Собрание Сочинений в двух томах. Том Первый. Стихотворения

Елагин Иван

* * *

Вот мои комнаты светлые, ясные.Окна с огромными ветками ясеня.Ваза на столик поставлена с розами,В гости ко мне все друзья мои позваны.Слышно, как ветки за окнами возятся.Только у двери ни стука, ни возгласа,Только уж слишком светло и торжественно,Слишком возвышенно небо развешено,Слишком он холоден, свет этот брызнувший,Слишком прозрачный и слишком он призрачный,Кажется — это не розы на столике,А над хрустальною вазою сполохи.Ваза, и розы, и ветки за стёклами,Небо закатное с кровоподтёками, —Сколько простора, и света, и воздуха!Но ни один не явился из позванных.Я разминулся с друзьями во времени,Где-то они за окном, за деревьями,За океаном, за всеми закатами,Где-то затеряны, где-то запрятаны,Может быть, даже вас нет на земле еще,Круглой земле между звезд зеленеющей,Где для меня было самое высшее —Это мгновенье и это двустишие.Может быть, встретимся где-нибудь в воздухеНа подвесном, на приснившемся мостике,И покачаемся по небу наискось,Там, где осанисто плавают аисты.

* * *

Т. и А. Фесенко

Мой город грозный, город грандиозный,Под

небом звездным, сам, как небо, звёздный.Он весь в кометах, весь он в метеорах,И сполохов на нем навален ворох.В прожекторах, в светящихся рекламахОн полыхает, как волшебный замок.И Млечный путь не возгордился чтобы,Есть Встречный путь — ночные небоскребы!Каскадом, звездопадом, светопадомАвтомобили мчат по автострадам.И проносясь в автомобильном гуде,Мы за рулем кентавры, а не люди.Аэропланы, блещущие хромом,Соперничают с молнией и громом,И океанский пароход нежданноПросвечивает четверть океана,И входит в порт качающимся, длинным,В пять этажей пылающим камином.А мы всю ночь валом куда-то валимПо вертикалям и горизонталям.В такую высь нас подымают лифты,Откуда слышны ангелов молитвы.Но лифтов металлические кубыНе к ангелам несут — в ночные клубы,Где джаз звенит на крыше небоскрёбаИ негр поет с завывом и захлёбом.Мы по ночам все выброшены вверх,В какой-то многоцветный фейерверкАрен, эстрад, экранов, галерей,В мой город всех ветров и всех огней,В мой город всех огней и всех ветров,Где погибаем мы от катастроф…

* * *

Жил Диоген в бочке —Битник прямой с виду.Носил, подвязав шнурочком,Латаную хламиду.Лепешка да кружка водыНа камушке под рукой.И окромя бороды —Собственности никакой.Простите, забыл совершенно:Фонарь был у Диогена.И этот чадящий снарядТаскал Диоген упрямый.Что было, на мой взгляд,Сущей саморекламой:Дескать, народ, кумекай,Куда это мы прём.В поисках человекаШествуем с фонарём.Эх, Диоген, приятель,Эх, Диоген, дружок!Даром ты время тратил,Зря фитили ты жёг!Послушай-ка, Диоген, —Выброси свой рентген!Зряшным ты занят делом:Человек не бывает целым.Человека на сто черепковВремя ломает сразу,А потом в теченье вековСобирают его, как вазу.Начнут собирать с осколка,А этих осколков сколько?Шел я Английским парком,Осенью шел я мюнхенской —И сероглазой баваркеПрямо в зрачки я плюхнулся.Когда-нибудь вам придётся,Искатели черепков,Вытаскивать, как из колодца,Меня из ее зрачков.Бессонно сереют лица,И без единого проблескаВсё еще где-то длитсяУжас ночного обыска,И всё еще под наганомЯ у стены стою.Где? Под каким курганомНайдут эту ночь мою?Какою землечерпалкойРазворошат ониНабросанные вповалкуНочи мои и дни?И кто-нибудь интереснойНаходкою изумлён,Скажет: смотрите, треснулПо сердцевине он!В пазухе темной ямыЮность найдут мою.Разве я тот же самыйВ баре нью-йоркском пью?Лихо бокалом звякая,Празднично пью при свечах.Со мною поэт — гуляка,Бабник и весельчак.Девочка из БоготыСмеется за нашим столом,И годы идут, как готы,В снегу за ночным стеклом.Звезды в бокалы капают,Тонут в вине сиреневом,И кто-то уже откапываетНас, занесенных временем…Куда тебе, Диоген,С твоею коптилкой зряшной!Попробуй, найди мой деньВчерашний иль позавчерашний, –День, что уже прожитИ отбыл во тьму веков.Кто же меня сложит,Как вазу из черепков?

