Сокрушитель
Шрифт:
В озаренном изнутри проеме первого подъезда, привалясь плечом к косяку, темнела коренастая фигура Василия.
— И чего? — с интересом спросил Ромка, подойдя.
Василий тяжко вздохнул.
— Пошли, — сказал он. — Все уже собрались…
Ромка хмыкнул и, покручивая головой, поднялся вслед за ним на второй этаж, где в комнате с трех-спальным ложем и бугорком серого порошка в углу он действительно увидел знакомые лица. Отсутствовали, пожалуй, только Леша, Пузырек да еще та лупоглазая девица, имя
— Вы бы еще куклу Машу пригласили, — нагло сказал он и, пройдя в угол, сел, уперев одну руку в пол, а другую положив на вызывающе вскинутое колено.
Клавка надувалась и вращала глазами. Сократыч сидел, смущенно подняв плечики. Никита был равнодушен. Крест обеспокоенно вертел головой. Этих двоих, надо полагать, затащили сюда насильно.
— Ну давай ты, что ли, Вась? — недовольно молвил мужичок по имени Коля.
Василий засопел, нахмурился, однако противиться не стал и вышел на середину комнаты.
— Рома, ты всех достал, — рубанул он наотмашь.
Ромка повесил голову, и такое впечатление, что пригорюнился. Самые наивные даже переглянулись с надеждой: да уж не раскаивается ли? Ромка молчат довольно долго, потом вздохнул.
— Кого — всех?
— Всех! — громыхнул Василий. — Даже хозяев! Надзорки вон с ума посходили!
— А вам-то что? — не понял Ромка.
— Да как это что? Как это что? — взвилась Клавка, но на нее тут же зашикали и замахали руками. Умолкла, раздувая глаза и ноздри.
— Объясняю, — процедил Василий и вдруг тоже взорвался; — Да ты же, паразит, всех надзорок на себя стянул! Возьми того же Сократыча! Раздолбает камушек — ждет надзорку… А та, сволочь такая, хуже «скорой помощи»! Не едет и не едет… Понял теперь?
Ромка моргал.
— Совсем не едет? — с любопытством спросил он.
— Н-ну… потом-то, конечно, приезжает… — нехотя признал Василий. — Но все равно ведь ждать замучишься!
— Ага… — медленно проговорил Ромка. — Значит, все-таки приезжает…
Теперь уже и Василий раздул ноздри.
— Ты что, издеваешься?..
— А? — Ромка поднял на него замутненный взор. — Нет… я… думаю…
— Думает он! Короче, Рома! Все тебя просят… Понимаешь? Все! По-хорошему просят: Рома, завязывай!
— Послезавтра, — сказал Ромка.
–
— Что послезавтра?
— Послезавтра закончу…
Посде этих слов рухнула такая тишина, что дедок Сократыч даже заерзал, жалобно покряхтывая.
— Василий… — позвал он. — А может быть, в самом деле?.. Ну что решают два дня в конце-то концов?.. Вы же знаете: он ведь не отступится…
Василий метнул на него бешеный взгляд через плечо и снова повернулся к Ромке.
— Как же я тебя раньше-то не раскусил?.. — процедил он. — Там тебе ломать запрещали — ломал! Здесь тебе строить запрещают — строишь! Тебе же все равно, что делать,
Ромка утомленно прикрыл глаза.
— Вась, — сказал он. — Ну тебя на фиг… Упахался я сегодня. Да и завтра денек предстоит…
— А мы, выходит, не упахались? — взревел Василий.
Ромка неспешно поднялся на ноги и, пренебрежительно отклячив нижнюю губу, оглядел Василия с головы до ног.
— Ломать — не строить…
ГЛАВА 27
И дым Отечества нам сладок и приятен!
Выглянув утром из «конуры», Ромка обнаружил, что у подъезда его поджидают две угрюмые надзорки.
— Всю ночь, что ли, дежурили? — спросил он их и, не получив ответа, свернул за угол, к скокам. Чернильные глянцевые твари потекли следом. Мешки и капсулы остались на четвертом этаже, но после вчерашнего Ромка чувствовал, что для начала неплохо бы провести разведку.
С пересадкой в три скока он достиг окрестностей пятачка и осторожно выглянул из-за опоры. Кажется, Василий был прав: своим поползновением на творчество Ромка и впрямь стянул к пьедесталу чуть ли не всех надзорок. Кишмя кишели. Создавалось впечатление, что сегодня туда не прорваться. Может, выждать пару дней, пока успокоятся? Или все-таки попробовать внаглую пробежать по спинам? Ну да! А мешки? А капсулы?
Ромка для опыта выбрался на открытое место, и глянцевые твари немедля пришли в движение.
— Ну ни фига себе… — испуганно пробормотал он.
От вчерашней неуверенности надзорок и следа не осталось. Четкий хищный вираж — и бросок. Так они обычно кидаются, когда видят, что склока грозит перейти в рукопашную.
— Что за дела? — с достоинством сказал Ромка подлетевшим вплотную каплеобразным тушам. — Да я вообще мимо шел… камушек искал подходящий…
В подтверждение своих слов он отцепил от пояса и предъявил им зеркальную кувалдочку. Особого впечатления на надзорок это не произвело.
Двинулся в сторону, противоположную пьедесталу. Пропустили… И на том спасибо… С тремя конвоирами за спиной он добрался до средних размеров камушка. С ненавистью окинул глазом молочно-белые округлости — и уничтожил одним ударом. Сорвав злобу, пошел было дальше, но, оглянувшись, приостановился… За ним теперь следовала всего одна надзорка. Остальные две прилежно подъедали осколки.
— Ага… — соображая, молвил он. — Ну правильно… Васька же говорил: все равно приезжают…
Последовал еще один взмах зеркальной кувалдочки — и следующий валун лопнул с грохотом. Последняя сопровождающая надзорка немедленно забыла о Ромке и занялась обломками.