Следуй по пути из лепестков персика
Шрифт:
«Что за сказочное доброе место?» — восхитилась Ната.
Наташа весело проводила время, задорно носясь по окрестностям с сельскими мальчишками и девчонками, будучи в детских компаниях заводилой. Ната учила провинциальных детишек различным новым играм и иероглифам, которые только недавно сама узнала; лазила вместе с ними по лесным деревьям, разыскивая птичьи гнёзда и просто ради забавы; собирала прекрасные и нежные полевые цветы; запускала воздушных змеев и небесные фонарики; бегала на мелкую,
Также Наташа участвовала в прочих детских деревенских радостях, шалостях и играх: гонялась за курами, убегала от гусей и коз, учила местную детвору печь картошку и птицу в костре, сама научилась стрелять из рогатки и деревянного лука, бегала к роднику и водопаду, лазила по пещерным ходам, помогала сельским жителям с работой. Прибегала домой растрёпанная и чумазая. Бабуля с дедулей хоть и журили девочку за это, а также за то, что она убегала от нянюшки, но всё равно жалели, потому что даже порка ивовым прутом не помогала. Также близкие кормили её деревенских друзей, радуясь шуму, что населил их дом с некоторых пор.
Снова дедушка, поймав падающую с крыши внучку, пожурил её и повёл опять изучать грамоту. Наташа быстро обучилась читать и писать, прочла все книги сказочного имения. Наталью также отлавливали по округе и заставляли учиться вышивать, плести, рисовать, делать ароматические курильницы и букеты, вдалбливали этикет и осанку. Так прошло несколько чудесных сказочных лет, пока на пороге, в отсвете адского пугающего света, не появилась суровая грозная дама с сердитым неприятным лицом, и мрачная чёрная повозка в обрамлении туч и грозовых молний, что приехала забрать её обратно в город. В колесницу были запряжены злобные рычащие химеры. Наташе было страшно, она обливалась слезами, не желая расставаться со сказочным настоящим. Бабуля с дедулей махали ей на прощание, и на их лицах тоже виднелись мокрые дорожки.
Химеры утробно взвизгнули, грянула молния, озарив нутро кареты белёсым отсветом, и в окно повозки ворвалось чудовище. Оно раскрыв пасть ринулось прямо на Наташу, девушка закрыла лицо предплечьем и чудище впилось в руку.
Девушка подпрыгнула и завопила от страха. Тяжело дыша, схватившись за сердце и открыв глаза, Наташа увидела скачущую по ней курицу, клюнувшую больно в предплечье, ещё одна громко кудахча бегала по комнате. Весь этот хаос дополняли служанки, во главе с Чун Хуа, ловившие хохлаток.
— Ёж твою медь! Чун Хуа, что вообще происходит?! — вопрошала Наташа, продолжая держаться за сердце. — Что за кавардак базарный происходит?!
Служанки тут же бухнулись лицом в пол, прося о помиловании.
Маленькая служанка тоже встала на колени и уважительно сложила руки в умоляющем жесте:
— Молодая госпожааа! Простите неуклюжую Чун Хуа! Не совсем понимаю, что вы говорите, но, наверняка, жутко возмущены! — девочка поклонилась.
—
— Спасибо! Благодарим, юная госпожа, за вашу милость! — работницы имения подскочили и поймали обеих кур.
— Молодая баарышня Мин Мээй, вы желали сегодня с утра готовить завтрак, и я раздобыла двух свежих куур, — начала объяснять ноющим голосом Чун Хуа, когда птицы были пойманы, и остальные служанки удалились. — Но вы знаете, какая я неуклюжаяяя… и упала, клетка сломалаась, куры вырвались и понеслись прямо сюдаа. Проститеее вашу верную, но неуклюжую Чун Хуааа!!
— Простила, простила тебя уже госпожа, хватить завывать тут, как волк на перелазе, — махнула рукой Ната в облике Гу Мин Мэй.
— Волк на пере… лазе? — нерешительно уточнила юная помощница.
Но госпожа ей не ответила, плюхнувшись обратно на кровать и пытаясь прийти в себя после произошедшего, так что Чун Хуа побежала за тазом для умывания.
— Это все выглядит очень печально… Почти нет удобной нужной мне посуды, — проговорила Мин Мэй, обойдя и осмотрев кухню.
— Молодая госпожа, что за диковинная посуда вам нужна? — удивилась Чун Хуа. — У нас есть вся нужная посуда и кухонная утварь хорошего качества.
— Позволь тебя удивить, не вся. Я потом нарисую, что мне необходимо, и ты сходишь к меднику или кузнецу… попросишь изготовить её, пожалуйста, поскорее, — хитро улыбнулась новая странная юная госпожа. — Ещё даже, наверное, к гончару… Произведём ребрендинг нашей кухни, — посмеялась девушка.
Молодая служанка осторожно и несколько озадаченно покосилась на свою госпожу:
— Я даже уже не буду спрашивать, что это за непонятное слово.
Ната в облике Мин Мэй снова рассмеялась:
— Я читала очень много умных книг, — и подумала:
«Так. Что мы можем приготовить такое удивительное из существующего набора продуктов и специй?»
— Добавим мыы капуустки очень-очень вкуусноой, — тихонько пела странная с некоторых пор Гу Мэй, размешивая в большом чугунном чане с необычно-тонкими стенками большой деревянной ложкой готовящийся суп.
До этого она напевала: «мы капусту моем-моем, мы капустку чистим-чистим, мы капустку режем, режем».
— Молодая госпожа, вы меня пугаете, — опасливо смотрела на неё личная прислужница, что помогала ей на кухне.
— Почему это? — удивлённо рассмеялась Наташа-Мэй.
— Не обижайтесь и простите меня, но вы сейчас похожи на колдунью, — проговорила шёпотом Чун Хуа. — Может, в вас вселился какой-нибудь злой дух? — добавила она ещё тише.
Мин Мэй посмотрела на служанку и сердито зашипела на неё: