Собирай и властвуй

Андреев Андрей Анатольевич

Ряд проектов "Кольцо" настоящей задачей и занялся, символом его стала змея, кусающая собственный хвост. К моменту, когда в ряды магов "Кольца" вступила Регана, тому шёл уже второй век, материала - как теоретического, так и практического - были наработаны воистину горы. Вновь принятых проверяли, сортировали, затем разбивали на звенья по три: алхимик, некромант, витамаг. Начиная с нового, третьего тысячелетия от Разделения, по такому принципу работали все волшебники "Кольца". Регана попала в одну связку с Самшитом, отношения с которым к тому времени перешли из разряда "некрепкая любовь" в разряд "крепкая дружба", а также Маской - предметным магом столь же сильным, сколь и своеобразным. Именно их

звену удалось найти искомое, переплавить материал многих и многих лет в одно-единственное заклинание, в Огненный Камертон.

На металлических крыльях ласточки щербинки - след кислоты, след лазурного ливня, решившего встретить гостью именно так. Горячий приём, ничего не скажешь, но защита у механической птицы хорошая, и не такое бы выдержала. Ласточка и цела, и резва, и спешит передать сообщение. Проделав несколько заклинательных жестов, Регана снимает с весточки печати, снимает единственно верным способом, и механическая птица запрокидывает голову, над распахнутым клювиком поднимается сотканная из света и тени проекция. Как всегда, фигуру Аристарха скрывает плащ, обшитый измельчённой драконьей чешуёй, как всегда, лицо скрыто за маской из гибкой драконьей кости, маска скреплена с капюшоном, прилегающим к голове плотно. Когда-то Аристарха обожгло драконье пламя, прорвавшееся через защитный магический барьер, выжил он лишь чудом, обезображен был навсегда. Казалось бы, после подобного должен был испытывать к драконам страх, как самое меньшее, но пути узора неисповедимы, и испытывать он стал чувство родства. Многие видели в нём безумца, помешанного на драконах, лишь единицы знали, что родство действительно есть. К примеру, Регана, которую после заклинания Огненный Камертон Маска называл не иначе как Драконорождённой.

– Приветствую, Драконорождённая!
– голос у Аристарха тоже запоминающийся, с особенной хрипотцой.
– Как понимаешь, новости скверные, иначе бы мне не пришлось создавать механического вестника. Скажи, мало ли мы тебя уговаривали, мало ли доводов приводили, как опасно оставаться на острове? Нет, клянусь оберегающей маной, нет! А теперь может быть поздно: за жизнями моей, брата некроманта, в особенности же твоей, идут бесформенные. Так говорят драконы, а они, ты знаешь, не ошибаются, если уж говорят...

В глазах Реганы появляется по оранжевому огоньку, хмурит длинные брови, стискивает кулаки до боли. Что есть бесформенные? Секта убийц, открыто поклоняющихся Дыре, открыто желающих столкнуть в неё мир. Не представляли бы собой ничего особенного - без счёта их, подобных сект и тайных обществ - но на мольбы бесформенных Дыра отвечает, установленный факт, что делает единственными в своём роде. Их боятся, потому что не застрахован никто: убивают бесформенные, руководствуясь какими-то своими принципами, тем, что нашёптывает им Дыра. Отмеченный обречён, как утверждают слухи, ибо бесформенные всегда доводят дело до конца, но слухи есть слухи - не проверишь. Нанять бесформенных одновременно и сложно, и легко: просто тем, к кому приходят сами, предлагая заключить сделку, сложно тем, кто разыскивает ковен своими силами. Что до оплаты, она всегда разная: редкий артефакт, услуга, жизнь. "Чем же готова расплатиться ты, дражайшая тётя?
– думает Регана.
– Или наших смертей возжелала сама Дыра?"

– Мы с Самшитом, как и прежде, в Драконьих горах, в убежище, - продолжает тем временем Аристарх, сотканный из света и тени.
– Знаю, Драконорождённая, у тебя сейчас ливни, но как только телепортация станет доступна, сразу же перемещайся, прошу! Координаты прежние, здесь им до нас не добраться, а там что-нибудь, да придумаем. Верю в твою силу, надеюсь на твоё благоразумие. До встречи.

