Смерть возрожденная
Шрифт:
– Не тревожь себя такими мыслями. Чувство вины поглощает и развоплощает даже храбрых воинов. Поехали.
Спустя несколько итт отряд остановился. Тракт шёл вдоль крутого обрыва, огороженного от пропасти изгородью. Внизу в паре десятков метров колосились воды Фирлии, быстротечной речушки, берущей начало в безымянных горах к северо-востоку. Плоддеан указал на светло-голубые воды, что украшали водоросли и танцующие на поверхности солнечные блики. С течением же на юго-запад двигались чёрно-сизые тучи.
– Гляди, брат, кажется, мы опаздываем, – проговорил Плод.
Глава
– Капитан, – Кулес повернулся к командиру домашних рыцарей, – течение тут сильное, значит, где-то недалеко бой. Не помнишь, через какие поселения течёт река?
– Городок Марнис, – ответил Онгедеар. – Дальше пороги, тела бы в камнях застряли или в сетях, в верховьях реки несколько поселений. Поедем туда, милорд?
– Предположу, что кому-то из наших нужна помощь.
– Подожди, – прервал Плоддеан, – но ты сам говорил, что нужно спешить к умным и ведающим об окружающей обстановке людям. Мы ведь не можем искать твою семью в тридцать мечей, если вычесть двадцать слуг и тех, кто остался дома или с Клайлой, а? Нужно к союзникам.
– Возможно, помощь требуется именно союзникам. Удивляюсь тебе, обычно ты на острие атаки всегда. Служба на дальних рубежах охладила твой пыл.
– И это говорит человек со шрамом на всю щёку… – позволил себе улыбку Плод. – Командуй, Кулес. Где мои манеры!
На развилке отряд двинул вдоль берега. Спустя пару итт показались дым, затем языки пламени, танцующие наравне с молочно-белым небом, что покрывали крупинки тучек.
У городка Марнис шёл бой. Отряд подъехал к городским воротам, у которых сгрудились две толпы. Одна выдавливала из поселения другую, возможно, чтобы запереть ворота. Но, как заметил барон, ворота слетели с петель, упираясь торцами в землю.
– Кто наши? – спросил один из конных. – Ни одного опознавательного знака!
– Поехали отсюда! – кинул Плод старшему. – Тут челядь режется, нету благородных!
– Есть! – Кулескор опустил забрало.
Остальные бросились за ним. Почти у самых ворот он притормозил, оценил обстановку: из города действительно пытались выдавить церковников. Носили они на головах чёрно-белые колпаки с золотыми крестами-анхами, открытые части тела многих покрывали татуировки с различными изображениями, будь то боевой крест или илтатрия 4 . Глава семьи разобрал у одного из фанатиков распятого ангела – символ демоноподобной илтатрии Элерендеа.
4
один из двадцати духов Света, правящих Небесами наравне с Творцом, Пиром Всемогущим. Существуют также изгнанные и проклятые илтатрии.
– Руби их! – приказал Кулес своим.
Он первым увяз в толпе. Подчинённых сбрасывали с сёдел, били кистенями и дубинами. Однако толпу начали разгонять и вытаптывать. Горожане, видя дезориентацию противника и
– Плод, сюда! – кричал глава семьи. – Ко мне!
Тот не слышал его. Толпа зажимала в тиски, не пускала двух аристократов друг к другу. Наконец с седла сбили самого Кулеса, но орудия он не потерял. Сражаясь кинжалом и шестопёром, начал пробивать дорогу к брату и вставшему на дыбы Йохуну. Внезапно ударное оружие выбили из рук. Кулескор достал клинок и продолжил мясорубку.
Раздался призывной рог, со стороны города. Барон, рубя вчерашних нищенок, не мог осмотреть округу из-за чёрно-белых колпаков с золотыми крестами-анхами, какие носили многие фанатики. Мешали обзору и увязшие в толпе рыцари с оруженосцами. Но послышалось что-то странное. Гневное стрекотание.
С небес на толпу бросилась химера – грифон-мутант с демонической головой, мощными лапами и чешуйчатым хвостом. Одно озверевшее животное сделало то, с чем не справился отряд тяжёлой кавалерии. Толпа рассыпалась, человеческие части тел летели во все стороны. Кулес, пользуясь замешательством фанатиков, добрался до кузена. У того текла кровь на верхнюю часть лат.
– В шею ранили?! – пытался пересилить крики вокруг старший барон. – Куда?!
– Валим отсюда, брат! – тяжело дыша, рявкнул Плоддеан.
Химера оказалась не такой простой, как подумал Кулескор. Зверь стал нападать на людей из его отряда: один вылетел с седла с пробитым шлемом, другого откинуло в толпу церковников. Кулес взглянул на клюв-пасть чудовища: пена сочилась рекой.
– Бешеный, дьявольское отродье! – выругался Кулескор. – Брат, на коней! Давай!
Как только толпа разбежалась, конные получили возможность для решения проблемы. Два рыцаря взяли бестию на таран – копья вонзились под крыло и в шею. Истерично вереща, чудовище попыталось броситься на отступающих внутрь стен горожан, но по сигналу капитана Онгедеара оруженосцы и чародей Ольре прошили тому череп болтами и огненной стрелой. Химера издала последний стон и рухнула посреди тел, загораживая проход по и без того заваленной дороге.
Отряд, усадив раненых сослуживцев в сёдла и попрощавшись со своими мёртвыми, собрался у павшего монстра. На улице города, которая вела к уничтоженным воротам, громоздилась толпа. За ворота в сопровождении вояк вышел человек в кольчуге и кожаном шлеме с окровавленным клинком наперевес. Вместе с двумя стражниками незнакомец недоверчиво оглядел чужаков. Однако, словив кивок от кого-то из своих, горожанин подошёл поближе, обходя крылатую тушу.
– Знакомый герб на груди, ваша милость, – начал он. – Мы признательны вам за помощь, хотя в городе ещё и идут бои.