Сочинения русского периода. Стихи. Переводы. Переписка. Том 2

Гомолицкий Лев Николаевич

 Очень рад был узнать из письма и отчета о докладе, что словарь наш подвинулся столь далеко. Из варшавских стоит лиш (и это вполне беспристрастно) включить А.А. Кондратьева (бедный, теперь бежав с Волыни, клеит тут бумажные мешки для магазинов за 8 зл. в неделю), Г.В. Клингера, С.В. Барта (его книги: Камни. Тени 1934 (В<арша>ва), Душа в иносказаньи 1935 (Парабола), Письмена 1936 (В<арша>ва), Ворошители соломы 1939 (В<арша>ва)), А.С. Домбровского (роман Иван Калюжный, изд. Рус<ская> Кн<ига>. Таллинн) ^[509] – остальные дилетанты. Я перед войною самой издал книгу о зарубежной поэзии Арион (Париж) – не знаю, достигла ли она Вас. Издал бы Цветник, но не успел.

509

 Даты выхода книг вписаны Гомолицким над строкой.

 На могиле я часто бываю. Там у меня теперь не одна эта могила: оба Хирьяковы (Евгения

Сем<еновна> и Ал<ександр> Мод<естович>) и могила моего деда, который был начальником Цехановского уезда ^[510] . На могиле Д.В. Ф<илософова> стоит низкий крест северный с крышей (как он просил в посмертном письме) с деревянной табличкой (только имя и даты) и кивотом с копией (мною сделанной) Ланского Нерукотворного Спаса ^[511] . Для меня эта могила как могила родного отца.

510

 Ср. мотив ненайденности могилы деда – в поэме «Варшава» (1934).

511

 См. об этой иконе: А.Н. Грабар. Нерукотворный Образ Ланского собора (Прага, 1930) (. Вып. 3).

Искренне сердечно Ваш

Л. Гомолицкий.

Herrn

V. Bulgakov

Russisches Kultur-Historische

 Museum

Prag II

Quergasse 2

Protektorat Tschechen und M"ohren

L.Gomolicki

Koszykowa 33 m. 53

Warszawa

General Gouvernement

Автограф.

121. Гомолицкий – Булгакову

5. III. 41

Дорогой Валентин Федорович,

 в дополнение к письму, которое недавно послал, отвечая на Ваше, посылаю на хранение в Музее свои юношеские стихи «Отроческое» и отрывки 10 главы «Совидца» (отрывки 9-й буду посылать по мере написания). В Отроческом есть план издания Стихов и поэм – на всякий случай, если самому мне не удастся его осуществить, а когда-нибудь и кто-нибудь заинтересуется моими писаниями. Редакция Цветника и Ермия последняя: как прислал Вам в январе (только в Ермии в примечаниях прошу вычеркнуть всю первую часть, относящуюся к названию книги; останутся примечания к поэмам Домик в Коломне и Встреча).

 Получили ли Вы мой ответ? Рукописи мои одновременно послал тогда в январе также Альфреду Людвиговичу Бему. Если Вы встречаетесь с ним, – при случае узнайте у него: получил ли (не ответил), и передайте мой поклон. И еще просьба –: напишите – получили ли эту (с этим письмом) посылку («Отроческое»). Конечно, и без того буду рад весточке Вашей.

Сердечно Ваш

Л. Гомолицкий.

ГАРФ, ф. 6784, оп. 1, ед. хр. 48, л. 33. Собрание Русского Культурно-Исторического Музея. Автограф.

122. Гомолицкий – Булгакову

29.IV.41

 Дорогой Валентин Федорович,

посылаю Вам ещо раз свои писания, проработанные немного и дополненные (черновой набросок девятой главы «Совидца»; проект десятой, что посылал Вам, анулируется; некоторые добавления в Цветнике III тома, примечания). Тут все так, как (если бы была возможность) можно было бы издать в трех книжках. Поэма Совидец остается неоконченной. Надо было бы ещо пожить, чтобы ее окончить. Открытку Вашу я получил и читал в газете сообщение о докладе. Спасибо за внимание к моей не стоющей того особе.

 Сейчас работая над своими стихами, просмотрев от начала всю свою жизнь, я подумал, что даже и такая скромная жизнь стороннего наблюдателя, м<ожет> б<ыть>, когда-нибудь в будущем покажется интересной. Не своими делами, конечно, – их и не было, но делами нашего века.

Сердечно Ваш

Л. Гомолицкий.

Автограф.

123. Булгаков – Гомолицкому

V. Bulgakov Г-ну Л.Н. Гомолицкому. Варшава

Praha – Nusle

Sezimova 13

Прага, 6 мая 1941 г.

 Дорогой Лев Николаевич,

 Изящный томик Ваших «Стихов и Поэм» получен мною и уложен на хранение в Русском Музее. С удовольствием будем его хранить, вместе с прежними версиями Ваших творений.

