Случайные люди
Шрифт:
Спросила парней впереди:
— Эта дорога выведет нас к… сейчас, я сама… Рилирвену?
— Не эта, но мы выйдем к Красным ручьям, а оттуда свернем.
— Красные ручьи? Колхоз? — заподозрила я.
Парни оглянулись, но не ответили: не поняли русского. Я шепотом сказала на Осенней речи: коллективное хозяйство.
— Могу предположить, что там глинистые почвы и от этого цветная вода, — сказал Мастер. — Что такое "коллективное хозяйство"?
Большие уши вам, значит, не просто так, подумала я, и принялась рассказывать про колхозы, то и дело сбиваясь на русский. Парни оглядывались и сочувствовали:
Солдатики, подумала я. Оторвали от сохи и повезло, если научили держать оружие.
Я только начала рассказывать им про коммуналки, как впереди показалась такая же пылища, какую делали мы. Мы сошли на обочину, потом подались к деревьям, подождали. Облако пыли стало понемногу таять. Шли бы навстречу — оно росло бы, заключила я и снова выбралась на дорогу. Поторопила спутников: бодрее, веселее, вдруг это дружественные войска, и они нас подвезут? Или можно будет хотя бы увести пару лошадей под покровом ночи. Сколько, кстати, пути до Красных ручьев?
— Конному — дня два, — сказал один из пареньков.
Конь — это почти как на машине не торопясь, рассудила я, а два дня на машине — это умереть на своих двоих.
— Хочу заранее отметить, что я не владею в полной мере чарами иллюзий, — сказал Мастер.
— Какое… внезапное заявление, — сказала я.
Мастер интеллигентно кашлянул, подождал и пояснил:
— Я не уверен, что смогу поспособствовать вам в конокрадстве.
— Ничего страшного, у меня в роду были цыгане.
Кто такие цыгане, на Осенней речи я объясняла до того самого момента, когда пыль впереди выросла и расступилась, и сквозь нее стали видны ходоки.
Мастер тут же потянул меня с дороги, я стряхнула его руку.
— Чего вы испугались? По-вашему, это регулярная армия?
— Это орки, — сказал Мастер. Пареньки уже похватались за оружие, а я сказала:
— Отставить. У них там дети. Значит — беженцы или что-то такое. Вы как хотите, а я посмотрю поближе.
Мастер снова взял меня за рукав, я не стала вырываться и просто поволокла его за собою. В случае чего он всех испепелит, а дама моя — утопит.
Но на обочину сойти все же пришлось, потому что путники заняли всю дорогу. Они не сразу заметили нас, стали оборачиваться, переговариваться, поднимать умученные лица от дороги. Нечеловеческие лица, но шли как люди: дергали за руку страшных детей, перли на спинах тюки, тащили по дороге волокуши из веток с телами и скарбом, заставляли задних купаться в пыли. Волосы выбивались из-под платков и липли ко лбам.
Мы шли в траве, обгоняя, конца этой безнадежной веренице я пока не видела. Парни держали руки на оружии, Мастер пытался утянуть меня подальше к деревьям. Дети показывали на нас пальцами, родители одергивали их, бросали быстрые взгляды сами, а потом старались не смотреть.
Много я тут нацыганствую, подумала я, пока ни одной лошади.
И еще подумала: на этот раз с собою ни кулона, ничего.
Я завертела головой в поисках дамы, и она явилась
— Помните, что я попросила? Тогда, в источнике.
Дама не отвечала и совсем истаяла, я видела сквозь нее деревья и злобные мины пареньков.
— Помните? — настояла я. — Можете сделать то же самое для них?
Я махнула рукой в сторону вереницы, которая поравнялась с нами задними своими рядами.
Дама сказала, наконец, словно сам воздух мне ответил:
— Я могу многое, дитя. Не всего я желаю.
— Ну, знаете, тут уж не такое дело, что надо раздумывать, делать или нет, правда?
— Кто бы что про меня ни говаривал при жизни, никто не мог обвинить в содействии врагам и иноземцам.
Я опустила руку, которую все еще держала протянутой в сторону дороги, как Ленин в сторону светлого будущего. Похлопала себя по бедру. Подобрала, наконец, слова:
— Нашли, с кем квитаться, право слово.
— Ты можешь приказать, — сказала дама. — Твоя доброта однажды сделала меня твоей рабыней.
— Супер, — сказала я. — Вам что, так сложно?
— Нисколько.
— А те орки, там, на холме?
— Ради цели можно совершить даже противное совести.
Цель, конечно. Временная победа одного королевства над другим.
— А знаете, в чем цель? В чем конечная цель всего на свете? Чтобы кто-то остался жив и жил долго, сыто и по возможности счастливо. — Я с раздосадованным "а-а" махнула на нее обеими руками. — Ладно, я поняла. Спасибо за… неравнодушие.
Муть в воздухе разлетелась на ветерке, я на всякий случай сунула руку туда, где только что была дама, ничего не почувствовала. Потерла руки, оглянулась на дорогу, пошла по кочкам к ней. Остальные шуршали за спиной.
— Я хотела, чтобы она вылечила больных. Там наверняка есть больные, — сказала я. Мастер издал какой-то звук. Я обернулась. — Что?
— Вы не представляете, какая мощь в ваших руках. Благосклонность миледи…
— Немного представляю, — сказала я. Коротко хихикнула: да я просто Атос, к нему тоже благосклонялась миледи. — Но знаете, это и так большое гадство — быть запертой между… — я помахала руками, изображая жизнь земную и загробную, — там и здесь. Нельзя командовать беспомощными. Я ничем не заработала власти над ней, я ей не плачу и не отчисляю проценты в пенсионный фонд.
Мастер хрустел по дороге за мной. Сказал, когда оставалось несколько метров до хвоста колонны:
— Есть такой универсальный закон Вселенной. Всех не спасешь и всем не поможешь.
— Как свежа и оригинальна эта мысль, — ответила я.
— Тем не менее, верна. К тому же, — Мастер понизил голос, — нам в самом деле стоит иметь в виду цель.
— Наша цель никуда не убежит.
— Вы в этом уверены, леди?
Я придержала шаг. А ведь верно, у них может и не быть времени, у королевы, Поллы, сэра Эвина и мага Ове. Особенно у него, вряд ли ему выписали премию за сопротивление страже. А с сэром Эвином у меня неоконченные дела, и в этот раз можно будет обойтись без эликсира. Показать грудь, как говорил Мастер. Я потерла лоб, оглянулась на Лес. Если попросить, он доведет нас самой короткой тропкой. Возможно, как раз несколько дней или даже несколько часов решат дело.