Собрание сочинений в 4 томах. Том 2
Шрифт:
Юля. Докторам хотите меня казать, в сумасшедший дом запереть? Нет, батенька, и не думайте, не дамся. Я и плохое смогу над вами сделать. Ступайте по своим делам, а я пойду по своим.
Карп. Юля, по каким?
Юля. Вам же сказано — к заутрене. (Уходит.)
Карп(один). Идиот растет… Вот оно, возмездие. Одно дитя в блуде рождено — негодяй вышел. Другое — в пьянстве — безумным будет. А ведь до меня, окаянного, род Акафистовых был здоровым, чистым. (Слезы в горле). Сын ты мой…
Входит Ландышев, за ним — Юлай с метлой.
С добрым утром, господин начальник станции. К курьерскому поднялись или к заутрене?
Ландышев. Сын ваш изволил поднять с постели и объявить о начале забастовки по всей линии Самара — Златоуст. Впрочем, я и без него знал, что не сегодня-завтра начнется всероссийская железнодорожная забастовка… [90] Вот она и началась. Правительство бездарно, народ озлоблен. Я не знаю, чего добьются забастовщики, но давно пора припугнуть царя и всю его клику.
90
Всероссийская железнодорожная забастовка — началась 7–8 октября 1905 года и переросла во Всероссийскую октябрьскую политическую стачку.
Юлай. Валентин Анатольевич, мне платформу подметать?
Ландышев. Понятия не имею… Пойди спроси у господина Акафистова, с этой минуты он уже не только старший телеграфист, а председатель какого-то комитета. Я свою власть сложил. (Уходит.)
Карп(хохочет). Интересно! Вот как оно начинается! Ты еще не успел опохмелиться, а тут, бац, всероссийская забастовка. Юлайка, что призадумался? Ставь метлу трубой. Отныне ты забастовщик, важнейшее лицо в государстве. Вопи: «Долой самодержавие!»
Юлай. Неужели правда?
Карп. Бастуй, Юлай, я угощаю.
Юлай. Антропов говорит, шибко пороть будут.
Карп. Пороть… обязательно будут. А ты как думал?
Юлай(сердится). «Думал», «думал»… ничего не думал. Ждали… дождались, а делать нечего.
Входит жандарм, на ходу снимая шашку.
Карп. Слуга престола, ну, что же?.. Селедку в воду, а сам на чердак?
Жандарм. Поп, не трезвонь. Твой сын велит поостеречься. Чернь груба. (Уходит.)
Юлай. Что шуметь перестал? Шуми.
Карп. В человека я не верю, Юлай… не радостно мне. Должно быть, какое-то несчастье будет со мной. Ох, как душа болит! Как собака завыл бы. (Уходит.)
Юлай. Все уходят. Никому нет дела до нас… Как быть бедному человеку?
Появляется Акафистов.
Акафистов(издали). Юлай, звони
Юлай(звонит). Неужели ничего не будет?..
В зале первого класса. Полутьма. В то же утро. За стойкой — Лукерья. В зале — Акафистов.
Акафистов(нервозен, настроен дурно). Чаю, чаю, покрепче, Лукерья Фоминишна… Сверх дежурства ночь напролет не спал. События. Где супруг?
Лукерья. От этих самых событиев он рассудка лишился. В святость ударился, монашку в дом впустил, — страшней бабы не видала, кикимора кикиморой, — вместе молятся и псалмы царя Давида поют… [91] Как царь-батюшка, еще царствует?
Акафистов. Царствует.
Лукерья. Монашка эта нас утешает: беспорядкам скоро конец. Знаки какие-то видит.
Акафистов. Какие там знаки! В губернии усмиритель появился, есаул Каблуков, а вы ничего не слышите. Говорят, что усмирители пускают в ход страшное оружие, которое называется пулеметом… мировая новинка… но не верится. (Принимая чай.) Готовьтесь к большой выручке, Лукерья Лукинишна…
91
Псалмы царя Давида — религиозная традиция приписывает авторство псалмов израильскому царю Давиду.
Лукерья. Какая же я Лукинишна?
Акафистов. Простите. Тут не то, что ваше, а собственное имя-отчество позабудешь. Курьерский у нас застревает. События.
Лукерья. А почему ж он застревает? С паровиком что?
Акафистов. Забастовка.
Лукерья. Спаси и помилуй… Вы серьезно?
Акафистов. Шутки плохие.
Лукерья. Так, может быть, и нам закрыться? А то придут эти самые анархисты-бомбисты, как оправдаешься?
Акафистов. Перед бомбистами оправдываться не придется, а перед усмирителями — того гляди. Закрывать буфет не рекомендую. Выручайтесь.
Лукерья. А как же при забастовке жизнь будет проистекать?
Акафистов. Как проистекала, так и будет проистекать. Но возможны всякие неожиданные и опасные обстоятельства.
Лукерья. Неужели правду говорили, что вы, Прокофий Карпович, социалист.
Акафистов. Социалист ли я? Да, конечно, Лукерья Фоминишна, я социалист.
Входит Костромин. Он с мешком, какие в те времена брали в дорогу.
Костромин. Курьерский опаздывает?
Акафистов. А вы-то мне как раз и нужны, Григорий Михайлович. Не торопитесь. Ехать некуда. Поезд дальше Ландышева не пойдет. В России железнодорожная забастовка.
Костромин. Не пойдет?
Акафистов. Не пойдет. А вы стремитесь на простор кипучих волн жизни?