Солнечный листопад - 2(ч.7, ч.8)
Шрифт:
Весь воздух, который набрала для ответа, рвано выдохнула. А зря. Вдохнуть я долго не могла. Потому что осознала благодаря этим словам, что... все так и есть. Успела забыть. Свалила вину на других. Но на самом деле во всем виновата только я одна. Я заварила эту кашу.
С трудом нащупав сидение, рухнула вниз. Промахнулась и растянулась на полу, но уже все равно. Я все поняла.
Леша, прости меня. Я своими руками ломала твою жизнь.
Не могла больше смотреть, свет резал глаза, и я малодушно спрятала лицо в коленках. В темноте.
–
Она извиняется, хоть и нисколько не виновата. Какая дура.
– Не извиняйся.
– Это мой голос? Не узнаю...
– Ты сказала правду. Это я во всем виновата. Мне просто не нужно было лезть туда, куда не просят.
Или я перестала слышать мир, или и правда все молчали. Даже шагов не было слышно, будто все замерли, как и я. А я... уже ни о чем не думала. Просто падала, падала в какую-то черную бездонную пропасть. Так страшно и больно лишиться единственной опоры...
Я не хотела... Я ведь правда, не хотела чтобы все так закончилось! Просто хотела помочь... а в итоге...
Оторвала голову от коленей. Я не знаю, это от света так слезились глаза, или я продолжала плакать. Да, все они оставались на своих местах. Тот мужчина, отвернувшись, смотрел в окно, Мари стояла, сжимая и разжимая кулаки, опустив голову, Макс бездумно рассматривал противоположную стену, Тиль - на него, а... эта женщина прятала лицо в ладонях. И как-то этот вздрагивающий, такой жалкий человек, больше не вызывал у меня такой ненависти, скорее некую жалость, приправленную брезгливостью. Но я продолжала ненавидеть, нашелся более подходящая кандидатура. Я сама. Они собрались из-за той, моей ошибки. А Лешу... моего любимого человека, того, кого я пообещала защищать, забрали в... нет, я даже про себя не могу сказать это жуткое слово!
Прерывисто выдохнув, по кусочкам стала распрямляться: сначала плечи, потом спина, ноги... встать. Чтобы справиться, я должна быть сильной, раз не получилось физически, то хоть - морально.
Хватит, я не имею прав на истерики. Нужно выяснить все, что нужно, и отправиться за ним. Я должна сделать хоть что-то, чтобы исправить свою ужасную ошибку.
Если еще есть что исправлять... Нет, я не должна так думать!
– Кто эти люди?
– На меня посмотрели так удивленно, будто и не ожидали, что я заговорю. А может, удивились моему голосу, выцветшему, низкому до хрипоты. Такому чужому... придется долго с ним свыкаться, ведь по-другому я теперь не смогу говорить. Как, если внутри пустота? Вернее, ничего не осталось кроме боли. Но кому нужна моя боль?
Мужчина не удостоил меня долгого взгляда, возвратился к разглядыванию окна, Макс будто не услышал, девушки обратили на меня внимание, но только Мари, прочистив горло, ответила.
– Санитары и доктор Алекса. Он еще...
– она неопределенно мотнула головой, - тогда ему помогал.
Голос почти такой же, как и у меня. Мало того, что сама укатила в другую страну, вся такая радостная,
– Понятно.
Это ее "еще тогда"... Получается, они имеет в виду события шестилетней давности, из-за который и выгнали Лешу из страны. Причем, как-то с этим связаны все присутствующие, и еще та блондинка, Каролина. Последняя особенно. Ведь она была для Леши... кем-то очень важным. Но сейчас не думать об этом. Другое важно.
Кивнула мыслям, убеждая саму себя.
– Когда он выслушал меня, то настоял на госпитализации, - продолжала Мари.
– И не слушал никаких возражений.
– Так значит, он в... больнице?
– больше не спрашивая, а удостоверяясь сказала.
– Да. Частной клинике.
Понятно. Клинике. Вот как здесь называют подобные заведения. Но как не меняй название, суть остается той же.
Развернувшись на пятках, пошла к двери. Надо же, эти... доктора даже прикрыли ее. Какие вежливые.
– Куда ты?
– донеслось вдогонку паническое.
Ах да. Забыла о самом главном. Повернула голову к Мари.
– Назови мне адрес, я поеду туда.
– Нет! Нельзя!
– изменилась она в лице и повысила голос, который на последнем слове сорвался.
Она снова меня останавливает. Что на этот раз? Она хоть потрудится объяснить свое поведение?
– Почему?
Девушка помялась, но все же решилась ответить:
– Он сказал... не проезжать хотя бы день. Ему нужно время, чтобы изучить состояние брата.
– Вот как? День... хорошо, если это пойдет на пользу Леше, я подожду день. Но все равно должна выяснить адрес клиники. И не отстану, пока не выясню. Может, это так ясно отразилась в моих глазах? Или Мари одумалась? Она с каким-то решительным видом встретилась со мной взглядом, хоть до этого его избегала.
– Завтра поедем туда вдвоем!
Она удивила меня. Но еще больше удивило последующее.
Переглянувшись с Тиль, Макс проговорил:
– Вчетвером.
Но и на этом не остановилось. Мужчина развернулся.
– Впятером.
– Я тоже поеду, - тихий голос той женщины.
Не только я, и Мари удивилась.
– Папа? Мама?
– еще более ошарашено, когда посмотрела на эту женщину, решительно поджавшую губы. Да еще и этот... Дариен Немрин. В груди поднялась глухая злость.
– Вы никуда не поедете.
Во мне что-то умерло... что-то неуловимое, что составляло меня буквально с час назад. Я еще больше изменилась. Раньше бы ни за что не решилась такое высказать в лицо взрослому человеку, имеющее фантастическое влияние. Сейчас - легко. Сейчас я говорю то, что хочу, что считаю правильным. И это определенно ему не понравилось.
Немрин-старший вскочил и впервые за этот день проявил что-то кроме абсолютного спокойствия и отстраненности.