 Посвященный Вам вечер Кружка по изучению русской литературы прошел хорошо. Напрасно Вы думаете, что «Ваша особа не ст'oит» оказанного ей скромного внимания. Наоборот, она стоит и большего, но только время настоящей оценки Ваших трудов, видно, еще не пришло. Ведь эта оценка должна была бы выразиться, прежде всего, в ИЗДАНИИ всего написанного Вами, а это, как видно, еще не сделано. Но, наверное, в свое время (более точное определение его невозможно) будет сделано. Положительно оценили Ваши труды и слушатели моего доклада, среди которых отмечу известную петербургскую писательницу и редакторшу разных журналов баронессу С.И. Таубе (Аничкову), историка литературы, автора книжек о Пушкине и Лермонтове В.В. Перемиловского, начинающую беллетристку Е.Н. Коцюбинскую, члена редакции издававшегося здесь журнала «Своими Путями» Н.А. Антипова и др. Я ознакомил их с Вашей биографией, с намечающимися влияниями в Вашей поэзии или близостью Вашей с предшествующими мастерами (Блок, Тютчев, Клюев ^[512] , Державин), излагал, характеризовал и цитировал как изданные, так и неизданные Ваши творения,

как поэмы, так и лирику, изученные мной предварительно с достаточной тщательностью, – говорил более часу и видел, что внимание присутствующих не было утолено. Несомненно, что ознакомление с Вами как с поэтом доставило им всем определенное удовлетворение. В частности, «Совидец», из которого я прочел последние патетические главы, особенно понравился присутствующим.

512

 Имя Клюева вписано Булгаковым от руки.

 Лично я очень счастлив, что дал себе труд и имел возможность попристальнее приглядеться ко всему написанному Вами. Я точно только теперь впервые познакомился с Вами и этим новым знакомством, право, очень дорожу. Может быть, будь мы помоложе и живи мы поближе друг к другу, мы бы даже подружились. (В старости, хотя бы и относительной, говорят, дружбы приобретаются с трудом!) Но если так не суждено, то это ничего. Зачем же иначе «в начале б слово»? Слово-то и сближает нас или, по крайней мере, приближает меня к Вам духовно, чему я – один из странников в мирской пустыне – искренно радуюсь. Кроме чудесной «Варшавы», драматического «Совидца» и прекрасных стихов «Цветника», меня лично более глубоко тронуло Ваше «Отроческое». Это удивительный, в своем целом, сборник чистого и искреннего душеизлияния глубокого, юного, еще не тронутого ржавчиной жизни существа. За предоставленную возможность прочесть... не прочесть, а выпить живоносную влагу этого кубка духовного – Вашего сборничка «Отроческое» я Вам особенно благодарен. Сейчас «сансара» (так индусы называют хлопотливое жизни) снова завлекла меня, но думаю, что в сборничек Ваш я еще не раз буду погружаться – в тихие и глубокие минуты, когда утомит «однозвучный жизни шум» ^[513]  и когда захочется «меда духовного»... Конечно, и «Отроческое» заслуживает впоследствии быть изданным целиком. Оно вовсе не тем только ценно, что характеризует Вашу подготовительную стадию в поэзии. В нем есть своя, особая прелесть и очарование.

513

 Пушкин, «Дар напрасный, дар случайный…», 1828.

 Чтобы хоть чем-нибудь отплатить Вам за то удовольствие, которое я испытал при более подробном ознакомлении с Вашим творчеством, позволяю себе послать Вам вышедшую в прошлом году в Китае вторую драму мою «Эдгар Поэ» ^[514] . Первая была «На кресту величия» (о Л.Н. Толстом), ее послать пока не могу, третья «Рюрикович» ^[515]  и четвертая «Цветок Небес» (сцены из древне-китайской жизни) пока не изданы.

Сердечно Вас обнимаю и желаю всего хорошего!

514

 Валентин Булгаков. Эдгар Поэ. Драма в 5 действиях и 7 сценах (Тяньцзин: Издательство А.И. Серебренников и Ко., 1940).

515

 Ср. газетное сообщение: «В.Ф. Булгаков, автор двух пьес из жизни Льва Толстого (“На Кресте”) и Эдгара По, из которых одна ставилась русским театром в Риге, написал новую драму, посвященную князю Павлу Дмитриевичу Долгорукову, отправившемуся в свое время в Россию, чтобы “самому все увидеть” и там трагически погибшему». – Г. Рубанов, «Пражская хроника (От собственного корреспондента “Нового Слова”)», Новое Слово (Берлин). 1940, № 39, 22 сентября, стр. 4.

Ваш Вал. Булгаков.

Liter'arn'i archiv Pam'atn'iku N'arodn'iho p'isemnictv'i (Прага). Архив В.Ф. Булгакова. Машинопись с подписью автора.

124. Гомолицкий – Булгакову

15 мая 41

24 " " ^[516]

Дорогой Валентин Федорович,

 признаться, я очень тронут и смущон Вашими письмами. Заслуживают ли мои старомодные и скромные писания того внимания, каким Вы их дарите. Притом в словах Ваших столько искренности, что и благодарить Вас в обычной форме не чувствую себя вправе. Вы слишком добры ко мне, и мне всё кажется, что тут ошибка, а на самом деле я того не стою. Наполняет страхом и то, что пишете о дружбе: а как я не оправдаю ее! Дружбой жизнь меня не баловала. Так уж сложилось – война (та 914 года) нарушила ход жизни. С отрочества я рос в одиночестве. Потом коротко я нашол отвлечонного друга [517] . Об этой хладной дружбе я писал в одной из глав Совидца. Последние годы перед теперешней войной я вел дружескую переписку с людьми, мне сочувствовавшими: Юрием Иваском и Виктором Мамченко, поэтами. Теперь мы потеряли друг друга из вида. В общем, окружающие дарят меня симпатией, но я очень одинок в своих работах и мыслях. Такими люди, очевидно, рождаются. И Вы понимаете, как отрадно узнать, что то, что считал лишь своею внутренней жизнью – одинокие писания – находит отклик в другом.

516

 То есть две даты: 15 мая и 24 мая 1941.

517

 Михаил Рекало.