Солнечный листопад-1 (ч.1-6)
Шрифт:
Я пыталась предупредить парня об готовящейся для него гадости, но меня, как лицо заподозренное в заинтересованности, мягко оттеснили в сторону и не дали даже рта раскрыть, пихая в него мои любимые розовые зефирины. Говорить было некогда. Подавлюсь.
Надеюсь, он выдержит: на вид вроде как крепкий, подтянутый - надеюсь, желудок не его слабое место.
Бабушка закончила мешать чай. Всегда у нее он довольно приятно пахнет, не скажешь, что на вкус это... пусть ненадолго, но - гадость. И бодро пошла к новенькому. Поставила перед ним чашку, при чем мою любимую чашку! Да по бабушке было видно, что
Он сделал продолжительный глоток. Семья подалась вперед, ожидая результата...
Лицо парня не изменилось ни на йоту, все такое же вежливо-доброжелательное. Он медленно опустил чашку... поднял сияющие глаза на переминающуюся бабушку... и с улыбкой сказал:
– Никогда такого чая не пробовал. Благодарю. Очень интересный вкус.
Бабушка выпучила глаза. Семья едва не попадала на пол. Я вытаращилась на парня как на пришельца.
Вот это выдержка!! Или... правда вкусно получилось?
Немрин с все той же улыбкой удивленно смотрел на нас, прихлебывая чаек... вгоняя в ступор еще сильнее. Как ни странно, но первой очнулась бабуля. Она моргнула, присела на табуреточку напротив парня, окинула его теперь уже оценивающим, цепким взглядом, кивнула, придя к только ей известному выводу... и разулыбалась. Поясню - бабушка улыбается очень редко, и только тем, кто завоевал ее сердце. А этот золотоволосый сердцеед только что сделал это, положительно оценив бабулькино варево. Все, это любовь...
Эти двое сидели и улыбались друг другу, а мама с папой, тем временем, заговорщицки согнулись и зашептались. Папа поднял вверх большой палец, что означало - первый этап испытания успешно пройден. Мама с недовольным видом поджала губы, качнула головой - а это означало: "Это еще не конец", и зашептала что-то, отчаянно жестикулируя. Папа, выслушав, кивнул.
Та-ак... пришло время для второго, папиного испытания силы... Ну нет уж, хватит!
Я подскакиваю к Немрину, пользуясь тем, что за мной больше не следят.
– Собирайся, живо!
– нагнувшись, прошипела на ухо. Он непонимающе косится, но встает... вот только уйти не удается, ладонь папы ложится ему на плечо, усаживая обратно и привлекая к обладателю этой ладони внимание.
Папа у меня - ушедший на покой боксер в средней весовой категории. Пусть он некрупный мужчина, в смысле накачанности, но удивительно гибкий и сильный. А еще - красивый обладатель черных как смоль волос и правильных черт лица. Мама сначала обозвала его смазливым мальчишкой, только позже узнав, что этому мальчишке уже тридцатник... Да, он младше мамы на девять лет, но ни его, ни ее этот факт не смущает. А кого смущает... знаменитый папин хук справа всегда наготове. Красоту папы не портит ни поломанный неизвестно сколько раз нос, сросшийся немного неправильно, ни шрам над верхней губой и еще один, пересекающий скулу - наоборот это все добавляет ему мужественности и шарма. А мама так просто обожает его шрамы!
... Немрину предстояло пройти испытание "большим мешком". Для женщин он обычно заменяется готовкой с мамой... на мой памяти, мешок вместо готовки выбрала
– Холодновато, парень, не находишь? Поможешь угля принести?
– Нисколько не холодно!
– громко возмутилась, строя страшные глаза теперь и папе.
– Не, холодно. Холодно что-то...
– в поддержку папе закудахтали мама и бабушка, предательницы. Они виновато улыбнулся мне. Понятно, что он против мамы никогда не пойдет!
– Да мне не сложно, - сказал новенький и встал, показывая готовность. А мне захотелось стукнуть кое-кого по лбу. Не только у меня порой мозги уходят!
Я вцепилась в его руку изо всех сил, тормозя уходящего вслед за папой парня. Он оборачивается - я добилась своего, привлекла достаточное внимание. Только вот мама сверкает глазами, а потом ушла из кухни... нет, в этот раз я не допущу этого издевательства!
– Не ходи! Я тебе по-хорошему советую - не надо!!
– Сонь, ты чего?
– изумленно спрашивает он, но смешинки проскальзывают что в голосе, что в глазах. Где он нашел причину для смеха?!
– Не волнуйся. Я думаю, твой папа не убьет меня там.
– Убьет!!!
– взвываю, подавляя желание вцепиться в волосы. Как бы я хотела быть повыше... чтобы позволить себе схватить воротник клетчатой рубашки и хорошенько парня потрясти!
– Папа тебе сейчас такое...
– А вот и курточка твоя!
– нараспев протянула возникшая словно из ниоткуда мама, накидывая парню на плечи его куртку.
– Иди, иди, не бойся, теперь не замерзнешь...
– и подталкивает так ненавязчиво плечом к двери.
– Спасибо за заботу, - улыбнулся, полуобернувшись к ней, парень. Мама вздрогнула, но, как и бабуля, быстро справилась с очарованием этого золотоволосого. Немрин надел куртку, но не стал ее застегивать. Следом за ним вышли прекрасные половинки нашей семьи и я. Любоваться на крылечко за этим издевательством. Я обиженно стояла в стороне.
Папа и парень дошли до сарая и надолго скрылись в низеньком домике. Я поймала себя на том, что кусаю губы в нервном ожидании. А мама вставала на носочки, изгибая шею, в том же ожидании представления. Эти заговорщицы за спиной уже сделали ставки: обе - "не донесет, переломится". А я надеялась на лучшее.
Но вот из сарая вышла горбатая фигура... горб через пару секунд был опознан как мешок, который, согнувшись, пошатываясь под тяжестью ноши, тащил на спине парень. Папа суровым напоминанием шагал следом, внимательно следя за процессом. Парень шатался все сильнее... но шел вперед. Он склонил голову, не видно было его лица, а золотистые недокучеряшки уныло болтались в такт тяжелым шагам и шатаниям. Шел... у меня сердце кровью обливалось с каждым его шагом. Умоляющие взгляды на папу не действовали, и тогда я обозлилась. Хотела высказать уже все, что думала об этой из затее с испытаниями - пусть их для своих друзей устраивают, а не для моего! Но молчала, и не потому что не решалась сказать - а потому что боялась криком помешать Немрину, сбить его с толку или еще что-то...