Смерть и прочие неприятности. Орus 1
Шрифт:
Человек, для которого власть — не желанный приз, а бремя. Который привык достигать того, чего хочет — но не любыми доступными средствами; который играет без легкомыслия, который осознаёт всю ответственность своей задачи и желает выполнить её наилучшим образом…
Что ж, главное, чтобы слова его в итоге не разошлись с делом.
— И каков вердикт? — следя за её лицом, спросил Миракл весело.
Ева вопросительно вскинула брови.
— Вы хотели познакомиться со мной поближе. Узнать получше. — В углах губ лиэра Совершенство вновь
— Но ещё слишком мало, чтобы можно было всерьёз судить.
— Разве не этим вы сейчас занимаетесь? — заметил он с пугающей проницательностью. — Мне порой приходилось выносить суждение о человеке по куда более кратким разговорам. И куда менее информативным. Рискните.
Некоторое время Ева молчала, созерцая его гладкое и очень симпатичное лицо: они оба спокойно выдерживали чужой взгляд.
— Я думаю, из вас может выйти хороший король, лиэр, — наконец негромко и честно ответила она.
В ответ Миракл, прижав руку к сердцу, слегка поклонился: словно артист, благодарящий за аплодисменты.
— Приятно слышать.
Он снова улыбался. Но эта улыбка, в отличие от тех, что она видела на его губах в прошлый раз, казалась вполне искренней.
Ева следила, как брат Герберта берётся за дверную ручку.
Колеблясь.
— И какое же суждение после двух разговоров вы вынесли обо мне? — всё-таки уточнила она.
Когда Миракл оглянулся, в ореховых глазах плескалась лукавинка; и Ева поняла, что он ждал вопроса.
— Я думаю, из вас может выйти хорошая королева, лиоретта.
Шире улыбнувшись тому, что проявилось в её лице, Миракл попрощался учтивым наклоном головы.
— А вот теперь ты опоздал, — ещё услышала Ева голос Герберта, прежде чем дверь в кабинет закрылась, оставляя братьев наедине.
ГЛАВА 20
Con calore
Con calore — с жаром, тепло (муз.)
Долго встреча не продлилась. Вскоре Миракл с Гербертом уже покидали комнату.
Вид Евы, уютно устроившейся на широком каменном подоконнике, обняв руками колени, явно привёл обоих в некоторое замешательство.
— Только не говори, что пыталась подслушивать, — изрёк некромант.
— Нет, — мирно откликнулась она. — Просто ждала, пока вы закончите.
Братья переглянулись — и Ева впервые поняла, что, не считая контрастной разницы окраса, они очень похожи.
— Иди, — глядя на Миракла, произнёс Герберт. — Увидимся. — Дождался, пока брат с привычной улыбкой откланяется им обоим — и, когда тот отошёл по коридору достаточно далеко, шагнул к окну. — Ну и зачем ты отобрала у Эльена его прямые обязанности?
— Хотела пообщаться с человеком, чью невесту мне предстоит разыгрывать, зачем же ещё? — Ева спустила ноги с подоконника, сев на краю. — Раз уж ты не желал моего
— И о чём вы говорили?
— Да так, о разном, — уклончиво ответила она, подметив невыразительность его голоса, за которой Герберт явно старательно скрывал что-то ещё. — А на чём договорились вы?
— Миракл согласен разыграть «весь этот фарс», если согласишься ты. А ещё испросил у меня возможность приходить сюда. Хочет узнать тебя получше.
— Я надеюсь, за этой формулировкой не кроется ничего, что обычно за ней скрывают?
— Кто знает, — откликнулся Герберт с той же невыразительностью. — Но будет странно, если счастливая пара станет вести себя, словно незнакомцы. Вы должны привыкнуть друг к другу, прежде чем разыгрывать обручённых. Во всяком случае, Миракл обосновал свою просьбу так, и я с ним согласен.
Ева поболтала ногами в воздухе, искренне надеясь, что обоснование было правдивым.
— Тебе не кажется, что это всё-таки как-то… неправильно? — спросила она с лёгким сомнением. — Мы подгоняем происходящее под пророчество. Что ни говори, вряд ли Лоурэн подразумевала это.
— Как только пророчество становится известным, знание о нём уже меняет всё. А мы сейчас восстанавливаем то, что разрушила Айрес, — уверенно ответил некромант. — Полагаю, твоё убийство перечеркнуло естественный ход событий, если он и предусматривался. При других обстоятельствах Миракл вполне мог оказаться первым, кого бы ты встретила в Керфи. Лес, в котором тебя выкинула прореха, неподалёку от его особняка. Он приютил бы тебя в своём доме вместо меня. — Герберт помолчал. — Полагаю, при таком раскладе вы бы быстро с ним поладили.
Глядя в его лицо, по которому разливалось почти мертвенное спокойствие, Ева решительно спрыгнула на пол:
— Вообще-то я ждала тебя.
— Зачем? Что-то случилось?
В вопросе прозвучало настороженное недоумение. Которое окончательно убедило Еву в том, что она всё делает правильно.
Ему действительно даже в голову не могло прийти, что он может быть ей нужен. Зачем-то помимо уроков, дел, помощи, меркантильных интересов. И если сейчас ему сказать «давай посидим, поболтаем» — он не поймёт. И не сможет.
Впрочем, Ева этого и не планировала.
— Понимаешь, дома я привыкла смотреть… движущиеся картинки. Вместе с сестрой. А тут пробовала смотреть их одна, но поняла, что в одиночестве мне это делать очень неуютно. — Снизу вверх глядя в льдистые глаза, Ева молитвенно сложила ладошки, надеясь, что голос её звучит достаточно жалобно. — Ты побудешь со мной?
Ошалелость, промелькнувшая в его взгляде, стала лучшей наградой её актёрскому мастерству.
— Это поддержит здоровье моей психики, — очень серьёзно добавила Ева. — А со здоровой психикой моё обучение… и всё остальное… будет куда продуктивнее. Сам понимаешь. — Она прижала сомкнутые ладони к губам. — Ну пожалуйста, ты мне очень этим поможешь!