Слишком грешен
Шрифт:
Эван переступил с ноги на ногу, испытывая неловкость. У него не было готовых вопросов для подобного мгновения, однако он надеялся, что для начала разговора этот вопрос вполне подходит. Он открыл было рот, чтобы пояснить кое-что, но Сьюзен уже отвечала ему.
– Он говорит: «Потому что Ред не задает вопросов».
А вот это уже похоже на Тимоти.
– Само собой, я задаю вопросы! – воскликнул Эван, раздраженный тем, как быстро его брат, даже мертвый, ставит его в неудобное положение. – И у меня их очень много. – Эван глубоко
Мисс Стэнтон посмотрела куда-то над его головой.
– Он говорит: «Потому что у меня не было ни единой возможности узнать, на чьей ты стороне. Я даже до сих нор этого не знаю».
Сердце Эвана дрогнуло.
– Но ты же мой брат!
Сьюзен пожала ему руку:
– Он ответил, что ты отличный актер. И он никогда не знал, о чем ты думаешь, и не был уверен, что твои слова правдиво отражают твои мысли. И еще Тимоти спрашивает, какую роль ты сыграл в его смерти, – промолвила она, стараясь ничем не выдать своего волнения:
– Что-о?! – переспросил Эван, чувствуя, как холодеет его кожа. – Да никакую! Я понятия не имел о том, что он отправился на тайное дело. Как я мог убить его, если меня не было рядом? Да я поклялся уничтожить того негодяя, который стрелял в него. И я до сих намереваюсь всадить этому мерзавцу пулю промеж глаз!
Эван замолчал, внезапно подумав, что просто ответить «никакую» было бы лучше, потому что не стоило признаваться в своих кровожадных намерениях в присутствий женщины, вера которой в него, мягко говоря, пошатнулась.
– Он говорит: «Я просто проверяю», – сказала Сьюзен.
– Тимоти усомнился во мне?! – Осознание того, что родной брат считал его способным на такой гнусный поступок, больно резануло сердце Эвана. Подумать только, оба человека, которых он любит и которым верит, считают его бессердечным!
Сьюзен покачала головой:
– Он говорит: «Больше я в тебе не сомневаюсь».
– А он сам? – спросил Эван, но потом вспомнил, что может прямо обращаться к брату. – А что же ты, Тимоти? Ты считаешь нормальным натравить предателя на своих друзей и свою семью? На меня? Тебе так хочется, чтобы родной брат отправился на виселицу? Ты же отлично понимал, что мне не избежать петли, если ты выдашь всю команду.
Сьюзен заморгала, а затем тряхнула головой, словно не хотела верить сказанному.
– Он говорит, что у него и в Мыслях не было отправлять тебя на… трехногой кобыле? – Она бросила сердитый взгляд через плечо Эвана. – Вы оба не могли бы говорить по-английски?
– Ха! Если это так, он не смог бы передать содержимое шкатулки в руки закона. – Ох, как бы ему сейчас хотелось увидеть выражение лица Тимоти, заглянуть ему в глаза и понять, что он на самом деле думает! – Д если того, что находится в шкатулке, достаточно, чтобы сдать полиции команду контрабандистов, то как я могу не пойти ко дну вместе со всем кораблем?
– Он
Эван замер.
Лошади.
Если стало слышно стук копыт и шум колес, значит, карета не дальше полумили от города. А если учесть, что на много миль вокруг другого города нет, то нетрудно догадаться, куда направляются незваные гости. Но почему сейчас, почему так быстро? Неужели этот невыносимый подхалим Форрестер сумел-таки найти какого-то важного человека, который выслушал его повествование о контрабандистах в Борнмуте?
Сьюзен бросилась к двери, выглянула во двор и прислушалась.
– Полиция приехала. – Она прижала руки к груди.
– Полиция? – выдавил из себя Эван.
Мисс Стэнтон повернулась – медленно, с виноватым видом, но ее плечи были расправлены. Вынув сложенный лист из потайного кармана юбки, она протянула его Эвану.
Он молча прочитал письмо и отбросил его в сторону.
– Полиция с Боу-стрит приехала по твоей просьбе? – недоверчиво спросил Эван. – Но тогда откуда у тебя это письмо?
– Я его нашла, – призналась Сьюзен, избегая смотреть ему в глаза. – На мертвом теле.
Окровавленная перчатка!
Эван старался сохранять спокойствие.
– Кто же его убил?
Мисс Стэнтон наклонилась, чтобы поднять письмо.
– Уверена, что это сделал один из твоих дружков, – ответила она.
– И ты написала другое письмо? – спросил Эван. «После того как мы занимались любовью, ты приговорила меня к смерти?»
Сьюзен поежилась, словно смогла прочесть его не высказанные вслух мысли. Потом кивнула:
– Кажется, я написала: «Пришлите сюда армию». Но о тебе речь не шла, – добавила она поспешно, словно какое-то оправдание могло унять его боль. – Я написала ради кузины Эмелины, ради ее матери, ради твоего брата и…
– Нуда, и ради меня, – пробормотал Эван, глядя на открытую дверь. Сколько у него времени, если они направляются прямо сюда? Десять минут? Пять? Его экипажи готовы, но подняться по утесу или спуститься с него можно только по одной дороге. То есть он надежно прикован, к месту. А причина его нынешнего затруднительного положения, которая всего несколько мгновений назад держала его за руку, искренне поддерживала его в, возможно, последнем в его жизни разговоре с младшим братом.
Явно не понимая того, какой переполох она устроила в его душе, Сьюзен вышла на тропинку и повернулась лицом к ветру.
Стук копыт был все ближе, каждый удар о землю был достаточно силен, чтобы уничтожить его. Впрочем, возможно, это был неистовый стук его сердца.
Эван сжал кулаки.
– Даже не думай о том, чтобы убежать со мной, – процедил он сквозь зубы. – Сомневаюсь, что ты захочешь отправиться туда, куда направляюсь я.
Но Сьюзен уже не было рядом. Скорее всего мисс Стэнтон захотела помочь Тимоти найти побольше гвоздей для его гроба.