Солнечный рисунок
Шрифт:
— Здесь же дамы! Понимаю, вам плевать на меня, но подумайте про их достоинство!
— Дамы пусть смотрят. Вряд ли они увидят что-то новое для себя, — засмеялся Боб.
Я покорно выполнил все его указания.
— Пусто. Он чист, — разочарованно вздохнул усач.
— Придётся перевернуть вверх дном его комнату. Наверное, деньги и впрямь упали на пол, он нашёл их и перепрятал, — предположил его напарник.
Они ретиво взялись за дело, методично заглянув в каждый закуток. Будь их воля, парочка дебилов непременно бы снесла все стены
По сторонам летело постельное бельё, моя одежда, кровать не раз сдвигали с места, будто у меня была возможность сделать под ней какой-то тайник.
Примерно через час мои мучители выбились из сил и устало опустились на то, что после погрома уже было невозможно назвать мебелью.
— Ничего, — разочарованно протянул усач.
— Деньги пропали, — кивнул очкарик.
Вместе они посмотрели на меня с таким жалобным видом, словно надеялись, что я войду в их положение и в порыве раскаяния сам покажу, куда спрятал красный конверт. И так же добровольно позволю упаковать себя в кандалы и уехать на каторгу.
Я ответил им холодной улыбкой.
— Я же вас предупреждал, господа: у меня нет этих денег. И взяток я не беру…
— Лестрейд, верните шестьдесят фунтов… Это казённые деньги. Мы должны за них отчитаться перед начальством, — со взглядом оленёнка Бэмби сказал усач.
— Если мы их не вернём, нас выгонят со службы! — добавил очкарик.
— Господа, я бы с радостью одолжил вам шестьдесят фунтов, но у меня даже близко нет такой суммы, — развёл руками я. — Наверное, вам придётся взять кредит в банке. У вас ведь наверняка хорошая банковская репутация…
— Лестрейд, я тебя загрызу! — вскочил усач, но очкарик успел схватить его за руку и усадить обратно.
Две проститутки, приглашённые в качестве понятых, наблюдали за происходящим как за бродвейским шоу.
— Вот что, господа! Вы здесь по заявлению мадам Беркли, — заговорил я.
Услышав своё имя, хозяйка заведения, замерла.
— Да. И что это меняет? — удивился очкарик.
— Она должна была передать мне деньги, которые бы вы потом у меня нашли, — стал развивать свою мысль дальше я. — Но… денег у меня не оказалось… Как думаете, где они должны быть?
Очкарик и усач переглянулись.
— Мадам Беркли…
— Я сделала, как вы сказали: дала Лестрейду взятку — красный конверт с фунтами. Он отказался, тогда я сунула конверт ему в этот треклятый плащ! — завопила женщина. — И я не знаю, почему вы их не нашли…
— Из комнаты я не выходил, окно было заперто — в этом легко убедиться… — спокойно произнёс я. — Видите, на раме следы копоти и пыли… Мадам Беркли, это опять шпилька в ваш адрес.
Женщина фыркнула.
— А мы разнесли номер в пух и прах, но денег не нашли! — зло заскрипел очкарик. — Мадам Беркли, где они?
— У меня их нет! — в отчаянии завопила она, не забывая одарять меня
— Подумайте хорошенько! Эти деньги принадлежат королевской инспекции полиции!
— Не надо мне угрожать! Я прекрасно помню, где я оставила конверт. У меня нет ваших денег, — сопротивлялась мадам Беркли.
В душе она явно уже начинала подозревать нехорошее.
— Вы не оставили нам выбора. Придётся обыскать вашу комнату, — решился усач.
Он повернулся ко мне.
— Приношу свои извинения, мистер Лестрейд.
— Право слово — это излишне, — добродушно усмехнулся я. — Вы лишь делали вашу работу. Наверное, это я перегнул палку со своими неуместными издёвками и потому тоже обязан перед вами повиниться. Простите меня, дорогой Боб!
Я сделал вид, будто сердечно обнимаю его.
Усач смутился.
— Ох, мистер Лестрейд, вы — настоящий джентльмен. Чувствую себя перед вами неудобно.
— Никаких неудобств! Пройдёмте же и проверим жилище мадам… Сдаётся мне нас ждёт немало сюрпризов, — сказал я и подмигнул мадам Беркли.
Прихватил с собой пару проституток, мы вышли из моего номера и направились к апартаментам хозяйки.
Она распахнула перед нами двери.
— Ищите!
Мы проскользнули внутрь.
В отличие от меня и других съёмщиков, её жилище состояло из двух комнат, пусть даже небольших: одна служила гостиной, вторая — спальней.
Здесь было теплее и светлее, чем у меня — на себе мадам Беркли не экономила.
На полу в гостиной лежал турецкий ковёр, вдоль стены стояли высокие шкафы, а почти всю площадь занимал мягкий диван с резными подлокотниками и обивкой с узорами. На диване лежали подушки и скомканный плед — чувствовалось, что мадам Беркли проводит на нём немало времени.
Ещё тут был комод с толстыми стенками.
— Приступим, джентльмены, — потёр руки очкарик. — Лестрейд, вы ведь нам поможете?
— Я — полицейский, — скромно ответил я. — Мой долг помогать товарищам.
— Тогда берите на себя правую сторону гостиной, мы займёмся левой, после неё переберёмся в спальню, — распределил зоны ответственности очкарик.
Я дал парням из королевской инспекции повозиться, прежде чем отодвинул комод в сторону. Сначала он категорически не желал трогаться с места, потом сдался моему напору и с жалобным скрипом переехал.
Под ним, на грязном полу я «нашёл» заветный конверт, который почти всё время обыска у меня провалялся в карманах плаща бедолаги Боба, пока я молился, чтобы ему не вздумалось сунуть туда руки.
— Не его ищем? — спросил я, разгибаясь.
Оба служащих инспекции аж подпрыгнули.
— Где?! — завопил очкарик.
— Да вот же — на полу, — указал я.
Боб поднял конверт с трепетом, будто младенца, открыл его и облегчённо выдохнул.
— Это он. Деньги на месте.
— Лестрейд! — вдруг завизжала мадам Беркли и бросилась на меня с кулаками. — Это ты всё подстроил, сволочь! Будь ты проклят!