Собрание сочинений. Том 46 часть 2
Шрифт:
«Рикардо, по-видимому, придерживался весьма странных и крайних мнений относительно ограниченности функций, выполняемых золотом и серебром при урегулировании международных балансов. Рикардо жил во время споров, вызванных рестрикционным актом , и настолько при¬вык рассматривать все сильные колебания вексельного курса и цен на золото как результат чрезмерных выпусков банкнот Английским банком, что одно время он едва ли готов был допустить, что может существовать такая вещь, как неблагоприятный баланс платежей по внешней торговле… И он так мало принимал в расчет функции, выполняемые золотом при та¬ких урегулированиях, что даже предсказывал, что отливы золота в связи с его экспортом прекратятся, как только будут возобновлены платежи наличными и будет восстановлен металлический стандарт денег (см. [Мг.] Ricardo’s Evidence before the Lords’ Committee of 1819 on the Bank of England , стр. 186)».
«…Но после 1800 года, когда бумажные деньги совершенно вытес¬нили золото в Англии, наши купцы действительно перестали нуждаться в золоте, ибо вследствие беспокойного
[VII—61] «Цена есть денежная стоимость товаров» (Hubbard. The Currency and the Country. London, 1843, стр. 33).
«Деньги всегда обладают способностью обмениваться на то, что они измеряют, и количество их, требующееся для целей обмена, должно изме¬няться, конечно, соответственно количеству имущества, подлежащего обмену» (J. W. Bosanquet. Metallic, Paper, and Credit Currency. London, 1842, стр. 100).
«Я готов допустить, что золото есть товар, пользующийся столь всеобщим спросом, что оно всегда может господствовать на рынке, что оно всегда может купить другие товары, тогда как другие товары не всегда могут купить золото. Рынки всего мира открыты для золота как такого товара, на котором меньше теряешь при каком-нибудь непредвиденном Случае, чем на любом другом экспортируемом товаре, который может по своему количеству или качеству оказаться не соответствующим обыч¬ному спросу той страны, куда он посылается» (Th. Tooke. An Inquiry into the Currency Principle. 2nd edition. London, 1844, стр. 10).
«Необходимо иметь весьма значительное количество драгоценных металлов, применимых и применяемых в качестве наиболее удобного средства урегулирования международных балансов, так как они являются таким товаром, который пользуется более всеобщим спросом и рыночная Стоимость которого менее подвержена колебаниям, чем рыночная стои¬мость какого бы то ни было другого товара» (там же, стр. 13).
Причины повышения цены слитков над монетной ценой согласно Фуллартону:
«Вследствие стирания монеты утратили 3—4% своего стандартного веса; …уголовные законы запрещали переплавку и вывоз монет, в то время как торговля металлами, из которых изготовлялись эти монеты, оставалась совершенно свободной. Однако эти причины оказывали влия¬ние лишь при неблагоприятном вексельном курсе… Но рыночная цена золотых слитков в 1816—1821 гг. всегда понижалась до уровня банков¬ской цены на слитки, когда вексельный курс был благоприятен для Англии;; при неблагоприятном курсе никогда не поднималась выше того уровня, который возмещал бы лицам, переплавлявшим монеты, ухудшение их вследствие износа и риск уголовного преследования за переплавку монет» {Фуллартон, цит. соч., стр. 7—9). «Начиная с 1819 г. до настоящего вре¬мени среди всех превратностей, которым подвергался денежный рынок в течение этого насыщенного событиями периода, рыночная цена золота ни в одном случае не превышала 78 шиллингов за унцию и не падала ниже 77 шиллингов 6 пенсов, так что максимальная разница составляла только 6 пенсов на унцию. Даже подобный размах колебаний был бы теперь невоз¬можен; ибо только вследствие нового ухудшения монеты имело место столь незначительное повышение, как l1/2 пенса на унцию, или около 1/6% выше монетной цены, а падение до 77 шиллингов 6 пенсов целиком объяс¬няется тем обстоятельством, что банк одно время считал нужным устано¬вить эту норму как лимит при покупке. Но эти обстоятельства теперь уже отпали. В течение ряда лет банк имел обыкновение принимать зо¬лото, доставляемое ему для чеканки, по 77 шиллингов 9 пенсов» (т. е. банк прикарманивает 11/2 пенса за чеканку, которую монетный двор произво¬дит для него бесплатно); «и как только производящаяся теперь перече¬канка соверенов будет закончена, будет создано надежное препятствие, пока деньги снова не ухудшатся, для всякого будущего колебания цены золота в слитках на нашем рынке сверх мелкой разницы между 77 шиллингами 9 пенсами, выплачиваемыми банком, и монетной ценой в 77 шиллингов 101/2 пенсов» (там же, стр. 9, 10).
Противоречие между деньгами как мерой и эквивалентом, с одной стороны, и деньгами как средством обращения. В по¬следнем случае стирание, уменьшение металлического веса. Еще Гарнье заметил, что
«если бы несколько изношенный экю ценился несколько дешевле совсем
(«В царстве минералов естественным образом ищут и выбирают мате¬риал, предназначенный для накопления» [там же, стр. 7].)
