Соловей для черного принца
Шрифт:
К Тернерам старуха отнеслась с достаточной сдержанностью. Не то чтобы она примирилась с тем фактом, что миссис Элизабет Тернер из простолюдинок, да к тому же деревенская учительница, но не вызывающее сомнений родовитое происхождение достопочтенного Арчибальда Тернера, хоть и «последним в очереди», искупляло это злополучное пятно на репутации семьи. Но на терпимость леди Редлифф повлияло главным образом то, что с графиней Уэстермленд ее связывало давнее знакомство, которое она всеми силами поддерживала письмами и визитами в ее особняк в Кенсингтоне, в те редкие дни, когда бывала в Лондоне.
А вот Сибил Рид
— В конце концов, ты терпишь их сотнями в своих интернатах! Твоя спесь не поубавится от того, что одна из них сядет с тобой за стол!
От подобной перспективы лицо старухи вытянулось в лошадиную морду.
— Нет! — процедила Элеонора, не разжимая сведенной челюсти.
— Ты не посмеешь ослушаться меня, старая кочерга!
— Ее плебейский вид и манеры испортят аппетит моим гостям! — отчеканила леди Редлифф, положив на грудь руку с растопыренными узловатыми пальцами. Тяжелые перстни вслед за хозяйкой негодующе полыхнули. — Ты предлагаешь принимать ее наравне с Дирингсами и Олбанами, я уже не говорю о маркизе Чаттерслот. И какой прием их ожидает? Мало того, что чувства моих гостей будут уязвлены площадной игрой, так еще и эта безродная побирушка! Какая низость! Лемуэл, что о нас подумают?! Мне больно это говорить, но твои мозги, братец, превратились в сыворотку. Года берут свое! И мне категорически неприятно осознавать, что твой разум уже не так тверд, как того требует статус главы Китчестеров.
— Угомонись! Не стоит стричь всех под одну гребенку, если с твоими мозгами такой конфуз, то на свои я, слава богу, не жалуюсь! Тебе не за чем докладывать всем и каждому, что девчонка — безродная побирушка. Мы представим ее как подопечную тетки Найтингейл, кем она, в сущности, и является. Я имел удовольствие общаться с ней! Она скромная и приятная девица…
— Ты — что?!
— Мало того, — без зазрения совести продолжал дед, — я собираюсь присутствовать на венчании этой мисс Рид с кузнецом! И тебе, разлюбезная сестрица не отговорить меня, будь уверена! Я уже дал слово Найтингейл.
— Что-о-о!!!
Старуху всю перекособочило, она изменилась в лице, да так будто ей сообщили о вандализме на могилах ее предков. С шумом втянув воздух, она вперилась в графа, сидевшего напротив нее, и от напряжения глаза ее стали совсем прозрачными. Секунды летели, превращаясь в минуты, а Элеонора всё безмолвствовала. Но вот она ожила, стряхнув с себя омертвелое оцепенение. Спина ее приняла негнущееся положение, сухопарые руки опустились на колени — она цеплялась за свои манеры, точно в этом и заключалось ее спасение. Наконец, пожав плечами, она с миной философического смирения промолвила:
— Порою, неблагодарность иных людей выше всякого понимания.
Таким образом, среди приглашенных оказались все близкие мне люди, и я была в какой-то степени счастлива, предвкушая массу удовольствия от танцев и возможность блеснуть, хоть в маленьком, но все же светском обществе. Даже мысль об объявлении, которое
Иногда, я размышляла, а так уж ли я против свалившегося мне на голову статуса наследницы? Чем плохо стать частью древнего прославленного рода и получить в собственное владение семисотлетний замок? Другие бы на моем месте ликовали, имея то, что внезапно обрела я, не приложив при этом ни йоты усилий. Но всплывал образ Дамьяна, заслоняя собой все мысли о Китчестере. И я со всей остротой понимала, почему мне так важно было не поддаваться колдовству замка и наперекор всем отстаивать свое нежелание владеть им.
Как мне кажется, Дамьян догадался, что я изменила своему прежнему решению. Возможно, он уловил перемену в моем настроении или же заметил, как воспрянул дед, выкатив грудь и заважничав, точно петух, которого из тесной клетушки перенесли в большой курятник. Как бы то ни было, но я стала ловить на себе его тяжелые, задумчивые взгляды. Когда я посылала в ответ немой вопрос, он отворачивался.
Все чаще я стала замечать его рядом с Джессикой. Даже в теплицах он проводил меньше времени, чем в компании со своей любовницей. Ну что ж, я не могла усмирить свою ревность, но крепилась, повторяя себе, что именно этого и следовало ожидать, после моего отступничества. Я чувствовала себя так, будто всадила ему нож в спину. И была уверенна, что теперь он считает меня двуличной и никогда не простит мне этого вероломства.
Безусловно, Дамьян не откажется от своего намерения жениться на мне. Китчестер слишком важен для него. Как же глупо, но мне было больно от этого! Хотя я до сих пор не могла поверить в искренность Дамьяна. Но знать, что никогда больше не услышу его волнительных речей и не почувствую его страстного взгляда, оказалось куда мучительнее, чем я могла предполагать.
Готовясь к званому вечеру, тетя Гризельда вместе с Сибил задумали нечто выдающееся, из-за чего отложили в сторону шитье приданного и даже свадебного платья. Целыми днями они пропадали в мастерской под крышей, а когда я наведывалась в Сильвер-Белл, загадочно перемигивались. Наконец накануне долгожданного дня мне продемонстрировали то, над чем трудились долгие дни и ночи. Это были два платья. Одно для меня, а другое для Сибил.
Я не была разбалована роскошными нарядами и в своем гардеробе предпочитала самую простую неяркую одежду, хотя тетушка и постаралась «облагородить» мои платья, юбки и блузы перед переездом в Китчестер. Однако в этот раз платье, предназначавшееся мне, было куда наряднее тех, что висели в моем шкафу. Оно было светло-голубого цвета, обшитое серебристым венецианским гипюром, с оголенными плечами и присборенной юбкой, ниспадающей сзади волной оборок. Лиф и декольте украшали россыпи крохотных шелковых незабудок.
Я ахала и охала, выражая безмерную благодарность тетушке и подруге нечленораздельным лепетом. Устав от моих излияний, тетя скомандовала примерить «шедевр» и критически оглядела меня с ног до головы, опасаясь, что за время, проведенное в Китчестере, я поубавилась в объемах. Но платье село на меня как влитое, ни единой морщинки. Я чувствовала себя непривычно красивой! Даже вдруг почудилось, что скромный прием, который я ждала теперь с еще большим энтузиазмом, на самом деле — роскошный бал в Букингемском Дворце.