Смертельное шоу
Шрифт:
Красные "жигули" он заметил еще издалека. Сквозь серые, давно не мытые стекла Дворца культуры они выглядели даже скорее бордовыми, чем красными. Из них лениво выбрался высокий блондин, и Саньке стало приятно от ощущения собственной догадливости.
Он отошел в глубь фойе, в самый густой людской водоворот,
проследил за тем, как красиво, с артистической величественностью
проследовал через коридор билетерш Витя-красавчик, и подумал, что
сейчас экстрасенс начнет его разыскивать. А он действительно с
повышенным
Теперь Саньке стало уже не так приятно. Экстрасенс не стал его искать, и ощущение собственной прозорливости потускнело.
"Жигули" остались на том же месте, где остановились. Шофер, привезший экстрасенса, в салоне не просматривался, и Санька загадал: уедет машина -Маша появится, не уедет -- не появится. Он не меньше минуты сверлил ее взглядом, но шофер упрямо не возвращался к машине, и на душе становилось все гаже и гаже. Он уже и не рад был, что загадал такую глупость.
– - Откройте футляр, -- оборвал его мысли знакомый, чуть глуховатый голос.
У входа телохранитель Буйноса, тот самый, что во время пожара получил от Саньки пинок в пах, мрачно смотрел на невзрачного человечка с простеньким гитарным футляром за спиной.
– - Я на подыгрыше среди конкурсантов, -- мямлил человечек.
– - Вот моя визитка, -- потянулся он левым боком вверх.
На его джинсовой рубашечке висела пластиковая карточка участника конкурса. Точно такая же болталась сейчас и на груди Саньки. И ее почему-то сразу захотелось снять. Наверное, потому, что человечек с этой белой блямбой выглядел смешно.
– - Вот смотрите -- акустическая гитара, -- просяще произнес человечек после жужжания замка-"молнии".
– - На сцене -- одни электрические, а нам нужна акустическая.
Охранник постучал по деке согнутым в крючок указательным пальцем, мрачно пожевал и прочел с пластиковой визитки:
– - Идите... товарищ Орлов...
Человечек благодарно пошевелил губками, прожужжал замком-"молнией" и уверенно направился к коридору. Какая-то из комнатенок-келий в нем должна была временно приютить виртуоза акустической гитары.
Следом за ним мимо билетерш прошел коротко, по-современному, остриженный парень. На его лице, слева от носа темнела родинка. Повернув к залу, парень оказался и вовсе спиной к Саньке, но остались на виду быстрые загорелые руки. Они уверенно раскачивались вдоль корпуса и почему-то не нравились Саньке. Он удивился этому ощущению и удивлялся до той секунды, пока не понял, что у парня -- красный загар. Как у Буйноса.
Мысленно Санька ругнулся на Ковбоя, который не появлялся уже вторые сутки. Только он мог бы точно сказать, этот парень с красным загаром давал ему записки или нет.
– - Волнуетесь?
– - заставила его вздрогнуть Нина.
– - Что?
– - ошалело посмотрел он на нее.
– - Я
– - А мы уже на "вы"?
– - Извини. За сутки со всеми так наофициальничаешься, что других форм обращения уже и не знаешь...
– - Жюри приехало?
– - Да. Совещаются, -- она вскинула руку с кругленькими часиками к глазам.
– - Десять минут до начала. Точнее, девять. А им нужно занять первый ряд за пару минут до начала...
– - Нина, у нас выйдет на сцену не четверо, а пятеро. Это можно?
Она с начальственной суровостью помялась, но все же разрешила:
– - Можно. Какой инструмент вам добавить?
– - Еще одну соло-гитару.
– - Там и так их две, -- вспомнила она.
– - А почему?
– - У "Молчать" такой состав. Две соло-гитары.
– - А-а, понятно...
– - Ну, я пойду, -- протянула она бледные тонкие пальчики.
– - Как там Владимир Захарыч?
– - вынужденно спросил Санька.
– - Вторую пересадку сделали. Врачи говорят, организм у него очень крепкий. Очень.
Последнее слово Саньке не понравилось. Он не любил все чрезмерное. В чрезмерной похвале всегда прячется явная ложь.
– - А это, -- не отпуская ее пальчиков, почему-то вспомнил он человечка с футляром, -- обычная, ну, акустическая гитара на сцене есть?
– - А как же! Ой!.. Ты чего?!
Он не заметил, как сдавил ее пальчики.
– - Извини... Скажи, а где я могу посмотреть списки финалистов. Со всеми фамилиями...
– - У меня. Только это, -- она снова бросила тревожный взгляд на часики.
– - У меня ни секунды времени.
– - Тогда пошли быстрее, -- подал ей пример Санька.
Фойе медленно пустело, а за стеклами упрямо стояли красные "жигули". И почему-то казалось, что именно из-за того, что они не уехали, Маша так и не появилась среди зрителей.
_
Глава двадцать вторая
СОЛО НА СТРЕЛЯЮЩЕЙ ГИТАРЕ
Худенький гитарист по фамилии Орлов прошел, не поворачивая головы, мимо распахнутых дверей комнатушек. В них о чем-то спорили, лениво давили по клавишам синтезаторов, балдели под плохую музыку по радио. Орлов этих звуков не слышал. Сердце пульсировало в обеих ушах сразу, и каждый его удар походил на тиканье настырных пальцев, пытающихся засунуть в уши вату.
За дверь с криво привинченной буквой "М" он шагнул с облегчением. Невидимые пальцы устали, и вата уже не удерживалась в ушах. Орлов услышал свое дыхание. Оно было предательски громким. Таким громким, будто он не прошел пятьдесят метров по коридору, а пробежал десять километров. Хотя он никогда в жизни не бегал десяти километров.
В туалете царила непривычная тишина. Второй тур конкурса еще не начался, и самые слабохарактерные еще не ринулись сюда опорожнять кишечники. Орлов представил, как много людей сейчас в туалете в фойе, и порадовался тому, какой он умный.