Снова на привязи
Шрифт:
Кажется, он спал. Его заставило вскинуться резкое движение – Накато не стремилась скрываться и красться. Хлопнувший полог впустил морозный воздух снаружи – шаман не мог не почуять сквозняка. Да, он подскочил с ложа в мгновение ока – но тягаться с Накато в стремительности ему не приходилось.
Жаровня горела!
Удача нынче на ее стороне. Девушка на бегу рывком выдернула из-за пазухи узелок с цветом червя, швырнула его с обрывком ткани прямо в угли.
Так же на бегу засунула руку прямо внутрь, перемешала быстрым движением пальцев тлеющие угольки с сухими
Она скорее угадала, чем поняла по движению – он намерен выскочить наружу.
И кинжал ритуальный, неизменно носимый всеми шаманами в ножнах на бедре, ему понадобился, чтоб разрезать плотный полог. Пальцы Таонга едва дернулись к нему – а Накато уже дернула его за руку на себя, шагая назад, к жаровне.
Он, не ожидавший рывка, шатнулся вперед. Она проверенным движением ударила в живот, заставив его согнуться пополам. Шаман закашлялся, хватая инстинктивно воздух ртом.
А с воздухом – и дым, само собой. Отлично!
Острое лезвие полоснуло ее по лицу, по подставленной руке. Еще бы немного – и до шеи добрался! Накато отпихнула его на середину шатра, сама отступила. Подхватив подушку, взмахнула пару раз, чтобы как можно больше дыма попало ему в лицо.
В следующий миг он сшиб ее с ног. Ринулся было прочь – но Накато цепко ухватила его за ногу, не давая вырваться. Он забился – тщетно!
Нож она вышибла у него из руки, когда он попытался резать ей запястья.
Дым заполнил шатер целиком, так, что видно ничего не было. Теперь ее главная задача – не позволить Таонга выбраться наружу. Он уже хватанул немало дыма – но пока находился в сознании.
Он извернулся, попытался оторвать ее пальцы от своей ноги.
– Ты еще что-то болтала – мол, помогла мне вернуться?! – зарычал он сдавленно.
– Я помогла тебе, - Накато закашлялась. – И я хотела быть вместе! А что сделал ты? – голос не слушался, сипел, срывался на клокочущий хрип и кашель.
– Лицемерная дрянь! – прохрипел Таонга.
Перед глазами все плыло, но Накато подняла голову. Сознание затопила ярость.
– Ты сам, - она едва не сорвалась на рыдания. – Я была бы верна тебе! А ты меня предал, - она снова надрывно закашлялась.
Дым делал свое черное дело. Руки наливались тяжестью, ног она не ощущала. Могла только держать голову вывернутой, чтобы глядеть пристально в лицо шамана, искаженное злобой. Только глаза заволакивала пелена.
И пусть! Она точно знала, что удержит его. Онауже сделала все, что требовалось.
Осталось немного подождать. Только не разжимать слабеющие руки до последнего. Он уже не выберется!
*** ***
Тепло. Даже жарко.
Голова тяжелая, но выматывающей боли, как в прошлый раз, нет. Да и чувствовала себя Накато отнюдь не так скверно, как тогда.
Глаза удалось приоткрыть с первого раза. Острота зрения притупилась, и глаза
Она по-прежнему в шатре шамана. Лежит на ложе, укрытая покрывалами. Ты гляди-ка, Амади исхитрился как-то убедить остальных, что ей необходимо остаться именно у него! Иначе рабыню отнесли бы к шалашу лекарки.
Выходит, Амади удалось занять тело шамана.
Впрочем, что должно было пойти не так? Она добросовестно насыпала лепестков в жаровню и удержала Таонга, заставив его надышаться как следует дымом.
Самого шамана видно не было. Похоже, в шатре находилась она одна. Только жаровни тускло освещали внутри, отбрасывая зловещие колышущиеся тени на плотные стеганые стенки. Тени казались живыми. Они трепетали, дышали, тянули к лежащей девушке длинные щупальца.
Сердце сжал страх. А ну, как сейчас снова появится Куруша?!
Да не одна, а в компании Бомани и Таонга. А она и поделать ничего не сможет! Да, ей далеко не так скверно, как в прошлый раз – должно быть, Амади дал ей какое-то противоядие. Но она слаба и беспомощна: пальцем шевельнуть не может!
Накато попыталась пошевелить руками. Нет, те двигались, хоть и с трудом. Но они лежали под плотным покрывалом. И откидывать его ей не хотелось.
Да и нужно ли? Это всего лишь тени!
Только почему тогда так колотится сердце? Так и норовит выпрыгнуть из груди! А тени дрожат, ползут прямо к ней…
Полог резко распахнулся, впустив немного морозного воздуха и шамана. Тот нырнул внутрь, в тепло, выпрямился, глядя пристально на Накато.
– Очнулась, - проговорил он. – Что стряслось?
– Тени, - еле слышно выговорила она.
Он огляделся настороженно, прошел немного вдоль полога, вглядываясь настороженно в полумрак под куполом.
– Это просто тени, - проговорил наконец он. – Ничего тебе не грозит, - усмехнулся слегка.
Накато сделалось на миг не по себе – настолько знакома оказалась эта усмешка. Лицо Бомани, но выражение лица Амади! Даже если бы у нее остались сомнения в успехе, сейчас они бы развеялись без остатка.
– Ты, - выдохнула она, прикрывая веки.
– Само собой, - хмыкнул колдун. – А ты кого-то еще ожидала увидеть?
– Я боялась, - прошелестела она. – Боялась – не получится…
– Получилось, - сухо отозвался Амади. – Теперь для всех ты – рабыня, которая была одержима злыми духами. Потому ты остаешься в моем шатре до тех пор, пока не очистишься окончательно.
Накато слабо кивнула.
– Фарадж поверил тебе…
– Поверил, - он уселся возле жаровни, подбросил немного сухих веток. – Дохлый шаман не стал посвящать его в ваши махинации с цветом червя и заменой душ. Так что для Фараджа я – по-прежнему Бомани, - он помолчал. – Редчайший шанс – и выпал именно мне, - проговорил неторопливо. – Оказаться в шкуре степного шамана. Узнать тайны шаманов изнутри. Кому бы из бывших учеников башни Ошакати выпала такая возможность?! – негромко рассмеялся. – Остается только решить, что делать с учеником Бомани. И учеником Таонга, - прибавил задумчиво.