Слишком много клиентов (сборник)
Шрифт:
Вульф уронил руку на стол.
– Но вовсе не мотив занимал меня больше всего, когда вы с мисс Макги двадцать четыре часа назад покинули эту комнату. Мотив, как бы глубоко он ни таился, можно выявить. Проблема была в ключах. Вы явно позаимствовали ключи у мисс Макги не в прошлое воскресенье, а раньше, сделали дубликаты, после чего вернули ей оригиналы. Доказать это ни за что не удалось бы, будь это обыкновенные ключи. Однако ключи от цилиндровых замков очень приметны, их не так много. И я решил попытать удачи. Я снабдил трех человек, к помощи которых иногда прибегаю, копиями вашей фотографии и дубликатами ключей, полученных вчера от мисс Макги. Им было велено обойти слесарные мастерские, причем начать
Вульф перевел взгляд на дверь. Вошли Сол и Артур Уэнгер. Приблизившись к столу Вульфа, они повернулись лицом к Эйкену.
– Это мистер Артур Уэнгер. Вы узнаете его?
Эйкен уставился на Уэнгера, потом, так же в упор, посмотрел на Вульфа.
– Нет, – буркнул он. – Я никогда его не видел.
– Мистер Уэнгер, это мистер Бенедикт Эйкен. Вы его узнаете?
Слесарь кивнул:
– Я его еще по фотографии узнал. Он самый.
– Где и когда вы его видели?
– Он приходил ко мне в мастерскую на прошлой неделе, заказывал дубликаты с парочки ключей от цилиндровых замков. Ждал, пока я сделаю. Кажется, в среду, но, может, и во вторник. Врет он, что никогда меня не видел.
– Вы уверены?
– Да точно. Люди, они как ключи: вроде и похожи, а все-таки разные. В лицах я понимаю меньше, чем в ключах, но примечаю достаточно. Смотрю на ключи, но и на лица тоже поглядываю.
– Похвальная привычка. Пока все, сэр, но я был бы вам очень признателен, если бы вы уделили нам еще час вашего времени.
– Я же сказал – я готов.
– Знаю. Благодарю вас.
Тут Сол тронул Уэнгера за рукав, и они вышли. В коридоре повернули налево, в сторону кухни. Вскоре после звонка Сола Фриц приступил к приготовлению запеканки из курятины с трюфелями под слоем куриных фрикаделек, чтобы подать ее на обед, и она уже подходила в духовке.
Вульф откинулся на спинку кресла, обхватил пальцами подлокотники и объявил:
– Мисс Макги, мистер Эйкен обречен. Однажды вы перенесли свою преданность с мистера Йигера на него. Теперь вам впору перенести ее на себя. Вы попали в переплет. Если его будут судить, вам придется выступить свидетелем. Показав под присягой, что не давали ему ключей и не говорили о свидании, назначенном на девять вечера в воскресенье, вы совершите лжесвидетельство, которое нетрудно будет доказать. Больше и хуже того: вас могут привлечь к ответственности за соучастие в убийстве. Вы снабдили его ключами, с которых он сделал дубликаты, чтобы с их помощью проникнуть в дом и убить человека. Вы помогли ему без особого риска подобраться к Йигеру в тот момент, когда тот наверняка будет один, потому что назначили вашему боссу свидание на девять часов…
– Я не назначала! – Голос ее опять взлетел слишком высоко. – Это было наше обычное время! А мистеру Эйкену я сказала только потому, что…
– Придержите язык!
Разъяренный Эйкен вскочил и встал перед ней.
– Вы уже однажды попались на его удочку. Теперь он снова ее закидывает. Мы уходим. Я ухожу, и вы уходите со мной!
Я поднялся. Если бы она встала из кресла, я преградил бы им путь к двери, но она осталась сидеть. Джулия Макги запрокинула голову, чтобы смотреть Эйкену прямо в глаза, и я никогда не видел такого каменного лица, как у нее.
