Собрание сочинений. Том 6

де Вега Лопе Феликс Карпио

Клавела

По словам Фенисы, граф Стал ее любви предметом. Ей сочувствовала б в этом Я, любовь ее поняв,— То же было и со мной; Я могла ей все простить бы, Если б замысел женитьбы Вдруг не стал ее мечтой. Хочет, чтобы граф от брата Моего ее увез.

Тельо

В чем же глупость?

Клавела

Твой вопрос Непонятен.

Тельо

Виновата В том Фениса, что она Тайн

твоих совсем не знала. Знала б их она сначала, Промолчать была б должна. Говорила и со мною, Но вреда-то в этом нет.

Клавела

В ревности огромный вред. Тельо! От тебя не скрою: С ней я прямо объяснюсь, Я убить ее готова. И убью — даю в том слово!

Тельо

Потеряешь все, клянусь!

Клавела

Соглашусь и на потерю, Лишь бы больше не страдать.

Тельо

Что ты?

Клавела

Лучше все отдать. В примиренье я не верю. Потеряю жизнь, и честь, Графа, — пусть идет все прахом! Непреодолимым страхам Лучше гибель предпочесть.

Тельо

К другу как-то раз пришел Гость один. Густого сада Им была мила прохлада; Он велел поставить стол Возле самого колодца, Но сердитая жена, Ревностью раздражена, С мужем начала бороться. Тут передалась супругу Часть ее безмерной злости, И они, забыв о госте, Стали поносить друг друга. И тогда жена в припадке Бешенства, почти в бреду, Вдруг в колодец всю еду Побросала без оглядки. Гость внезапным этим бедам Удивился, но не стал Упрекать их, стол он взял И швырнул в колодец следом. «Что с тобой? В своем уме ли Ты?» — хозяин тут ему Крикнул. Гость же: «Не пойму. Думал, угостить хотели Вы меня на новый лад. Там внизу царит прохлада, Вниз сойдем и льда не надо — Там нас воды охладят». И когда сейчас ревниво Хочешь ты расстаться с тайной, В страстности необычайной Ты близка к тому порыву Гостя, что швыряет стол Прямо в глубину колодца — Так же и тебе придется Свой оплакать произвол. Но невмочь уж графу стало Ждать с тобою разговора. Он меня послал, сеньора, Чтоб ты от меня узнала, Что сегодня он придет,— Насмерть он готов сражаться.

Клавела

Нет, не должен он пытаться Приходить, его приход Был бы гибели подобен. Ночью ждет в засаде брат.

Тельо

Не боится граф преград.

Клавела

Час любой другой удобен, Граф бы мог потом прийти.

Тельо

Я не знаю здесь лекарства. Даже если б встали царства С войском на его пути, Выполнит свое желанье.

Клавела

Что ж, я ожидаю с верой.

Тельо

Он — Леандром, ты же — Геро Будьте, словно бы в преданье. [67] Свет в твоем увидит взоре И тогда

спасется сам, Хоть, вздымаясь к небесам, Будет бесноваться море.

САД ПРИ ДВОРЦЕ. НОЧЬ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

67

Он Леандром, ты же — Геро Будьте, словно бы в преданье — см. прим. 6.

Роберто, Арнальдо, Сельо.

Роберто

Он не приходил, должно быть, Но надеюсь, что придет он Вовремя, пока мы здесь.

Арнальдо

Так, сеньор! Пока востоку Не завидится заря В украшеньях с позолотой Из лучей, мы подождем.

Сельо

Знает он, что охраняешь Ты проход сюда ревниво, Что стоишь перед решеткой,— Как дерзнуть прийти он может?

Роберто

Думаю, что ты напрасно На виду стоишь, Арнальдо. Может он, тебя увидев, Сразу повернуть назад. Коли спрячешься, тогда мы Выследим его наверно. Если он увидит стольких Недругов, тогда опасность Вынудит его уйти. Так охотник осторожно Прячет сети и ловушки В травах, между веток, чтобы В них попались беззаботно Птицы и лесные звери. Если ж западню увидят — Невозможно обмануть их.

Арнальдо

Чу! Не он ли? Слышишь шорох?

Роберто

Отойдемте-ка в сторонку!

Сельо

Нас увидит — убежит он.

Арнальдо

Не заметит — ночь темна.

Роберто

Ревность! Ты меня погубишь!

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же, дон Манрике и Тельо.

Дон Манрике

Ты, любовь, ведешь меня, Дай же мне такую силу, Чтоб я стал неуязвимым Для могущества и власти! Подвергаться испытанью — Шаг отчаянный, быть может, Но ведь было б малодушьем Потерять любовь без боя.

Тельо

Честь внушает нам такие Изреченья, что порою, Толком их не понимая, Можем с жизнью мы расстаться. Если ночью нападают Пятеро на одного, Разве по законам чести Должен он сражаться насмерть? Это было бы неверно,— Ведь законы права шпаги Можно толковать различно, Здесь возможны разночтенья. Полководца к отступленью Вынуждает превосходство Неприятельского войска, Это на войне возможно. Разве должен в одиночку Биться с пятерыми рыцарь? Если он не дон Диего,— Этот сочинитель наглый Всех романсов о дуэлях,— Будь он Гектором самим, Цезарем, иль Киром, Сидом, [68] Все равно не устоял бы.

68

Будь он Гектором самим, Цезарем, иль Киром, Сидом. — Перечисляются величайшие военачальники разных веков и народов: троянский вождь Гектор (см. прим. 21), римский полководец Кай Юлий Цезарь, персидский царь Кир, испанский герой Сид (см. прим. 18).