Солнечный змей
Шрифт:
Один из сайтонов – череп ворона, прикреплённый к тонкой деревянной пластинке, лежал на его груди – поднялся, странно провёл по воздуху рукой и повернул её ладонью вверх, и сказал несколько слов, глядя на Яцека. Речник усмехнулся и дотронулся кулаком до своей груди, ответив что-то на том же языке. Маг в чёрной мантии кивнул и сел на место, Сецех посмотрел на него одобрительно и выпрямился во весь рост.
– Кто? – Кесса ткнула Хагвана в бок. Служитель вздрогнул.
– Этот чародей? Это Альвиг Хелойса, из-за него мы сюда прилетели. Видишь, у него знак дома Карненконту?
– Вижу, – Речница нахмурилась и посмотрела на Койю. Шерсть на пораненом боку всё ещё стояла дыбом, как ни пыталась
– А кто метсайнены? Тоже злые колдуны? – еле слышно спросила она. Зелёных одежд в зале было немного, и их обладатели старались смотреть в сторону от сайтонов – как и те лишний раз не встречались взглядом с метсайненами.
– Нет, они мирные. Вроде наших Друзей Трав, – прошептал Хагван. – У них есть свои воины – Ярраканса… говорят, у них заживает любая рана. Ярраканса – в медвежьих шлемах, видишь их?
Речница кивнула. Воин Ярраканса, до того стоявший рядом с князем, подошёл теперь к Яцеку и протянул ему большой плоский хлеб. В руках Речника был ирхек – не отрезанный ломоть, а целый пирог, и Яцек отдал его стражнику, а тот передал правителю Ледны. Риккин разломал ирхек надвое и протянул куски воинам Ярраканса и Хармаканса. Те в полном молчании разделили пирог между всеми, кто сидел на скамьях, и вернулись к повелителю, чтобы отдать ему последний ломтик.
Яцек разломил свой хлеб на три части и молча протянул две из них Кессе и Хагвану. Речница покосилась на кошку – можно ли дать ей это угощение? Речник едва заметно кивнул и улыбнулся краем рта. Кесса поднесла кусочек необычно мягкого пирога к носу Койи. Хлебец блестел от жира и источал слабый запах семян Вялки, в нём было немало покрошенной рыбы и даже мясных волокон. Не без сожаления Речница отщипнула ещё кусок для Койи, прежде чем запихнуть остальное в рот.
– А вот… – начал было Хагван, но под суровым взглядом Яцека зажал себе рот руками. Последние из гостей отряхнули колени от крошек. Речника о чём-то спросили сразу с двух сторон. Опустившись на скамью – Кессе показалось, что он очень доволен – Яцек ответил и спросил сам. Непонятная речь лилась со всех сторон, и Речница, сгорая от любопытства, старалась не слишком вертеть головой. Она – Чёрная Речница, и ей надлежало воплощать силу Реки… по возможности, молча.
Кессе показалось, что прошла целая вечность, но на деле миновал всего один Акен – и князь Сецех поднялся с престола и протянул руку к Речнику, парой слов заставив всех замолчать и встать с лавок. Кривийские чародеи расходились, негромко переговариваясь, и одетые в чёрное сторонились тех, кто был в зелёном. Кесса задумчиво смотрела на них. «Кажется мне, что сайтоны и метсайнены не очень-то ладят…»
– Всё хорошо прошло, – отрывисто сказал Яцек, вставая со скамьи. – Уже поздно. В доме Сецеха для нас приготовили покои.
– А еду? – жалобно спросил Хагван. Речник покачал головой.
– Голодным не останешься. Кесса, как твоя нога? Если надо, держись за меня.
– Уже не больно, – Чёрная Речница взяла на руки кошку и оглянулась. Зал опустел, только служители стояли у выхода и дожидались последних гостей.
– Речник Яцек, о чём вы договорились? – тихо спросила Кесса, пока их извилистым путём вели к гостевым покоям. – Что сказали Альвиг и Сецех?
– Князь уже помог нам, приняв нас всех в своём доме, и более он тут ни при чём, – негромко ответил посланец Реки, забирая у Хагвана Верительную Грамоту. – Но хорошо и то, что при нём метсайнены и сайтоны говорят о деле, а не о старых распрях. Я беседовал с магами разных домов, с Ящерниками и хозяевами вирок. И ещё день или два мне придётся говорить с ними, а вам – сидеть рядом со мной и ничего не понимать. Но пока всё идёт хорошо…
…Необычайно ранняя и тёплая весна пришла и в Ледну, но от Льдянки тянуло холодом –
– Мы, похоже, не ко двору, – вздохнул Хагван, в очередной раз отхлебнув из ковша. – Где это видано, чтобы посланникам Великой Реки пожалели кувшинчик берки?! Речник Яцек, я думаю, мы напрасно оставили дома кислуху!
– Ты трезвым-то не можешь посидеть тихо, – недовольно покосился на него Речник. – А после берки пойдёшь буянить. И по местному обычаю тебя выпорют на площади.
– Каримас великий… – охнул служитель и прижал ладонь ко рту. – Всё, молчу.
Койя выпустила изо рта хлеб и повернула голову, подняв уши торчком, за мгновение до того, как Яцек встал со скамьи и обнажил мечи. Перед ним, у стола, неведомо как пройдя незамеченным мимо Кессы, стоял невысокий смуглый чародей в тёмно-буром кафтане. В иссиня-чёрных волосах белели чаячьи перья.
– Хийва, – пришелец склонил голову и поднял перед собой руку ладонью вперёд. – Колосок к колоску над обрывом…
Он повернулся к притихшим спутникам Яцека и кивнул им. Кесса увидела яркие извилистые линии раскраски на щеках, и вокруг глаз, и черту на подбородке, похожую на след от звериного когтя… этот человек был из народа наринексов, левобережников, тут сомнений быть не могло. И он говорил на языке хелов – южном наречии, едва ли знакомом многим северянам.
Яцек, помедлив, вернул мечи в ножны и смерил пришельца хмурым взглядом.
– Зачем ты пришёл сюда, метсайнен? – сердито спросил он. – Время для разговоров прошло – и не наступит раньше рассвета. Князь Сецех впустил тебя?
Наринекс покачал головой.
– Вы с дороги, отдых нужен вам, – сказал он извиняющимся тоном, – и князь не знает, что я тут – он бы меня не пустил. Но метсайнены послали меня к тебе, Речник Яцек Сульга, и дело у меня срочное. Я Тсиват из Белых Рысей… боги да хранят всех вас, и простите за вторжение.
– Так Сецех не знает… – протянул Речник и опустился на скамью, облокотившись о стол. – Похоже, Хармаканса совсем мышей не ловят. Я не буду говорить с тобой одним, метсайнен. Завтра у престола Сецеха будет достаточно времени и места для всех – завтра и приходи.
Тсиват криво усмехнулся при упоминании воинов Хармаканса. Его взгляд остановился на кошке, скользнул по её взъерошенному боку с подживающими царапинами и помрачнел. Койя шевельнула ушами – пришелец совершенно не пугал её.
– Лесной народец видел, как на берегу Льдянки путники попали в сайтонский капкан, – быстро и тихо проговорил Тсиват. – Видели обломки и искали в них йидин – но он унесён был раньше. Ты, Яцек Сульга, нашёл его и взял с собой. Я пришёл за ним – и за именем преступника. Кто из домов ставит капканы на людей? Скажи нам, Яцек Сульга, и мы не оставим нападение безнаказанным.