– Вы дурак, – изрекла она. И такого ледяного голоса я никогда не слышал. – Неумелый старый дурак. Я подозревала, что это вы его убили, но не хотела верить. Если бы у вас были хоть какие-то мозги… Да не стойте вы тут и не сверлите меня глазами!
Тем не менее он продолжал
– Да, он взял мои ключи. Сказал, что хочет посмотреть на комнату. Держал их у себя два дня. И да, я сказала ему, что собираюсь туда в воскресенье, в девять вечера. Я обещала держать его в курсе. Держать в курсе! Вот дура-то. – Ее голос оставался ледяным, но в нем появились нотки горечи. – Боже мой, какая же дура…
Вульф покачал головой:
– Вы несправедливы к себе, мисс Макги. Вы не дура. Скорее, гарпия или ламия [11] . Я не в осуждение говорю, просто пытаюсь классифицировать. Фу! – Он обратился к Эйкену: – Итак, что сделано, то сделано. Вопрос, как поступить дальше.
Эйкен вернулся в красное кожаное кресло. Уперши кулаки в колени и стиснув зубы, он изо всех сил притворялся, будто не выбит из седла, но сам прекрасно понимал, что раздавлен. После того как Вульф продиктовал мне черновик заявления, я, предвидя последствия, достал из ящика свой «марли», зарядил и сунул в карман, но теперь понял, что он не понадобится. Я сел.
11
Гарпия – в древнегреческой мифологии: чудовище с лицом и грудью женщины и туловищем орла. Ламия – змея с головой и грудью прекрасной женщины, пожирающая детей и способная пить кровь соблазненных ею мужчин.
– Я в затруднительном положении, – сознался Вульф Эйкену. – Самым простым и безопасным выходом было бы позвонить в полицию мистеру Кремеру, попросить его приехать и забрать вас. Но соглашение, заключенное с вашей корпорацией, обязывает меня делать все возможное для защиты ее интересов и репутации и запрещает разглашать факты, способные подорвать ее престиж, если меня не вынудят к тому законный долг гражданина и лицензированного частного детектива. Это почти дословная цитата. Разумеется, нельзя утаить тот факт, что президент корпорации убил ее вице-президента. Подобная возможность даже не обсуждается. Вы обречены. Улики, которыми я располагаю и которые еще соберет полиция, сделают ваше положение безнадежным.
Он выдвинул ящик и достал бумагу.
– Тем не менее в наших силах не допустить того, чтобы существование пресловутой комнаты и связь с ней Йигера стали достоянием общественности. А это и было главной вашей заботой, когда вы пришли сюда во вторник вечером. Сомневаюсь, чтобы это по-прежнему заботило вас, но меня заботит. Я бы хотел по возможности выполнить свои обязательства и потому заготовил черновик признания, который предлагаю вам подписать. Я его зачитаю. – Он взял со стола листок и прочитал:
Я, Бенедикт Эйкен, делаю и заверяю своей подписью это заявление, потому что Ниро Вульф разъяснил мне, что нет никакой надежды скрыть совершенное мною злодеяние. Но я поступаю так по доброй воле и руководствуясь собственным выбором, под давлением обстоятельств, а не Ниро Вульфа. В ночь на 8 мая 1960 года я убил Томаса Дж. Йигера выстрелом в голову. Я привез его тело на Западную Восемьдесят вторую улицу на Манхэттене, опустил в траншею и накрыл куском брезента, который там нашел, чтобы тело не сразу обнаружили. Я убил Томаса Дж. Йигера, чтобы он не заменил меня на посту президента корпорации «Континентальные пластики» и таким образом не отрешил от руководства корпорацией. Поскольку я отвечал за деятельность и развитие корпорации последние десять лет, подобная перспектива была для меня непереносима. Я полагаю, что Йигер заслужил свою участь, и не испытываю никакого сожаления и раскаяния в содеянном.