Соблазни меня однажды
Шрифт:
Она также говорит о человеке по имени Маркус.
Меня снова и снова поражает, что они замешаны в вещах, о которых даже женщина в новостях не скажет вслух. Темные дела. Незаконные дела. Такие дела, из-за которых люди на ночь запирают дверь на дополнительный засов. Братья Кросс никогда не чурались городских недр, а теперь они там заправляют.
Все это знают, но никто не может доказать. Мне требуется некоторое время, чтобы понять, что она говорит. Ряд нераскрытых дел связаны как с таинственным жнецом, который раньше терроризировал этот район, так и с преступной
Кровь, отливающая от моего лица, пробирает до костей.
Страх заставляет мое сердце биться быстрее, несмотря на все ромашки и то, как я устала. Теперь я не просто часть Клуба. Разговоры, которые я подслушала, пока была с Декланом… Я знаю район, о котором говорил ведущий новостей. Я знаю железнодорожные пути, и я знаю, что Нейт не раз их упоминал.
Подавляя тревогу, я закрываю глаза, и мои мысли мгновенно возвращаются к ощущению, когда я завернута в то мягкое черное одеяло, которое он хранит в нижнем ящике стола, чтобы укутать меня, когда закончит со мной.
Он сильный, крепко обнимает меня, целует мои волосы.
Я сказала ему, что ничего не слышала, и я говорю серьезно. Щелчком кнопки телевизор выключается.
Даже эта ложь пробирает до костей, леденит мои вены. Это неправильно. Это реальная черта, которую я никогда не переступлю: закрою глаза. Я влипла в это. Я игнорировала это, потому что так проще. Я не хочу конфронтации с Декланом. Я вообще не хочу конфронтации.
Но как мне это сделать? Одно дело быть игрушкой и любимцем. Другое дело, если мужчина, которому ты принадлежишь, — убийца.
Дрожа, я смотрю на черный экран телевизора, а затем на лестницу. Если бы мне пришлось, я бы могла прямо сейчас собрать вещи и уехать. Я могла бы выехать из города и продолжать ехать, пока не увижу привлекательный съезд с шоссе. О Боже, что бы я сделала? Сменила прическу и попыталась устроиться на работу, где меня нечасто видят? Даже если бы я это сделала, сколько времени ему потребовалось бы, чтобы найти меня? Я помню вопрос Нейта, и мысль о том, что я могу дать Деклану повод заподозрить, что я работаю под прикрытием или информатор, вселяет в меня настоящий страх. Я не сомневаюсь, что у Деклана есть влияние за пределами города. Держу пари, что люди согласятся со всем, что он скажет, в любой точке мира. Они чувствуют его силу и опасную энергию.
Вернувшись в спальню, я сажусь на кровать. Мне нужно узнать о нем больше. Скарлет знала бы больше, чем я. Я открываю свои тексты и начинаю печатать один, но ничего не получается. Печатаю. Удаляю. Печатаю. Удаляю. Мне кажется, что я делаю это слишком часто в последнее время. Но, возможно, я не хочу, чтобы эти вопросы были в тексте.
Падая назад, дешевый матрас подпрыгивает вместе со мной, и я закрываю лицо обеими руками. Хотела бы я не видеть новости.
Не из-за страха или конфликта. А потому что я влюбляюсь в него.
Уже. Я в полном дерьме.
Глава 13
Деклан
Ее киска имеет самый красивый оттенок красного после того, как она взяла мой член. Набухшая, использованная. Ее правая ягодица
Она идеальное отвлечение. Я начинаю слишком увлекаться этой рутиной.
— Вытолкни его, — шепчу я, положив руку на каждый изгиб ее задницы. Стоя на коленях на моем столе, ее пятки свисают со стола, а щека прижимается к столу вместе с ее грудью. Я начал день с того, что заставил ее кончить, посасывая ее клитор, а затем обнаружил, что мое собственное освобождение похоронено внутри нее. Сон не давался легко прошлой ночью. Все, чего я хотел, это похоронить себя внутри нее. Думаю, ее выходные должны закончиться. Я слишком жаден для этого.
— Я хочу увидеть, как моя сперма стекает по этой красивой маленькой киске, — говорю я ей, и она издает сладкий, сдавленный звук, когда ее вход сжимается, и моя сперма медленно вытекает из ее щели, а затем стекает по ее голому бедру.
Мое удовлетворение выражается в глубоком стоне, когда я откидываюсь на спинку стула.
— Ты можешь начать войну, ты знаешь это? — делаю ей комплимент, переводя взгляд с ее задницы на ее ухмылку, когда она оглядывается на меня через плечо.
Румянец, который она мне дарит, — это всё. Как будто она не совсем осознаёт, что делает со мной.
Это было несколько дней назад. Я думал, что смогу выебать из нее свой интерес к этому, но каждый день я хочу большего. Проверять ее, играть с ней, трахать ее, пока не кончусь.
Зажимы для сосков лежали тяжелым грузом на моем столе. Когда она их снимала во время оргазма, на ее груди оставались ярко-розовые следы, и, что еще важнее, она кричала мое имя от удовольствия. С ними она кончила сильнее, чем с чем-либо еще.
Даже вибратор не сделал этого для нее так, как зажимы. Хотя, немного окантовки, возможно, помогло.
Пока я встаю, открывая верхний ящик стола, чтобы вернуть зажимы на место, она двигается. Поднять верхнюю часть тела до того, как я ей это разрешил, — значит навлечь на нее неприятности.
Ее покорность не заканчивается, когда мы оба кончим. Она чертовски хорошо это знает.
Не глядя, я засовываю в нее зажимы и отчитываю ее с легкостью Доминанта.
— Я говорил тебе… — начинаю я, и моя рука поднимается, чтобы опуститься на ее задницу. Но мне не удается закончить. Слова заглушаются, когда Брейлинн отступает назад. Примечательно, что ее руки поднимаются, как будто я собираюсь ударить ее по лицу.
Что за фигня? Все падает. Как будто все падает в этот момент. Только так можно описать ее мгновенную реакцию.
Рухнув на спину, она чуть не падает со стола, и мне приходится поддерживать ее туловище, чтобы этого не произошло. Шипя, я едва ее ловлю.
— Что ты делаешь?
Напряжение пронзает каждую мышцу, Брейлинн застывает. Она сглатывает и только тогда поднимает на меня взгляд.
Что, черт возьми, только что произошло?
— Брейлинн. — Я произношу ее имя мягче, прежде чем сказать ей вернуться в исходное положение. Мое сердце колотится в груди.