ДРАКОН НАД КРЫШЕЙ

* * *

Сурово и важноВетки скрипят на весу.Как деревьям не страшноНочью, одним, в лесу?Валится тучи темная башня,А им не страшно!Птица ночная крикнет протяжно,А им не страшно!Ветром они ошарашены,А им не страшно!Только вздохнут тяжко,Да месяц блеснет — стекляшка,Словно смахнет слезу.Как деревьям не страшноНочью, одним, в лесу?А может — не в силах сдвинутьсяИ потому стоят, не бегут,А я вот живу в гостинице,А зачем — понять не могу.Гостиница многоэтажна,И мне в гостинице страшно.Кругом какие-то темные шашни —Страшно!Заревом красным окно закрашено –Страшно!И чего я мытарюсь?Пойду к нотариусу,Постучу в дверь его.Войду и скажу:— Я хочу быть деревом!Я хочу, чтобы было заверено,Что такой-то, такой-то — деревоИ отказался от человеческих прав.В зелень себя разубрав,Он теперь стоит у ручьяНа страже.И ему по ночамНе страшно.

ОТВЕТ

Попробуйте меня от века оторвать!

О. Мандельштам

Насмешливый голосПо телефонномуПроводу.И все по тому жеНеугомонномуПоводу.Стихи сочиняете?Стали поэтом горластым.Стихи начиняетеВсяким ненужным балластом.Рычанья растративши,В горле мозоли натёрши,Хрипит ваша муза —Ораторша.И резонёрша!И локти притиснув,Кидается в самую давку,Торгуется с жизнью,Стучит кулаком по прилавку!Хрипи — не хрипи,А чем дальше — тем хуже и хуже.Поэзия — то, что внутри,А не то, что снаружи!— Мой враг телефонный!Я всё это слышал частенько.Хотите, чтоб я умилённоИ тенькал и тренькал?Мне этого мало!Поэт не рождается, чтобыКопаться в анналахСвоей драгоценной особы.Я здесь.Я со всеми.С моею судьбою земною.Снаряд баллистический – времяСвистит надо мною!И что мои ахиИ охи,И все мои вздохиВ обвале и крахеИ

грохоте целой эпохи?Меня не отделишьОт времени. С ним не рассоришь!Я сын его гульбищ и зрелищ,Побоищ и сборищ!Я сын его торжищИ гноищ, позорищ и пиршеств!Меня не отторгнешьОт времени. С мясом не вырвешь!Ракеты, ощерясь,Хрипят в межпланетных просторах,А вы мне про шепот, про шелест,Про лепет, про шорох?!Лечу вышиноюСтремительно, гибельно, круто —И стих для меня — вытяжноеКольцо парашюта.

* * *

Пробивают в асфальте дыруИ сажают в нее деревцо,Чтоб шумело оно на ветруИ кидало мне листья в лицо.И окно пробивают в стене,Чтобы вставшая из-за мостаДо рассвета качалась в окнеГолубая большая звезда.Видно, так на земле повелось, —У художника та же судьба:Пробивают нам душу насквозь,Чтоб запела душа как труба.Птица бьет изо всех своих силПротив ветра упрямым крылом.Бог вселенную всю проломил,Чтобы небо поставить в пролом.

* * *

Марианне Сапроновой

Море упрашивало: «Паша, Паша…»Но Паша, должно быть, ушла домой,И море, целую ночь не спавшее,Разрыдалось белой-белой каймой.А в море, у берега, жилиКамни большие-большие.Там чайки хаживалиИ купальщики.Девочки пляжные,Пляжные мальчики.И по буграм каменистымЗвякало море монистом.Когда гроза ломала шпагиНа сцене грозно-показной,Я ставил птичку на бумаге.Бог ставил чайку над волной.

