Солнечный рисунок
Шрифт:
Она запустила руку в глубокое декольте. Я с удивлением отпрянул — меня что, будут ещё и соблазнять? И это после того, как я отправил погулять её лучшую девочку…
За кого она меня принимает?!
— Всё в порядке, мистер Лестрейд, — усмехнулась мадам Беркли. — Никто на ваше целомудрие не покушается.
— Очень на это надеюсь, — фыркнул я. — Со своей стороны тоже обещаю быть джентльменом. Хотя, если ваша кисть нырнёт ещё глубже — за себя не ручаюсь. Не каменный…
— Осталось недолго, — засмеялась
Рука её вынырнула из бездн платья, теперь в ней был конверт броского красного цвета. Точно таким же выкрашены почтовые ящики. Не хватало разве что букв VR — Victoria Regina, королева Виктория.
Мадам Беркли показала содержимое конверта. Он был плотно набит купюрами.
Я удивлённо посмотрел на женщину.
— У вас проблемы с арифметикой? Вы не умеете считать до десяти?
— Я подумала и решила сделать взнос сразу за полгода. Здесь ровно шестьдесят фунтов. Не верите — можете пересчитать, — заявила она.
Шестьдесят фунтов — половина обещанного мне Скотланд-Ярдом годового жалованья… Уже что-то.
— Да вы мой змей-искуситель, — покачал головой я.
— Берите. Они ваши…
— Вы так щедры… Но, — я выдержал паузу, — брать с женщин деньги — не в моих правилах. Вынужден отказаться.
— Шестьдесят фунтов! — многообещающе произнесла она.
— Спасибо! В прошлом у меня бывали провалы в памяти, но этот миг и этот конверт я запомню на всю жизнь. Клясться, уж извините, не буду — прошу поверить на слово… Я, как никак, джентльмен.
— Вы точно не хотите взять эти деньги? — нахмурилась она.
— Даже у проституток и полицейских есть свои принципы, — строго сказал я. — Вы не целуетесь с клиентами, а такие как я — не берут взятки.
— Я часто имела дело и с публичными девками и с полисменами… Вы — первый, кто отказался взять у меня деньги, — грустно произнесла женщина. — Обычно они говорили, что этого мало и требовали ещё.
— Чтобы вам было легче это принять — считайте меня извращенцем… Или психом, что почти соответствует правде.
— На извращенца или психа вы не похожи…
— А на полицейского?
— И на него тоже. Вы не спите с моими девочками, не берёте взяток… Разве что одним святым духом не питаетесь, только поэтому я и не прошу вас повернуться ко мне спиной.
— Зачем мне поворачиваться к вам спиной?
— Как зачем? Чтобы показать крылья.
— Зря не просите… Может, они у меня есть… — хмыкнул я.
— Я уже начинаю в это верить. Что ж, — с какой-то странной интонацией, в которой я почувствовал целую гамму противоречивых чувств, произнесла она, — не стану настаивать и докучать вам. Приятного аппетита, мистер Лестрейд. И покойного сна.
— Благодарю вас, мадам Беркли, — учтиво склонил голову я.
Она направилась к выходу, на несколько секунд дольше, чем нужно, задержалась возле вешалки у дверей,
Другой бы на моём месте, наверное, расслабился, но не я. Не понравился мне её взгляд и не стоило ей топтаться у вешалки.
Ох, не зря она так себя вела — чует моё сердце! Не зря.
Жди подлянки.
Я резвым шагом подобрался к плащу, сходу проверил карманы и выудил красный конверт… Так и знал!
И не похоже, чтобы меня таким способом пытались отблагодарить. Определённо запахло подставой — я эту вонь за километр чую.
Слух у меня далеко не идеальный, но со звукоизоляцией в постоялом доме было не очень. И двери хлипкие и стены тонкие. На одном конце этажа чихнут, на другом пожелают здоровья.
— Он взял деньги? — голос спросившего показался мне незнакомым.
Я навострил уши. Разговор в коридоре явно касался моей нескромной персоны и не предвещал ничего хорошего.
— Куда денется?! Конечно, взял, — почти шёпотом ответила мадам Беркли, но я отчётливо расслышал каждое слово.
— Видела, куда он их положил?
— Да. У входа вешалка, на ней висит плащ. Ищите в правом кармане. Конверт там.
— Так и сделаем. Приведи пару подружек понадёжней.
— Зачем?
— Делай что тебе говорят.
Так-так… Сдаётся мне, я стал участником древней полицейской забавы — поймай мента с поличным. Хозяйка моего пристанища подкинула мне конвертик с деньгами, а суровые дядечки из местного УСБ сейчас устроят обыск и найдут его в присутствии понятых.
А дальше «Владимирский централ, ветер северный» в исполнении Лондонского симфонического оркестра. Или его аналог.
Кто же такой умный решил поиграть со мной в эту игру?! Не иначе те, кто сидел в экипаже неподалёку от постоялого дома. И это вовсе не гуроны.
Скорее всего, моя хозяюшка подала им условный знак, и теперь они тут как тут.
Не на того напали, граждане уэсбэшники!
Я опустил конверт в карман халата, отпрыгнул назад, к столу, за которым собирался вкушать ужин и сел с глубокомысленным видом. Эх, вот с кого надо было ваять Родену своего «Мыслителя». Я был бы идеальной моделью.
Гады из коридора действовали совсем не по-джентльменски. Не стали стучать, а нахрапом ввалились в комнату.
Двое: оба коренастые, физически крепкие, в чёрных плащах поверх чёрных сюртуков и в чёрных же брюках. На лицо похожи как близнецы-братья, разве что один носил усы, а второй очки.
Я возмущённо привстал.
— Господа, что вы себе позволяете?!
— Мистер Лестрейд?! — торжественно провозгласил усатый.
Я огляделся по сторонам.
— Раз тут больше никого нет, да, я Джордж Лестрейд — собственной персоной. А вот вы кто и по какому праву врываетесь ко мне в жилище?