Солнечный листопад-1 (ч.1-6)
Шрифт:
Тем временем во дворце тревога: принц сошел с ума, английскую грамоту он ещё помнит, но не узнает даже короля, страшного тирана, но нежного отца. Генрих грозным приказом запрещает любые упоминания о недуге наследника и спешит утвердить его в этом сане. Для этого нужно поскорее казнить подозреваемого в измене гофмаршала Норфолька и назначить нового. Том исполнен ужаса и жалости.
Его учат скрывать свой недуг, но недоразумения сыплются градом, за обедом он пытается пить воду для омовения рук и не знает, имеет ли он право без помощи слуг почесать свой нос. Между тем казнь Норфолька откладывается из-за исчезновения большой государственной печати, переданной принцу Уэльскому. Но Том,
На несчастного принца разъяренный Джон Кенти замахивается дубиной; вступившийся старик-священник под его ударом падает замертво. Мать Тома рыдает при виде обезумевшего сына, но затем устраивает испытание: внезапно будит его, держа перед его глазами свечу, но принц не прикрывает глаза ладонью наружу, как это всегда делал Том. Мать не знает, что и думать. Джон Кенти узнает о смерти священника и бежит со всем семейством. В суматохе упомянутого выше празднества принц скрывается. И понимает, что Лондон чествует самозванца. Его негодующие протесты вызывают новые глумления. Но его со шпагой в руке отбивает у черни Майлс Гендон -- статный воин в щегольской, но потрепанной одежде.
К Тому на пир врывается гонец: "Король умер!" -- и вся зала разражается кликами: "Да здравствует король!" И новый владыка Англии велит помиловать Норфолька -- кончилось царство крови! А Эдуард, оплакивая отца, с гордостью начинает именовать себя уже не принцем, а королем. В бедной харчевне Майлс Гендон прислуживает королю, хотя ему не дозволяется даже сесть. Из рассказа Майлса юный король узнает, что тот после многолетних приключений возвращается к себе домой, где у него остался богатый старик отец, находящийся под влиянием своего вероломного любимчика младшего сына Гью, ещё один брат Артур, а также любимая (и любящая) кузина Эдит. В Гендон-холле найдет приют и король. Майлс просит одного -- права ему и его потомкам сидеть в присутствии короля.
Джон Кенти хитростью уводит короля из-под крылышка Майлса, и король попадает в воровскую шайку. Ему удается бежать, и он попадает в хижину безумного отшельника, который едва не убивает его за то, что его отец разорил монастыри, введя в Англии протестантизм. На этот раз Эдуарда спасает Джон Кенти. Покуда мнимый король творит суд, удивляя вельмож своей простонародной сметкой, истинный король среди воров и прохвостов встречает и честных людей, ставших жертвами английских законов. Смелость короля в конце концов помогает ему завоевать уважение даже среди бродяг.
Молодой мошенник Гуго, которого король поколотил палкой по всем правилам фехтовального искусства, подбрасывает ему краденого поросенка, так что король едва не попадает на виселицу, но спасается благодаря находчивости появившегося, как всегда, вовремя Майлса Гендона. Зато в Гендон-холле их ждет удар: отец и брат Артур умерли, а Гью на основании подделанного им письма о смерти Майлса завладел наследством и женился на Эдит. Гью объявляет Майлса самозванцем, Эдит тоже отрекается от него, испуганная угрозой Гью в противном случае убить Майлса. Гью так влиятелен, что никто в округе не решается опознать законного наследника,
Майлс и король попадают в тюрьму, где король вновь видит в действии свирепые английские законы. В конце концов Майлс, сидя в колодках у позорного столба, принимает на себя ещё и плети, которые навлекает своей дерзостью король. Затем Майлс с королем отправляются за правдой в Лондон. А в Лондоне во время коронационного шествия мать Тома Кенти узнает его по характерному жесту, но он делает вид, что не знает её. От стыда торжество меркнет для него, В тот миг, когда архиепископ Кентерберийский
А король Эдуард Шестой оставляет о себе память царствованием на редкость милосердным по тогдашним жестоким временам. Когда какой-нибудь раззолоченный сановник упрекал его в излишней мягкости, король отвечал голосом, полным сострадания: "Что ты знаешь об угнетениях и муках? Об этом знаю я, знает мой народ, но не ты".
(источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении.
Увы, кратко пересказать, да так талантливо я ну никак не смогу,
так что пришлось прибегать к дополнительным источникам ^^")
– Вот такая история. Это - исходник, но его так часто ставили, что мы решили сделать что-то свое. Изменили некоторые части. Вот к примеру, - Марь Платоновна простерла руки к сцене, - сцена знакомства принца и нищего. Том жил далеко не добропорядочной жизнью. Он бедняк, нигде не работает, да и кто возьмет к себе нищего, у которого все из рук валится? Вот он и живет воровством. И однажды Тома ловят за руку в кармане одного из высокопоставленных вельмож. Вельможа тот поднял на уши всю площадь, крича об ограблении и цепко держа за руку неудачника-воришку. Его решили казнить. Прямо там, на площади, где стоял эшафот. Специально для таких, как он. И волей судьбы мимо проезжала карета принца и его свиты - тот спешил в замок после одного путешествия в соседнюю страну. Принц был добр душой и ненавидел казни, и когда увидел, что практически при нем собираются кого-то казнить, остановил карету и поспешил к месту казни с криком: "Именем Его высочества, остановитесь!" - Последнее Мари Павловна зычно выкрикнула, потрясая округлыми руками. Похоже, немного вошла в роль этого самого принца...
– Что-то все слишком радужно. Так в жизни не могло быть, - заметил Леша, отрываясь от спинки кресла и укладывая локти на колени. Такая поза придавала ему несколько деловой вид, добавляла серьезности и парочку лет.
– Конечно радужно! Это же сказка для детей! Итак по телевизору этому да в кинотеатрах показывают всякие ужасы с убийствами и кровью, зачем этой грязью и светлые повести марать? Пусть дети вспомнят, что такое доброта и сказка!
– экспрессивно ответила дородная женщина, в процессе размахивая руками. Честно говоря, когда ее ручки проносились перед носом или над макушкой, становилось страшно. А вдруг заденет? Я же отлечу!
– А-а-а....
– выдала я донельзя глубокомысленное, пристально следя, как руки укладываются на юбке. И только потом выпрямилась в кресле.
Она в принципе права. Я - человек, проведший самое глубокое детство еще в Советском союзе, воспитанная на наших мультиках, а не на всяких "Черепашках-нинзях" и "Человеке-пауке", и прочее, прочее - ее понимаю. И разделяю мнение. Но, как представитель современной молодежи, проведшей больше чем половину детства, юношества и начала взрослой жизни на вот этих Черепахах, Пауках, Людях Икс и, особенно, диснеевских фильмах про изуверства Джерри над Томом, взгляды уже не разделяю, потому что другой жизни, где есть место сказке, представить не могу.