* * *

На луне ни звука,Ни шороха.На луне ни друга,Ни ворога,Ни бурьяна,Ни чертополоха.Как нирвана —Ни стона, ни вздоха.Только тишь,Только тени-громадины,Только камень-голышДа впадины.Небо смерклось.Студеным мракомОбложило со всех сторон.Членистоногою раскорякойСел на поверхностьЛуныАполлон.Сел и выставил глаз-конусНа лунную оголённость.На луне всегда — как перед бурей,На луне всегда — как пред грозой,Ни травинки,Только бурый, бурыйШлак,Древнее, чем палеозой.Даже воздух кажется массивным.На луне всегда — как перед ливнем.Только всё на луне неизбывно,Всё застыло, и сдвинуть нельзя.Не бывает ни бури, ни грома, ни ливня,Ни грозы, ни дождя.Только душный сияющий чад,И в чаду этом душном стучатИ звучатНебывалым концертом,Сонатой Аппассионатой,Сердце с сердцем —Сердца астронавтов.Ты, земля, пролетаешь во мраке,Звезд блестит над тобою пыльца.На тебе, точно красные маки,Расцветают сердца.Ты сердца, как букеты,На другие бросаешь планеты.И своими сердцамиМиры наделя,Как дарами,Твои дети,Земля,Играют шарами-мирами.

СО ДНА

Сергею Бонгарту

За день выжало, уморило.Шторы наглухо! Дверь замкну!Погружается субмаринаВ океанскую глубину.Люк завинчивай впритирку,Закрывай иллюминаторы,Я забьюсь в свою квартирку,Как на дно упрятанный.На житейскую поверхностьПерископ не выставлю,Ослепительно низвергнусьВ темень аметистовую.Я нашел себе странуТу, что научиласьПогружаться в глубину,Точно Наутилус.И пускай в подводном иле,Отдаваясь гулами,Шастают автомобилиТемными акулами,И кидаются в меняСветовыми сваями, —Комнатушечка-броня,Ты непробиваема!Ты непробиваема,Ты неуязвима!И акулы стаямиПроплывают мимо.Мне не надо ЛСДИли кокаина.Я ночую на звездеИз аквамарина.Жил на пятом этаже,Да уплыл с квартирою,И на дне морском ужеЯ фосфоресцирую!Я плыву подводной спальнею,И до утренней зариНа поверхность социальнуюЯ пускаю пузыри.А ученый дяденька,Чистенький и гладенький,Где-то в кабинетикеВ дебрях кибернетики.У приборов топчетсяБородатый агнец.И больному обществуСтавит он диагноз.«В наш период атомныйДля леченья сердца, —,Говорит он, — надобныВзрывчатые средства!Этим человечествоСразу же излечится!Людям в наши временаПомогает дивноТуча, ежели онаРадиоактивна!Приходите все погретьсяВ золотых лучах прогресса!»Он, как петрушка площадной,Выскакивает над страной.И, щупленький и сухонький,С морщинками на личике,Он сам себе на кухонькеПоджаривает блинчики.Но хоть пожить он любит вкусно,Хоть любит чай с вареньем он,Как современное искусствоПочти что он развоплощён.Почти прозрачен,Совсем спрессован,Он не иначеКак нарисован.Но взрывы так красноречивы,Что все кругом потрясено,И до меня доходят взрывыНа аметистовое дно.Я знаю: вселенная где-то изогнута,И Бог по вселенной гуляет инкогнито.А тут человек, непонятный, как призрак,Швыряется взрывами в огненных брызгах!И я убегаю побежкою волчьейИ прячусь за всей океанскою толщей.Ночной темнотою укрыт, как щитом,Я выдумка тоже. Я тоже фантом.Я тоже нелепица, дикость, абстракт,И снюсь я кому-то сквозь лунный смарагд.И я, уходящий все глубже и дальше,И тот — на поверхности жизни — взрывальщик –Далеким потомкам в столетье ином —Покажемся оба чудовищным сном.Но знаю: меня они все-таки вспомнят,Заглянут ко мне в аметистовый омут,Моим одиночеством темным звеня,Как груз потонувший, подымут меня.

* * *

Вы говорите, якобыПоэты одинаковы.Попробуйте всмотреться —По-разному отмечены:Тот пишет кровью сердца,А этот — желчью печени.Кто пишет потом, кто слезой,Кто половою железой.Один, как бас-профундо,Гудит на вас простудно.Другой берет одни верхиНежнейшим колокольчиком,А я, мой друг, пишу стихиГлазного нерва кончиком.А что мне делать с красотой,В мои глаза накиданной?С такой крутой, такой литой,С такою неожиданной?