Слова сияния
Шрифт:
— Конечно. Хм-м-м. Зачем бы я еще пришел? Смогу узнать как можно больше, прежде чем...
Он резко замолчал на полуслове.
— Узор? — позвала Шаллан. — Прежде чем что?
— Образное выражение.
Он сказал это совершенно ровным, отсутствующим тоном. Спрен все лучше и лучше говорил как человек и временами звучал почти так же. Но сейчас все оттенки тона исчезли из его голоса.
— Ты лжешь, — обвинила его Шаллан, всматриваясь в очертания спрена на стене. Узор съежился, стал маленьким, с кулак — половина его обычного
— Да, — неохотно признал он.
— Ты ужасный лжец, — сказала Шаллан, удивленная осознанием этого факта.
— Да.
— Но ты любишь ложь!
— Так увлекательно, — подтвердил Узор. — Вы все такие увлекательные.
— Расскажи мне, что ты собирался сказать, — потребовала Шаллан. — Перед тем как остановился. Я пойму, если ты лжешь.
— Хм-м-м-м. Ты говоришь, как она. Все больше и больше на нее похожа.
— Расскажи мне.
Он гудел с раздражающим звуком, быстро и пронзительно.
— Я изучу о тебе все, что смогу, прежде чем ты меня убьешь.
— Ты думаешь... Ты думаешь, я собираюсь тебя убить?
— Случилось с другими, — ответил Узор, его голос смягчился. — Случится и со мной. Это... закономерность.
— Это связано с Сияющими рыцарями, — догадалась Шаллан, поднимая руки, чтобы заплести волосы. Так было лучше, чем оставлять их распущенными, хотя без расчески или щетки даже косы заплести трудно.
«Шторма, — подумала она, — мне нужна ванна. И мыло. И десяток других вещей».
— Да, — сказал Узор. — Рыцари убили своих спренов.
— Как? Почему?
— Их клятвы, — ответил Узор. — Это все, что я знаю. Мой вид, те, кто не были связаны, мы отступили, и многие сохранили разум. До сих пор трудно думать отдельно от моего вида, разве что...
— Разве что...
— Разве что у нас есть человек.
— Так вот что вы получаете от нас, — сказала Шаллан, распутывая волосы пальцами. — Симбиоз. Я получаю доступ к волноплетению, ты — возможность мыслить.
— Разум, — сказал Узор. — Мысли. Жизнь. Это человеческие свойства. Мы идеи. Идеи, которые хотят жить.
Шаллан продолжила возиться с волосами.
— Я не собираюсь тебя убивать, — сказала она твердо. — Я не поступлю подобным образом.
— Не думаю, что другие собирались, — ответил Узор. — Но не важно.
— Очень важно. Я этого не сделаю. Я не Сияющий рыцарь. Джасна все прояснила. Человек, который владеет мечом, не обязательно солдат. То, что я способна на некоторые вещи, не делает меня одной из них.
— Ты произнесла клятву.
Шаллан замерла.
«Жизнь перед смертью…»
Слова приплыли к ней из теней прошлого. Прошлого, о котором она не могла думать.
— Ты живешь ложью, — продолжил Узор. — Она дает тебе силу. Но правда... Не говоря правду, ты не будешь способна развиваться, Шаллан. Каким-то образом я это знаю.
Она закончила с волосами и собралась перевязать ступни. Узор переместился на другую сторону повозки и расположился
Шаллан спрятала сферы в потайной карман. Она сохранит их на всякий случай. Возможно, теперь эти сферы и их свет — единственное доступное ей оружие.
Сменив бинты, девушка встала в дребезжащей повозке и обнаружила, что боль в ногах почти утихла. Она могла ходить почти нормально, хотя предпочла бы не перемещаться без обуви на большие расстояния. Довольная, Шаллан постучала Блуту по ближайшей к нему деревянной стене.
— Останови!
На этот раз ей не пришлось повторять. Шаллан обошла повозку, заняла свое место рядом с Блутом и сразу заметила впереди столб дыма. Он стал темнее, больше, неистово клубился.
— Это не костер для приготовления пищи, — сказала Шаллан.
— Да, — ответил Блут с мрачным выражением на лице. — Горит что-то большое. Возможно, повозки. — Он взглянул на нее. — Кто бы там ни был, не похоже, что у них все хорошо.
ГЛАВА 18. Ушибы
Упорство, внимательность, рьяность в науке
Формы ученой награду сулят.
Остерегайся амбиций врожденных,
Потерей наивности будешь заклят.
— У новых парней прогресс, ганчо, — сказал Лоупен, откусывая от чего-то, завернутого в бумагу. — Носят униформу, разговаривают как настоящие мужики. Забавно. На это у них ушло несколько дней, а у нас — недели.
— У других недели, но только не у тебя.
Каладин стоял, опираясь на копье и прикрывая глаза от солнца. Он по-прежнему находился на тренировочном полигоне для светлоглазых, присматривая за Адолином и Ренарином. Младший принц получал первые наставления от мастера меча Зейхела.
— У тебя было правильное отношение ко всему с первого дня, как ты оказался с нами, Лоупен.
— Ну, жизнь довольно хороша, знаешь ли.
— Довольно хороша? Еще недавно ты был вынужден носить перекидные мосты до тех пор, пока смерть не настигла бы тебя на плато.
— Ага, — согласился Лоупен, делая очередной укус.
То, что он ел, выглядело, как толстый кусок лепешки, обернутый вокруг чего-то вязкого на вид. Лоупен облизал губы и протянул еду Каладину, освободив тем самым единственную руку, которой он некоторое время копался в кармане.