Сон веселого солдата

Климов Вячеслав Анатольевич

Ребёнок отделался испугом, а солдат - переломом правой руки. Спасла металлическая бочка.

Водителя увезли в госпиталь, водовозку вернули на точку. Кабину заменили, но стёкла вставить не успели.

Неожиданно для меня мы свернули на узенькую улочку вправо. Взглянув на попутчиков, увидел загадочно сияющие улыбки. Словно не заметив моего вопросительного взгляда, ребята продолжали делать вид, что, в сущности, ничего не произошло, и по-прежнему смотрели вперёд. Уверенно двигаясь по удивительно ровненькому асфальту, догнали едва тронувшийся с места карьерный КрАЗ советского производства.

В свежевыкрашенном кузове-совке, схватившись за металл борта, в разноцветных лёгких одеждах стояло с десяток ребятишек дошкольного возраста. Детские лица светились восторгом и радостью. Новенький грузовик, выдыхая сизый дым, набирая ход, ушёл по прямой. Мы ж на перекрестке свернули налево. И тут же три внимательных взгляда нарвались на дивчину, да какую! Она словно плыла по дороге - в связи с отсутствием тротуара - нам навстречу. Стандартного свинцового цвета паранджа с плотным сетчатым квадратиком на уровне лица отличалась необычным покроем. Накидка, скрывающая голову и тело, со спины была выше подколенных ямок. Впереди, пряча грудь от посторонних глаз, укороченная паранджа плавно уходила назад. Из-под грубой накидки виднелась блестящая, с рукавом в три четверти, розовая кофточка. Белокожие руки прижимали к телу маленькую черную дамскую сумочку. Темно-коричневая прямая классическая юбка заканчивалась чуть выше колен. Изящно ступая туфельками на каблучках, в розовых колготках, девушка исчезла из виду так же быстро, как и возникла.

"Какая мудрая особа! Умело совместила два в одном: и национальных устоев не нарушила, и от моды не отстала". Мы успели лишь переглянуться, как водовозка остановилась под нависшей металлической трубой. Водитель вынул из-за сиденья банку сгущёнки и показал заправщику.

Неразговорчивый афганец с грустными глазами и пигментным пятном на белокожем лице, махнув головой, молча согласился.

Вода, гремя пустой ёмкостью, слабым напором потекла в бочку.

Бросая таинственно блестящие взгляды, ребята позвали меня за собой.

Справа от нашей машины, метрах в тридцати, находилось высокое двухэтажное здание. Внимание привлекло полное отсутствие окон на боковой светло-бежевой стене.

У входа стоял вышколенный охранник.

Выглаженная зеленовато-коричневая военная форма ладно сидела на нём. В руках стражник держал такой же новенький, как и весь он сам, сверкающий карабин. На прикладе оружия, совсем не к месту, красовалась броская наклейка.

Охранник увидел нас, и его чисто выбритое лицо растянулось в улыбке.

"Шурави кантрол!", - весело закричали ребята.

С восточной приветливостью и повторяя: "Рафик, друг, рафик", - он позволил нам войти. Через тускло освещённый холл мы попали в просторный зал.

На невысокой сцене две девушки в красном и жёлтом национальных одеждах исполняли восточный танец.

"Ух ты! Как в индийском кино", - подумалось мне.

Бил барабан, играла живая музыка. В мягких креслах у сцены сидело человек двадцать мужчин в богатых халатах .

Такого скопления каракулевых папах мне ещё видеть не доводилось.

Мы предусмотрительно скромненько присели недалеко от входа.

"Папахи" то и дело бросали на нас колючие взгляды, по которым без особого труда можно

было определить, кто с наступлением темноты обернётся душманом. И тогда свистопляска пойдёт совершенно иная.

Красавицы в лёгких рубахах до колен и шароварах продолжали выбивать браслетами бисер.

Крутясь вокруг баев, мальчонка с большим круглым разносом в худых руках, обделяя нас вниманием, почтенно кланяясь, угощал буржуев восточными сладостями.

(Подумаешь, больно надо. Чай, не баре. Комсомольцы в прислуге не нуждаются... Мы не гордые, захотим - сами возьмём, причём вместе с разносом...).

Понимая, что оставаться здесь долго нельзя, ёрзая в мягких креслах, мы изредка переглядывались между собой. С улыбками на устах и блеском в озорных глазах наслаждались забытым зрелищем - танцами. Проглотив пару из них, удерживая боковым зрением первые ряды, гуськом двинулись к выходу. Бородатых же сейчас больше интересовали волнующие женские формы.

(Ну и пусть себе фантазируют, тюбетейки каракулевые).

Да и аргументы кое-какие у нас всё же имелись: два автомата и убедительно оттягивающая правый карман водителя ручная граната.

Вода, сливаясь, продолжала собираться в бочке.

Сидя в прохладной кабине без стёкол, делились впечатлениями от увиденного.

По тихой безлюдной улочке приближался взвод правительственной армии.

Монолитность строя и единство шага отсутствовали, каблуки сыпались горохом. Но ребята старались, сжимая автоматы, с серьёзными лицами тянули носочек.

Мы с интересом рассматривали солдат в светло-зелёной форме. Аккуратно выбриты и подтянуты, лет на пять-семь будут постарше (а многие из нас - ещё с мальчишеско-подростковым пушком на юных лицах. Однако задачи перед нами ставились гораздо серьёзнее).

В глаза бросился сверкающий никелем автомат Калашникова. "Наверняка удалил заводскую краску и покрыл бесцветным лаком (таким оружием впору не воевать, а любимым девушкам в окна "зайчики" пускать).

"Глянь, глянь, ППШ!", - толкнул меня локтем сосед (о как! Такие дисковые автоматы я только в музеях-то и видел. Небось, ещё Великую Отечественную помнит, старичок).

Замыкающим шёл непутёвый солдат. Согнувшись под тяжестью ноши, вместо оружия он пёр на спине деревянную лестницу.

Козырёк кепки жалобно сбился в сторону, по лицу текли блестящие капли пота.

"Эй, бача!", - стуча рукой по двери снаружи, высунувшись в зияющее окно, закричал я, обращаясь к проходившему мимо вояке.

"Чмо, да? Бача чмо?!".

Не понимая, о чём речь, соглашаясь так, на всякий случай, он утвердительно закивал.

Тихая безлюдная улочка взорвалась смехом, гоготали до боли в животах.

Три коротких автоматных очереди командира послужили сигналом к возвращению.

...Витьков тем временем накрыл жор.

"Правильно делают. На кухню надейся, а сам не плошай...".

Отряхнувшись от прошлогодней листвы, перепрыгнул через арыки и стал заталкивать за пазуху гимнастёрки ароматные помидоры.

К грузчикам мы подходили, словно на сносях, с оттопыренными брониками.

Трактора с телегой уже не было. Однако на поле осталась третья часть пшеничного стожка.