Никто не пел, не говорил стихами,Все было в той же прозе, как всегда,А высоко над старыми домамиМерцала нежно первая звезда.Темнело небо. В сумрачных просторахНочь заполняла мраком пустоту,Но снег белел на крышах и заборах,Деревья были как весной в цвету.Синели тени веток на сугробах,Мерцали звезды, отражаясь в них…Здесь на земле лишь мертвому у гробаПсаломщики еще читают стих.
Жмурки
Сверчок на небеса попал.Жалея землю цверенчит:— Прыжок
я плохо рассчиталИ сам созвездием горит.На землю льется лунный свет,Со светом вместе дивный звон.Выходит в сад седой поэт,Сверчка не может видеть он.В пустыне лунной никого,Не слыша шелеста кругом,Он чувствует, что у него —Глаза завязаны платком.Он руки вытянул вперед,За каждым шорохом следит,То подойдет, то отойдет,Прислушается, постоит.Похожа явь на страшный сон:Все кажется ему, что тот,Кого сейчас поймает он,Повязку с глаз его сорвет.О, если б знал поэт седой,Что только маленький сверчок,Простой сверчок, никто иной,С его лица сорвет платок.
«Взмахнул рукой — рука сломалась…»
Взмахнул рукой — рука сломалась.Ступил ногой — нога долой —И голова моя сорвалась,Но думаю я головой:«О, бедные мои пружины,О, бедные мои винты!»На невеселые картины —Хозяин смотрит с высоты.Он к неизбежному распаду —Ума не может приложить».Меня обуревает радость —Не нужно жизнью дорожить!Я вижу новыми глазами,Как в незапамятной дали,За белоснежными веками —Святая рать лежит в пыли,Богатыри в чудесных шлемах,Я слышу пение стрелы…И молнии вокруг эдема,И молнии вокруг земли!
Рок
Твоей ли жертве избежать петли,Твоих ударов и твоих гонений?Но слово в строчке виновато ли,Что на него упало ударенье?Не виновато!.. Так судьба людейВсегда считалась только с ритмом вечным,И тем она и выше, и светлей,Чем кажется на вид бесчеловечней.
Из газет
Титанические мечты,Жюльверновские химеры.Обезумевшие китыВыбросились на берег.Да и виновник самОтравы своей боится,И, подобно китам,В иные миры стремится.Уже полетел пророкПодыскивать место людям.Явно подходит срокВыбрасываться отсюда.
«Говорится —“побежденным горе”…»
Говорится — «побежденным горе»,Но поется — «горе не беда».У меня есть родина, которойУ других не будет никогда.Только я за темными горами,Вдалеке от родины своейНаучился говорить стихами,И влюбленно думаю о ней,Все, что было скверным забываю.Так по райским пущам и садам,Изгнанные первыми из рая,Тосковали Ева и Адам.
«Поникшие листья обломанной ветки…»
Поникшие листья обломанной ветки,Любимое солнце не даст вам награды.Что было недавно живительным светом,То стало смертельно-губительным ядом.Вы были вершиной, теперь шелеститеНе золотом осени — зеленью черной…Но дерево ваше шумит, посмотрите,Новой вершиной от старого
корня.
«На небольшом лотке у бабы…»
На небольшом лотке у бабыЗастыли в мертвых позах крабыНет солнца, моря, нет песка,Как видно, крабы околели.Толпятся люди у форели,Замерзла баба у лотка.Но к счастью бабы — так бывает;Базарных толп торговый гамПриблизился, напоминаяШум волн бегущих к берегам.И полуоживая, крабыЗашевелились на лотке,И покупательница к бабеПодходит с сумочкой в руке.
Путаница
Лучи опустили свои молодые ресницы,Сквозь листья густые, на спелый овес при дороге.И дремлет природа. Ей, может быть, иначе снитсяВсе то, что и мне начинает казаться в итоге.Я, может быть, сон для деревьев неясный и зыбкий.И кажется им, что от этого сна не проснуться.И каждая ветка качается в солнечной зыбкеИ силится к сну своему наяву прикоснуться.
Гроза («В просторе ангелы стоят…»)
В просторе ангелы стоят.Мне между ними стать велят.За рядом ряд, за рядом ряд,Все в голубом снегу.За взглядом, — взгляд, за взглядом — взгляд —Я в огненном кругу.Нежнейший луч, из всех лучей — веселый луч зари.И даль за молнией видна,И солнце не горит —Горит, горит голубизна.И плещет вихрь и бьется ночь, и мрак течет рекой,И прах над клеткой старых мест —Метелью ходит. Первый зной,И первый свет, и первый крестЛаскает первого коня, под голубым богатырем,И изумрудные глаза у белоснежного коня — грозят из туч.И зеленеет снежный меч. Слепой идет с поводырем,И пахарь давних лет —Идет за сивкой и сохой. Притянут луч —К стогам, к березам и согретРаспаханной земли откос.Дымится паром борозда, по ней грачи бегут.И в тихой нежности березЗаросший блещет пруд.И вновь повергнут блеск в ничью… Зачем он звал?Зачем в ничтожестве держал? зачем ласкал?И обещаньем слух поил:Дать силу крыл, для светлых сил?
«Людьми немало вещих снов забылось…»
«Тень от невидимого»
С.И. Шаршун
Людьми немало вещих снов забылось.Но иногда случалось даже мнеПочувствовать, что жизнью повторилосьТо, что я видел некогда во сне.Я не скажу, чтоб это было что-тоБольшое, важное — скорее пустяки:Увижу вдруг, как улыбнется кто-то,Поправит волосы, или очки.И с этого момента вспоминаяСвой давний сон, я знаю наперед,Что сновиденью точно подражая,Допустим, с полки книга упадет,Мой собеседник чаем поперхнется,Автомобильный загудит гудок —И снова с повседневностью сольетсяПророчества неясный ветерок.
«У берега в молчаньи музыкальном…»
У берега в молчаньи музыкальномСпадают ветки в солнечном тепле.Трепещут и колышутся печально,И отражаются в речном стекле.Лучи скользят, сквозь трепет неустанный,В холодную прозрачную волну.И падает зеленый лист нежданно,И тень его плывет за ним, по дну.Мы впереди искали наслаждений,Искали славы, счастья и наград,И вдруг остановились в умиленьиПред тем, что было двести лет назад,