От посторонних глаз Ноос защищён хорошо, что не столько заслуга

Реганы, сколько саламандр, но против бесформенных этого, конечно же, мало. Визит их - дело времени, особенно после того, как прилетела механическая ласточка. Однако, острова Регана не оставит, путь в убежище - не её путь. Нечего и думать, назад из Драконьих гор будет не выбраться, всё равно что заживо себя замуровать. Лучше погибнуть в неравном бою, вот её выбор, ибо она - Гарпия.

[2]

Сон после продолжительной бессонницы терзал не меньше, чем сама бессонница, перенёс Регану в пустыню Сухар, на полигон, где проходили первые испытания Огненного Камертона. Снова перед ней было десять саламандр, жмущихся друг к другу, особенно выделялись мать со змеёнышем на руках - то сливались в одно, то разделялись. Со всех сторон окружала механика наблюдения и контроля, для Реганы было сооружено возвышение, для саламандр - загон.

– Даём эларий, - сказали наблюдение и контроль через пластинку длинноговорителя, приклеенную к её виску, - будь готова действовать незамедлительно.

– Я готова, - отозвалась Регана, - приступайте.

Отличительная особенность металла эларий - запоминать чары, и он запомнил заклинание огненной саламандры, созданное людьми искусственно, рассчитанное на тех десятерых, что в загоне, и воспроизвёл. Саламандры заметались, заголосили, потому что мелодия заклинания их насиловала, изощрённо насиловала, на всех трёх уровнях Сопряжения. А потом родилась огненная саламандра - совсем небольшая, размером со змеёныша, что по-прежнему был на руках у матери, закрутилась, бросаясь на прутья загона, норовя пробить защитный барьер.

– А теперь я...

Регана действовала незамедлительно, Регана повела свою мелодию, сплетая десять узоров в один. Стоило огненной саламандре её услышать, как перестала метаться, собрала из простых один большой ком, забралась в середину. Регана тем временем, работая через глубокий транс на трёх уровнях Сопряжения сразу, создала Камертон, и ударила, и он зазвучал. В загоне появилась ещё одна саламандра, гораздо крупнее первой, устремилась к слепленному из тел кому, разворошила. Две огненных саламандры схватились, покатились клубком, Регану на возвышении трясло и корчило. О чём-то кричал приклеенный к виску длинноговоритель, но она уже ничего не слышала, кроме одного - сонаты Гарпии, внезапно зазвучавшей в сознании, заполнившей его целиком. В гарпию созданная Камертоном саламандра и превратилась - и пламя крыльев, и пламя когтей, и пламя зубов - разорвала соперницу, принялась рвать подопытных.

– Хватит!..
– Регана остановила гром и грохот сонаты, остановила огненную тварь, взяла под контроль своё физическое тело.

Сжечь огненная саламандра успела только двоих - мать и ребёнка - неприятно, но в пределах погрешности. В остальном же результат был превосходный: от узоров простых саламандр, пройдя через огненную, к пальцам Реганы протянулись нити света - бери! управляй! И она ухватила, и потянула, а по нитям хлынула боль - боль тех, что в загоне, разорвала на части огненными крыльями и когтями, выбросила из сна...

Очнувшись от кошмара, Регана слышит тревожный перезвон, тот сам собой рвётся из Астрала. "Нет, не сам собой, - понимает через миг, - это проснулась и запела станция, чего до настоящего момента за ней не наблюдалось. Уже бесформенные? Быстро же они, если так..."

Спустя несколько минут Регана на нижнем ярусе, у астральной сферы, витаморфы рядом. Сфера бурлит, бушует, как и то, что надвигается на остров Ноос с востока. Регана крутит столешницу и так, и эдак, нажимает на знаки, но ответа, что же это такое, как не было, так и нет. Аномальное усиление лазурного ливня? Вызванное волшебством цунами? Элементаль Плазмы? Не то, всё не то...