в морской круиз?
— Ну… да, — неуверенно ответил стажер.
— Прекрасно. Не буду вдаваться в подробности, это слишком долго, — начал тот. — Да, кстати, Берт, ознакомьтесь с телеграммой… Так вот, могу лишь упомянуть, что у султана Бычьего Брода имелось множество наследников разной степени родства. Не менее пятидесяти, это уж точно!
— Пятьдесят три — это уважаемые возвышенные родственники, — педантично поправил доктор. — Но наследуют только первые тринадцать, «алмазные бирки».
— Благодарю за уточнение, Теодор. Впрочем, вы же их и считали… — загадочно произнес Руперт. — Итак, во времена не столь отдаленные на родственников султана напал необъяснимый мор. Они ни с того ни с сего гибли, попадая под уличный транспорт (а транспорт на Мглистых островах, я вам скажу, своеобразный), тонули, выпадали из окон, зарезывались грабителями, травились и поражались непонятными болезнями… Так султан лишился последовательно большинства наследников, даже из числа самых дальней родни. На островах остался только один, некто Коннор Али фон Цауд: его удалось спасти после попытки самоубийства… правда, покончить с собой он пытался очень странным и редким образом.
— Недоработка, — хмыкнул доктор Немертвых и принялся протирать пенсне.
— Со всеми случается, — непонятно утешил его Бессмертных и продолжил: — Итак, только что поступили надежные сведения: этот хранимый как зеница ока наследник тоже покончил с собой в состоянии временного умопомешательства.
— Не самый худший вариант, — заметил Берт, возвращая следователю телеграмму. — Лежать спеленутым в кроватке — как-то унизительно для взрослого человека. И пусть у него были видения, но породу фон Цаудов видно сразу: сумел обмануть охрану, дополз до окна и… Неимоверная сила воли. Это почти как утонуть в душевой кабинке! А сам султан, насколько я понял, умер от горя?
— Именно так.
— То есть в Бычьем Броде теперь нет правителя? — сообразил Дубовны.
— В том-то и дело, Дэвид, в том-то и дело… — протянул следователь. — Островитяне, знаете ли, люди крайне специфического склада… раз диван пуст, а все, точнее, почти все «алмазные фишки» в каролевской казне, то там всем заправляет местное мелкое владычество. Везут, так сказать, тяжкий воз султанских обязанностей.
— И… что теперь? — навострил уши стажер.
— А теперь тащить этот воз — мне, — лаконично ответил Берт.
От неожиданности Дэвид подскочил на стуле.
— Как это — вам? — осторожно спросил
— Настоящее имя Берта — Бертран Кемаль фон Цект, — пояснил Бессмертных, сполна насладившись недоумением юноши. — Сын знаменитого адмирала фон Цекта… без которого флот Мглистых островов, прямо скажем, уже ни на что не годен. А адмирал, видите ли, приходился родней султану, у них там очень запутанные семейные связи.
— Да, — подтвердил следователь. — А потому, в свете открывшихся обстоятельств, господин фон Цект является единственным законным хозяином дивана Бычьего Брода, и ему предложено незамедлительно отправиться на родину, дабы навести там порядок.
— Кароль прав, — согласился тот. — Согласно оперативным сводкам, султан на старости лет впал в совершеннейший маразм, а приближенные творят, что хотят. Сколотили банду, именуемую правительством, выбрали визиря, некого Микаэля Хамида фон Цуу, а он, по воспоминаниям матушки, отъявленный негодяй и казнокрад. Матушке я склонен всецело доверять, так что…
— О да, госпожа фон Цект знает, о чем говорит, — подтвердил Ян. — А поскольку Бертран теперь единственный законный претендент на Великий диван Бычьего Брода, то ему следует незамедлительно отправиться на родину и… — тут он выразительно посмотрел на офицера суда.
— Это не помешает, — согласился Берт. Пол кивнул.
— Полагаю, вы справитесь, — улыбнулся Руперт. — Меня же Его величество попросил проконтролировать развитие этой истории как дипломата по особым ситуациям. Ну и оказать содействие, разумеется, при необходимости… А куда же я без своей команды? Кстати, Пол, — обратился он к каменно молчащему офицеру суда, — у вас бланков достаточно?
— Более чем, — ответил тот, и в вечно бесстрастных глазах зажегся нехороший огонек. (По правде сказать, Дэвид подозревал, что дипломат Топорны — бездонный, столько в нем умещалось расстрельных приговоров!)
— На Мглистых островах давние и очень интересные традиции казни, — заметил Берт.
— Вот как?.. — неподдельно заинтересовался Пол. — Надеюсь, вас не затруднит описать наиболее популярные из них? Я хотел бы следовать местным обычаям…
— Непременно, — пообещал тот. — Времени у нас хватит. Насколько мне известно, лайнер не сверхскоростной, это ведь круиз, а не военная операция!
— Господа! — окликнул Руперт. — Мы забыли о самом важном!
— Точно-точно, — подтвердил поручик, как и офицер суда, явившийся в парадном мундире, а не во фраке.
— Что такое?
Бессмертных поднялся и взял свой бокал. Остальные последовали его примеру.
— Выпьем же до дна, — сказал генеральный следователь, — за благороднейшего Бертрана Кемаля фон Цекта, правителя Мглистых островов!
— За возвращение короля! — выпалил Дэвид.
— Султана, — мягко поправил Берт. — Я тоже люблю эту сказку, но — всё-таки султана. Моего диванного, — он фыркнул, — величества…
— Ура! — негромко произнес Ян, а расчувствовавшаяся Каролина расцеловала Берта в обе щеки.