Согревая сердцем

Пасичная Юлия

Илика грустно улыбнулась, глядя в окно. Чай в кружке давно остыл, но ей было лень наливать новый. Вчера Фар привел в дом новую жену, очередная юная доверчивая красавица. На мужа Велькелен глядит с обожанием, каждое слово ловит. Сначала косилась на золотоволосую жительницу дома, но Фар объяснил жене статус девушки, и к вечеру та даже попыталась подружиться. Илика показала ей дом, хозяйство, а потом попросила Фара перевезти ее в дом родителей — ведь теперь, когда он женился, сестре в семейном жилье не место. Брат долго отказывался, но Илика смогла его убедить. И вот сегодня первый ее вечер в новом доме. Новоселье вчера справляли всеми кланами.

Нанесли подарков — три дня разбирать. Мебель хорошую привезли, посуду, белья с полотенцами. На втором этаже — да там не этаж даже, мансарда скорее — кто-то из кингов поставил кресло-качалку и накидал подушек. Вот в нем новоявленная домовладелица и валялась, укрывшись пледом — май выдался в этом году холодным. Настроение ленивое, даже на сходку не хочется. Хотя когда ей туда хотелось-то… Вечно чуть ли не за шкирку парни вытаскивают — и все твердят, что не дело молодой девчонке дома одной киснуть, надо общаться. А если не хочется? Нет, бушидо она любит, очень. Но — по отдельности. Не больше пяти за раз. Так ведь на сходках собирается толпа из трех кланов плюс жены и подружки. Куда столько… Илика давно заметила за собой, что не выносит толпы. То ли лесное детство сказалось, то ли приключения последних двух лет. Столько событий произошло, что и за всю жизнь не переживала. Один Вадим чего стоит..

Сердце привычно закололо. Вадим… любимый… Единственный. Все это время Илика старалась не вспоминать о нем, чтоб не бередить душу. Грант писал, что видел его как-то с женой. И в глазах счастья особого не было. Да, жену обнимал, за руку держал. Но не светилось в нем той любви, которая к золотоволосой целительнице была. Видно, так и не забыл, хотя она и старалась не попадаться ему на глаза. Даже тогда, когда… хорошо, что его отец остался жив. Хоть лорд Драгомир и подлец редкостный, но сыновья его любят. И Лада..

Встав с кресла, она спустилась вниз, чтобы приготовить нехитрый ужин. Для себя готовить неинтересно, поэтому ограничилась яичницей и парой бутербродов. За этим занятием ее и застал нежданный гость.

— Приветствую, — вежливо кивнул Таурендил, возникая в проеме двери. Илика мысленно застонала: принесла нелегкая! С того раза, когда эльф приказал убить Драгомира или ВадШа, остроухая физиономия ни разу не маячила перед ее глазами. Иногда Илике казалось, что тот договор был страшным сном и она ничего не должна Светлорожденным. Фар долго пытался найти повод расторгнуть кабалу, просиживал над эльфийскими законами и томами междурасового права. Но так и не отыскал ничего, что позволило бы освободить сестру. К счастью, целый год от Таурона не было никаких вестей. И вот нарисовался остроухий кошмар.

— Привет, — криво усмехнулась девушка. — Что тебе от меня на сей раз надо?

— Все то же самое, детка, — Таурендил уселся на стул и красноречиво поглядел на кувшин с березовым соком. Илика достала кружку и налила ему. — Заказ есть. Не соскучилась по работе?

— Нет, — мрачно огрызнулась девушка. — Надоел ты мне. И не берет же тебя ничто, заразу остроухую. Нет бы шальной стрелой прибил кто..

— Увы, — весело пожал плечами эльф, допив сок и поставив кружку на стол. — Тебе не везет, я жив и здоров. Так вот. Поедешь в Лютецию.

— Опять? — едва не застонала Илика, в сердцах бросая вилку на тарелку. — Что ты к этому городу привязался? Решил всех лютециан извести?

Аппетит пропал. Вяло дожевав бутерброд, она убрала тарелку в небольшой погреб-ледник под окном и залпом допила чай.

