Сопряжение миров
Шрифт:
Предки нынешних чинетов, кочевые земледельцы и скотоводы, совершили цивилизационный прорыв, одомашнив мамонтов. Позже то ли самостоятельно изобрели, то ли переняли у соседей колесо и повозки. Безусловно, мохнатый слон не заменит лошадь, которых на Филлине просто не возникло по неким эволюционным причудам. Но и с ним чинетские племена получили достаточную мобильность, чтобы за несколько веков расселиться по всей Великой Степи от гор на юге до тайги на севере и от реки Вегер на западе до Шестиречья на востоке. На этой огромной территории в несколько миллионов квадратных километров племена создали единую
Скорее всего, и она бы через какое-то время распалась, дав начало новым народам. Но тут в чинетские степи пришла цивилизация, причем в самой грубой и неприглядной форме. После падения здешней Римской… то есть, Тогродской империи образовавшиеся на ее месте полуварварские королевства начали экспансию на восток в поисках земель, рабов и добычи.
Кто-то из предков чинетов пробовал бежать, а кое-кому в этом процессе даже удалось перебраться через горы Великой Южной Стены и осесть там. Но несколько вождей, ставших позднее легендарными героями, начали сопротивляться, используя тех же прирученных мамонтов в качестве «секретного оружия». И сделали это настолько эффективно, что Чинерта ощутимо приросла на западе, а город Галана, бывший степной форпост северного королевства Арахойн, стал ее новой столицей. Чинеты даже приняли под свою крышу Зеллиду – самый восточный осколок Тогродской империи, населенный народом, родственным им по языку и происхождению, но раньше них воспринявшим городскую цивилизацию.
– Дядя!
Алекс почувствовал, как кто-то схватил его за штанину чуть выше колена. Оказывается, задумавшись, он и не заметил, как зашел в детскую секцию, где те же легендарные герои и их боевые мамонты предстали в виде мультяшных персонажей.
Скосив взгляд вниз, Алекс увидел удивительно серьезного малыша лет трех, уцепившегося за его брюки и целенаправленно тянущего куда-то в сторону.
– Ох, извини! Я тебе, наверное, весь вид заслонил!
– Кир, что ты делаешь?! Прошу прощения!
К ним подбежала молодая филитка в клетчатой рубашке с короткими рукавами и легких летних штанишках до колен, которые здесь любили носить и парни, и девушки.
Алекс едва не вздрогнул. Мама малыша, невысокая светлая шатенка с собранными в короткий хвостик волосами, была удивительно похожа на Астру, словно ее младшая кузина или даже сестра.
– Ничего страшного, – с усилием выдавил он из себя непринужденную улыбку. – Я сам виноват. Зашел не туда, да еще и закрыл вашему сыну вид.
Он немного отодвинулся, и обрадованный малыш словно прилип к витрине, рассматривая фигурки мультяшных героев.
– Да, это его любимое место, – подтвердила молодая женщина, устало улыбнувшись в ответ. – Как только сюда приходим, сразу целенаправленно бежит в этот зал. И не угонишься за ним!
– Ну, если бы я был в его возрасте, мне бы это, наверное, тоже было бы интересно!
Алекса очень тянуло продолжить разговор с этой девушкой. Именно поэтому он немедленно сбежал не только зала, но и из музея. В конце концов, за сегодня Алекс осмотрел почти все экспозиции, а оставшиеся неохваченными первобытные времена его не слишком привлекали. Все-таки он историк, а не антрополог.
Исторический музей располагался в переулке, на краю небольшого сквера.
Сейчас он находился в самом центре города. Через пару кварталов вышел на большую площадь, носившую немного странное название Пушечной. Впрочем, вчера Алекс, незаметно прислушавшись к проходящей мимо экскурсии, выяснил, что это имя она получила не случайно. Когда-то здесь и в самом деле выставлялись пушки, изготовленные на местных заводах. Они должны были демонстрировать гражданам искусство галанских мастеров и мощь чинетского оружия.
Конечно, сейчас никаких орудий здесь не было. Площадь выглядела мирной, нарядной и даже немного праздничной – с серебристыми струями фонтанов, зелеными деревцами, девушками в ярких одеждах и разноцветными тентами над столиками уличных кофеен. По крайней мере, так их называл про себя Алекс. Там продавали местный эквивалент кофе – скайру, которую точно так же получали из тонко размолотых жареных тропических зерен.
На вкус она была совсем даже ничего, так что Алекс не отказал себе в удовольствии взять чашечку, увенчанную пушистым облачком сливок. Устроился под легким навесом на террасе и с наслаждением отдыхал, поглядывая по сторонам.
Если Галана была похожа на Москву, то Пушечная площадь напоминала ему площадь Единения в Китеже – такой же вытянутый шестиугольник с двумя зданиями-доминантами по коротким сторонам. В Китеже это были Дом Союза и главный корпус Университета государственного управления, а здесь по правую руку от него возвышался величественный собор с высокой башней, на вершине которой сиял золотом символ спирали, а по левую – громада бывшего королевского дворца, ныне превращенного в музей, подобно питерскому Эрмитажу.
Внезапно Алексу вспомнился рассказ полковника Лахениса, который много лет назад, будучи совсем молодым солдатом, брал приступом этот дворец. Тогда там сидел монарх, который у чинетов носил немного странный для земного уха титул хальчика, а с его отстранения от власти и началась та самая революция, последствия которой так не понравились господину Зюку.
В музее этим событиям был посвящен целый этаж. Причем, что пришлось по душе Алексу, чинеты, рассказывая о своей истории, не скрывали неудобной для себя правды.
Насколько он помнил, после героических времен с боевыми мамонтами и присоединения к себе восточной части бывшей Тогродской империи молодое чинетское государство начало ответное наступление на запад. Однако там оно натолкнулось на новорожденную империю Барганд, столицей которой как раз и стал «вечный град» Тогрод. Два претендента без малого полтораста лет выясняли между собой, кто станет новым владыкой Восточного Приморья – филлинского эквивалента Европы, и в этой войне Барганд оказался сильнее, отстояв границу по реке Вегер и ее правым притокам.