Сокровища Валькирии. Звездные раны

Алексеев Сергей Трофимович

С ходу, без прелюдий и пауз, Зимогор стал вываливать. Перед Славкой можно было не таиться, открывать душу и государственные секреты, обсуждать самые острые вопросы от личных до высших геополитических. Он умел слушать, мгновенно вникать в суть дела, анализировать и быстро выдавать решения — эти способности и помогли ему раскрутить бизнес там, где казалось, все ниши уже заняты.

Конырев слушал, пыхтел от избытка веса и между прочим возился у плиты, выставлял из дипломата выпивку и закуски. И также попутно налил в рюмки коньяк, чокнулся — со свиданьицем! — и выпил.

— Проспорил —

это плохо, — наконец заключил он, когда опустошенный Зимогор замолк, — но поправимо. Сейчас я выясню, почему сорвался запуск. Иначе ты тронешься окончательно.

— Да как ты выяснишь?! Они же темнят!

— Это они по ящику темнят, — буркнул он и принялся куда-то названивать по своему сотовому телефону.

И скоро дозвонился до нужного человека — бывшего министра финансов, который будучи не у дел, почему-то знал все, что происходит в государстве, не исчезал с экрана и все время улыбался, даже если говорил о трагических вещах. Все правительства приглашали его в качестве эксперта по самым разным вопросам, кроме того, он работал в таком же качестве в некоторых зарубежных университетах и потому носил прозвище Эксперт, созвучное с его фамилией.

Послушав его. Шейх вообще отключил связь и погрустнел, что говорило о напряженной работе мысли.

— Ну что? Почему? — поторопил Зимогор. Конырев налил еще по рюмке, но выпил в одиночку.

— Дело в общем-то простецкое… — закусил. — Под совместную программу американцы пожертвовали Байконуру какие-то компьютеры, самые-самые, супер-дупер… Наши на халяву рот разинули и установили вместо старых, отечественных. На предстартовой минуте они все и зависли. Теперь идет разбираловка, ЦУП американцам стрелку забил, а их спецы проверили компьютеры и сети — все работает. Утром планируют повторить запуск.

— Выходит, какой-то чиновник или горно-алтайский авторитет знал, что они зависнут?

— Знал, а что особенного? Авторитеты много чего знают… Господни пути неисповедимы, Зимогор, — философски вздохнул Шейх. — Откуда, например, бывший министр финансов знает истинные причины срыва?

— Что мне говорить Аквилонову? Как его оттянуть от Манораи? Чтоб не опозориться?.. А он уже предоплату получил!.. Уволит за одиннадцать секунд.

— Уволит — пропасть не дадим…

— Не в том дело! — возмутился Олег. — Я начинаю верить!.. Я верю уже в то, что этот Мамонт — предсказатель. Ясновидящий! Он знает прошлое и будущее!

— Прошлое, может, и знает. Но будущего не знает никто из смертных, — определенно заявил Конырев. — А суть ясновидения — в умении анализировать и здраво рассуждать. Видно, просто толковый малый, прикинул что к чему… А например, обыкновенное совпадение? Была вероятность осечки при запуске? Была! Могли новые компьютеры не согласоваться и зависнуть? Могли! Не исключено, что у твоего предсказателя кто-то есть на космодроме, предупреждает, когда на голову ступени повалятся. Сто процентов — есть! И тут звякнул и сказал — сеть не отлажена, компьютеры дают сбои, возможно, запуск не состоится. Мол, спи спокойно… А наши, чтоб похлестаться перед янки, решили на авось!.. Вот и все. Все! А ты из какого-то вора в законе сотворил

кумира!.. Что сказано в заповедях? Не сотвори!

Вместе с уходом в бизнес Шейх пошел и в церковь. Окрестил двух своих сыновей и жену — всегда был отличным семьянином, — а также поголовно всех своих служащих и охрану, освятил замок, машину, офис и дорогу от дома до работы. Иногда вызывал священника, который делил с ним трапезу.

Зимогор наконец увидел рюмку, выпил, заел из вскрытой консервной банки чем-то скользким и горько-сладким.

— Он никакой не вор, это точно.

— По твоему описанию — коррумпированный чиновник областного масштаба. Нет, я тебя убедил? Или есть сомнения?

— Когда у них повторная попытка? — отплевавшись, спросил Олег. — По телевизору нет никакой информации.

— Отложили на трое суток. Значит, завтра в семь утра.

— Вот если запустят, тогда убедил.

Конырев засмеялся, восхищенно помотал головой.

— Ну ты Зимогор!.. Если Эксперт говорит: запуск пройдет отлично, — значит, он пройдет отлично.

— Он тоже ясновидящий?

— Нет, он просто бывший министр финансов, — ухмыльнулся Шейх. — Только почему-то ЦУП изменил траекторию запуска. Выбрали какой-то запасной вариант, не согласованный с американцами, а те опять бузят… Но это уже к делу не относится.

— Относится! — Олег сел, как подрубленный. — И это полный звездец…

* * *

Конырев очень быстро разбогател и так же быстро начал утрачивать реальность существования во времени и пространстве; деньги, как древний ископаемый скребок, быстренько отскребли его от шкуры жизни, и он превратился в самодовлеющий жир: весу в Славке было уже под сто пятьдесят килограммов. Подбородок не двойной или тройной, а просто сальный, как у борова, и пальцы будто сосиски, торчат в разные стороны. Точно так же он раскормил свою жену Свету — в прошлом эдакий тополек, секретарь комсомольской организации института, — и двух сыновей, и даже домработницу.

А был тощим младшим научным сотрудником, занимался биатлоном, летом греблей на каноэ, огородничал поблизости от Москвы, взяв самозахватом кусочек земли между двух железнодорожных путей, и жадность к жизни имел немереную. Впрочем, она и сейчас наблюдалась, только другого характера: он уже посадил своих людей в нужные министерства, содержал трех помощников полезного депутата и теперь готовил кандидатуру в Госдуму, мечтал запустить своего человека в глубокий тыл противника и таскать оттуда госзаказы, то есть бюджетные деньги.

Зимогор ничуть не сомневался, что Коныреву все это удастся, если бывшие министры у него на постоянной связи…

Планами своими Шейх делился на второй день, с похмелья, когда они проспались и ехали на работу — уже после сообщения о состоявшемся удачном запуске космического корабля по международной программе. Он велел остановить машину возле сталинского здания, где размещалась экспедиция, перекрестил:

— С Богом! Ступай под грозны очи, князь, и ничего не бойся.

— И еще знаешь, я в Манорае встретил свою жену, — напоследок признался Зимогор.