— Кто на сей раз? — спросила, не оборачиваясь. Глупо, но ей показалось, что душу тревожно кольнуло предчувствие.

— Вадим Гарг-Вольный. Сын Драгомира, — возвестил Таурендил. —

Его отец должен вернуться в клан и уйти из политики. Для этого надо оставить клан без главы. Грегор, его брат, слишком молод для руководства Фантомами, поэтому устранение Вадима решит кучу проблем.

Илика изо всех сил надеялась, что ей послышалось. Этого не может быть. Никогда. Обернувшись, она с надеждой уставилась на остроухий кошмар, мечтая услышать другое имя. Не это. Но эльф все так же ровно смотрел на нее, ожидая согласия.

— Что-то не так? — нахмурился он. — Впервые вижу такую реакцию на заказ. Что случилось? Ты знаешь этого парня?

— Знаю… — чуть слышно прошептала девушка, пряча лицо в ладонях. — Неважно. Иди.

— Постарайся не затягивать.

Таурендил встал и исчез — как всегда, неуловимо для человеческого взора. Впрочем, Илика не заметила бы его ухода, даже если бы он вышел, громко топая и разнося по пути дом. Так плохо ей еще никогда не было. Макошь милосердная, за что? Неужели мало она заплатила за свою нечаянную любовь? Потерянным ребенком, разлукой с любимым, неужели мало? Что же это такое, зачем?

Она просидела так несколько часов, не шевелясь. В голове билась только одна мысль: нельзя. Этот заказ выполнять нельзя. Ни в коем случае. Что же делать… Первой мыслью было умереть самой. Не будет исполнителя — отменят заказ… отменят? Вряд ли. Что же делать..

Годовалая Илика сидела на роскошном светло-сером ковре, сосредоточенно размазывая по нему кашу маленьким кулачком. В центре композиции сидела маленькая кукла, лупоглазо наблюдая за действиями хозяйки. Вадим, ходивший за теплым молоком, едва не уронил бутылочку, завидев художества дочери.

— Ты что натворила? — ахнул он, отнимая у ребенка миску с кашей и торопливо вытирая ее горячей влажной салфеткой, которая всегда лежала в корзинке на столе. Малышка похлопала черными глазками и аккуратно заревела, отвлекая внимание папы. Доверчивый родитель тут же купился и принялся осматривать ее на предмет мокрых пеленок или ушибленного пальчика. И, пока искал, разумеется, забыл, с чего все началось. К тому же пришел дядя Грегор, который всегда баловал племянницу новыми игрушками и фруктами чаще остальных. И никогда не ругал.

Взяв кроху на руки, Грегор начал качать ее и что-то мурлыкать вполголоса. Вадим от души веселился, наблюдая за этим проявлением любви.

— Может, тебе жениться пора, братец? — пошутил он. — Смотрю, ты уже готов отцом стать… Вон как с нашей хитрюгой возишься.

И удивленно приподнял брови, увидев залившегося краской младшего.

— А ну колись… — потребовал, сложив в корзинку тряпку, которой собирал кашу с ковра. Служанка, пришедшая на зов, быстро ликвидировала последствия детского творчества. Грегор уселся в кресло и принялся качать племянницу на коленке.

— А чего колись, — буркнул он. — Ее зовут Клелия. Дочь главы Собирателей душ. Мы на прошлой неделе познакомились на балу. Хорошая девочка такая. Не гонористая, не высокомерная… Сейчас таких среди наших и не встретишь. Мы гуляли вчера утром по набережной Девины. Фортель, отец ее, в Люте сейчас.

— Понятно, — широко улыбнулся Вадим. — И когда свадьба?

— Да иди ты! — вспыхнул Грегор. — Какая нафиг свадьба, мы только познакомились! Кстати… Письмо от Гранта пришло. У Илики все хорошо, пару дней назад переехала в родительский дом. Так что она у нас теперь богатая невеста, — невесело усмехнулся парень. — Правда, женихов гоняет, как чертей священник. Ей уже пара бушидо предложения делала, еще один парень из анкорских — ни грамма интереса. Или на тренировке пропадает, или дома с книжкой сидит.