Соломка и Зверь
Шрифт:
— Чёрт!
Гнат опустил голову, но почти сразу же поднял обратно, решительно сверкнув глазами.
— Так. Охрана просматривает въезд и левую сторону стоянки, верно?
— Да.
— Значит, вы сейчас обходите вдоль этой стены и незамеченными попадаете в тот лес. Что там дальше?
— Как обычно… Поля, посадки, деревня какая-то.
— Значит, так. Идёте по кромке леса до деревни, но в саму деревню не заходите. Старайтесь не попадаться никому на глаза. Потом сидите в лесу и ждёте нас с Антоном. Я по следам вас найду. Понятно?
—
— Всё. Вперёд.
Гнат коротко глянул на Меланью и кивнул. Потом дождался, пока они двинулись вдоль стены и нырнул обратно в бункер.
Меланье казалось, в таких засекреченных местах обязательно должны суетиться какие-то люди, скорее всего в камуфляже и обвешанные оружием, сновать машины и грузовики, раздаваться лай охотничьих псов и вообще развиваться хоть какая-то деятельность, указывающая на существование поблизости секретного объекта, но они не увидели никого. Вот вообще никого — ни людей, ни машин, ни единой завалящей собаки.
Конечно, это было к лучшему.
Под ногами скрипел снег и, в общем, было довольно холодно. И почти вечер, значит, будет ещё холоднее. Единственный плюс — ветра нет.
— Даже не знаю, как я до такого докатился, — бурчал Кодо, большими шагами прокладывая путь в белоснежной целине. К счастью, снега навалило не очень много, чуть выше щиколотки, однако идти было всё равно тяжело. А вот если бы зима оказалась снежной… Пожалуй, пришлось бы ползти.
Соломка затянула края импровизированной шапки-шарфа плотней и постаралась игнорировать ноющее плечо.
— Почему нельзя выйти к людям? — после некоторого молчания вопросил Кодо. — Перестраховывается? Что он думает? Возможно, там засели наблюдатели, потому что если кто побежит из лаборатории, куда первым делом он пойдёт? Естественно в ближайший населенный пункт, чтобы обратиться к органам власти за помощью. В полицию там, в больницу, в общем, подтянется туда, где люди.
Похоже, гения просто развлекали рассуждения вслух, потому что вопросов он не задавал и ответов не ждал.
— Может, передохнём? — посмела влезть Меланья, когда уже валилась с ног от усталости, а отошли они всего на пару километров. Но не посмела добавить: «вообще-то я раненый человек, нуждающийся в понимании и заботе».
— Да! — Кодо словно опомнился. — Деревня где-то слева, но далеко, так что сейчас найдём какое-нибудь удобное место… Вроде тут ещё турбазы неподалёку, зимой они пустые, можно пересидеть.
И он, как ни в чём ни бывало, пошёл вперёд. Как будто только что его и не просили притормозить!
Соломка стиснула зубы и пошла следом. Как там Гнат? С ним всё будет хорошо, раз уж гений тут, а катушку гений выключил из розетки и будем надеяться, включить обратно её не сумеют. Значит, Гната не поймают. Но ведь в него могут выстрелить и вряд ли пуля чудесным образом просто отскочит от тела? Даже Звери такого не умеют.
А Антон? Что они успели с ним сделать?..
— Вот!
Кодо проковылял мимо кустов и вышел на
— Сидим и ждем, что ещё делать, — Кодо стряхнул с ближайшего бревна снег и уселся. — Давай, иди сюда.
Когда они перестали идти, сели и замолчали, восстанавливая сбитое дыхание, сразу стало очень тихо. Говорить не хотелось. О чём им говорить? Лишний раз представлять, что делает Гнат? Что успели сделать с Антоном? Что вообще происходит?
И даже если они сейчас выберутся… хотя, что значит если? Когда они выберутся из этого треклятого леса! Что будет дальше с ними и с Племенем, на которое вдруг ополчились военные, что, кстати, без ведома правительства произойти не могло?
Неожиданно застучали зубы — Соломка не знала, что так сильно замерзла. Плечо онемело, хоть какая-то от мороза польза. Но ненадолго. Вскоре рука начала ныть и тянуть. Всё сильнее, где-то глубоко внутри, куда не достанешь, чтобы погладить или почесать. Голова налилась свинцом, а в горле запершило. Стало тяжелее дышать, глаза слипались.
— Спать нельзя, — строго сказал Кодо, когда Соломка стала клевать носом. — Если сильно замёрзла — встань и попрыгай.
Она фыркнула. Да, вот что ей действительно необходимо здесь и сейчас — прыгать.
— Я серьезно.
— Да поняла! Я так лучше пройдусь.
Она с трудом поднялась и дрожа, стала бродить по стоянке вокруг брёвен.
Вскоре начало темнеть. Думать, как провести ночь в лесу совсем не хотелось. Да они тут замёрзнут, потому что невозможно прыгать или даже ходить всю ночь напролёт.
И всё же Соломка не сомневалась, что Гнат вот-вот придёт, что у него всё получиться, потому что иначе быть не может — ведь речь о Племени, несокрушимом сообществе, которое выжило там, где большинство людей бы сдалось и погибло.
Хруст снега они услышали раньше, чем увидели приближающиеся фигуры. Антон казался большим пятном, шёл сам, хотя и покачивался, поэтому сразу стало понятно, что он в порядке.
Гнат нёс в руке какой-то предмет, оказалось — пустое ведро. Когда они вышли из деревьев, Соломка невольно ахнула — Антон был в наглухо застёгнутой куртке и вязаной шапке, обмотан шарфом, всё честь по чести, а вот Гнат по-прежнему в одном рваном комбинезоне, это на морозе-то! И он был покрыт кровью, всё ещё влажно блестевшей.
Меланья вскочила.
— Нет. — Гнат поднял руку. — Не подходи ко мне.
Она села обратно, стараясь не обращать внимания на вспыхнувшую обиду. Просто хотелось убедиться, что он в порядке, порадоваться, что удалось вернуться в целости и сохранности, а выглядело так, будто её внимание ему неприятно.
— Мы в безопасности, преследования нет, — с трудом подбирая слова, объяснил Гнат, а потом ушёл к дальнему бревну и сел мимо него, в снег. Ведро, которое он не выпустил из руки, упало рядом на бок.