«Так как очевидно, что монеты, по самой природе вещей, должны всегда, одна за другой, подвергаться обесценению уже вследствие обыч¬ного и неизбежного износа (не говоря уже о том, что всякая операция по замене неполновесных монет полновесными дает стимул для махинаций целого легиона «players» и «sweaters» ), то физически невозможно на какое бы то ни было время, даже на один день, полностью изъять из обращения неполновесную монету» («The Currency Theory reviewed» etc. By a Banker in England. Edinburgh, 1845, стр. 69—70).
Это написано в декабре 1844 г.; комментируется влияние незадолго перед тем опубликованных в одном письме в газету «The Times» обращений [proclamations], касающихся непол¬новесных золотых монет. (Следовательно, затруднение: если не принимать неполновесных денег, то всякий стандарт нена¬дежен; если их принимать, то открыты настежь двери мошенни¬честву, и получается тот же самый результат.) Поэтому в связи с вышеупомянутыми обращениями говорится:
«Их фактическим результатом было опорочение всех обращающихся золотых монет как ненадежного и незаконного средства для денежных сделок» (цит. соч., стр. 68, 69).
«По английскому закону, если в золотом соверене не хватает больше чем 0,774 грана, то он уже не должен иметь хождения. Относительно сере¬бряных монет такого закона нет» (W. ff. Morrison. Observations on the System of Metallic Currency. London, 1837, стр. 54).
Утверждение сторонников currency principle , что «стои¬мостъ денег, находящихся в обращении, зависит от их количе¬ства» (Фуллартон, цит. соч., стр. 13). Если дана стоимость денег, а с другой стороны, даны цены и количество сделок {а также скорость обращения), то, конечно, может обращаться только определенное количество денег. Если даны цены и масса сделок, а также скорость обращения, то количество обращаю¬щихся денег зависит исключительно от стоимости денег. Если дана эта стоимость и скорость обращения, то количество обра¬щающихся денег зависит исключительно от цен и массы сделок. Количество, таким образом, оказывается определенным. Поэтому если обращаются символические деньги — простые знаки стоимости, — то от стандарта, который они представляют, зависит, какое количество этих денег может обращаться. Отсюда делают ложный вывод, что только количество определяет их стоимость. Например, не может обращаться одинаковое коли¬чество бон, представляющих фунты стерлингов, и бон, пред¬ставляющих шиллинги.
[18) КАПИТАЛ, ПРИНОСЯЩИЙ ПРИБЫЛЬ, И КАПИТАЛ, ПРИНОСЯЩИЙ ПРОЦЕНТЫ]
[VII—62] Капитал, приносящий прибыль, есть действитель¬ный капитал, такая стоимость, которая одновременно воспроиз¬водит и умножает себя — и остается равной себе предпосылкой, отличающейся от самой себя как ею созданной прибавочной стоимости. Капитал, приносящий проценты, есть опять-таки чисто абстрактная форма капитала, приносящего прибыль.
Когда капитал положен как приносящий прибыль соответ¬ственно своей стоимости (предполагая определенный уровень производительной силы), тогда товар или товар в его денежной форме (в соответствующей ему форме самостоятельно обособив¬шейся стоимости, или, как мы можем сказать теперь, в форме реализованного капитала) может вступить в обращение как капитал; капитал может стать как капитал товаром. В этом случае это — капитал, данный взаймы на проценты. Форма его обращения — или обмена, которому он подвергается, — яв¬ляется тогда специфически отличающейся от той формы, которая до сих пор рассматривалась. Мы видели, каким образом капи¬тал полагает себя как в определении товара, так и в определении денег; но это происходит лишь постольку, поскольку оба определения являются моментами кругооборота капитала, в которых он попеременно реализуется. Это лишь мимолетные и постоянно вновь возникающие способы его существования, моменты его жизненного процесса. Но капитал как капитал не стал сам моментом обращения, самый капитал как товар. Товар не был продан в качестве капитала, и деньги не были проданы как капитал. Одним словом, ни товар, ни деньги — а нам собственно следует рассматривать лишь последние как адекватную форму — не вступили в обращение как стоимости,) приносящие прибыль.
[19) ВЫПИСКИ ИЗ РЕЦЕНЗИИ НА КНИГУ МАКЛАРЕНА]
«Макларен говорит:
«Г-н Тук, г-н Фуллартон и г-н Уилсон рассматривают деньги как товар, обладающий внутренней стоимостью и обмениваемый на другие товары соответственно этой стоимости, а не только в зависимости от имею¬щегося в данное время предложения монет, и они вместе с д-ром Смитом, предполагают, что вывоз золотых слитков имеет место независимо от состояния денежного обращения, для урегулирования баланса между¬народных долгов и для уплаты за товары вроде хлеба, на которые нео¬жиданно возникает спрос, и что экспортируемые слитки берутся из фонда, который не входит в состав внутреннего обращения и не влияет на цены, но откладывается специально для этой цели… Трудно объяснить, каким способом драгоценный металл, который, по их словам, откладывается для этой цели и не влияет на цены, может не подчиняться законам спроса и предложения и, хотя существует в форме денег, лежащих без употребления и предназначенных для закупок, не применяется для этой цели и не влияет на цены возможностью подобного рода применения его».